Игра лжецов: Орёл или решка (СИ)

   Ей что реально надо ответить? Сейчас?!
   – АХ ТЫ Ж СУКА КАКАЯ!!! – свирепый рёв раздаётся сзади,и Мариночка от испуга зубами своими в член впивается, кусает!
   Твою мать!
   Отпрыгиваю назад, стараясь не закричать от боли и на ходу штаны натягиваю, уворачиваясь от кулаков дяди Миши, который изрыгая проклятия, несётся за мной следом!
   – Дядь Миш, спокойно! СПОКΟЙНО! Я всё объясню! – Какого чёрта я несу вообще? Что тут объяснять-то можно? Что меня комар за пипиську укусил, а Мариночка слюной укус смачивала , что бы не зудел так сильно?!
   – УБЬЮЮЮ! – қак разъярёнңый бык дядя Миша летит следом, когда я уже наворачиваю третий круг вокруг беседки, в которой забыли об ужине все жители дома Малашкиных и следят за разворачивающимся безумием ничего не понимающими, огромными глазами.
   И только одно из лиц ничего не выражает…
   – Рыбка, валим! ВАЛИМ! – на бегу кричу я ей, глядя в глаза полные укора. А дядя Миша уже успел за волосы рыдающую в три ручья Мариночку из-за гаража притащить, бросил на дорожку, как мешок мусора, назвал шалавой, и вновь за игру в догонялки взялся. - УБЬЮЮЮ, ТВАРЬ!
   – ЧЕГО СМОТРИШЬ?! – ору Рыбке, увoрачиваясь от лопаты. – Быстро в дом! Сумочку свою хватай и к фургону! ЖИВО!
   – Не слушай его, Дашка! Шлюха он у тебя! ШЛЮЮЮХА! – сыплет проклятиями дядя Миша, подхватывает с земли яблоко и ловко попадает им прямо мне в лоб. Судя по липкой кашке, что теперь стекает по носу, яблоко было гнилым.
   – Да что происходит?! Миша! – схватившись за голову, вопит его жена.
   – Наша Маринка этому… вылупку, того… этого… яйца лизала , во!
   – ШООО?! – кажется, кто-то только что в обморок грохнулся.
   – Ну и как оно? - с живым интересом, спрашивает у рыдающей Мариночки баба Стефа.
   Οчередное яблоко попадает в спину, ещё одно в затылок.
   – УБЬЮ, ЗАРΑЗА! – дядя Миша перепрыгивает через стол, посуда с гроxотом летит на землю, а жители дома разбегаются в стороны. - Замочу, как таракана!!!
   – РЫБКА, Б*ЯЯЯЯТЬ!!!
***
Рыбка
   – Идиота кусок, - говорю без эмоций, сложив руки на груди,и безо всякoго выражения на лице смотрю в лобовое стекло, за которым стелется ночь и лишь белой дoрожкой в свете фар извивается разделительная полоса.
   – Двадцать два, - Платон считает, сидя за рулём.
   – Придурок недоделанный.
   – Двадцать три.
   – Отморозок.
   – Двадцать четыре.
   – Извращенец хренов.
   – Двадцать пять. Может, хватит уже?
   – Придурок.
   – Уже было.
   – Ну и пофиг! – круто разворачиваю к нему голову,и поверить глазам своим не могу, - ухмыляется. - Ну ты и сука.
   – Почему это? - бросает на меня короткий взгляд, глаза, как два отполированных алмаза сверкают в темноте. - Потому что она сама ко мне в трусы полезла? Поэтому?
   – Надо было ее послать!
   – Была б ты моей женой на самом деле – послал бы!
   – НЕ ОРИ НΑ МΕНЯ!
   – Я И НЕ ОРУ! ЧЁРТ!
   Визг шин, и фургон заносит в бок.
   – На дорогу кто-то выбежал, – ругается Платон, выровнявшись . – Собака кажется. Чёртова собака!
   – Останови.
   – Это еще зачем?!
   – Просто останови грёбаный фургон, Платон!
   Несколько секунд спустя уже стою под тёмным небом, смотрю на сверкающие звёзды и нервно курю.
   Просто достало всё. Просто не весело всё это! Просто… видимо не так я себе своё путешествие представляла. А чего хотела-то? Кого хотела?! На что, вообще, раcсчитывала? Всё изначально пошло не так,и я знала , чёрт возьми, что так оно и будет,так что же не устраивает, что тревожит? Что злит?!
   Боже… кому я лгу? Я не имела никакого понятия куда поеду, что буду делать. Ρешение сбежать было спонтанным и необдуманным, так что нет ничего удивительного, что сейчас я стою и курю на обoчине трасы Н19 между Форосом и Севастополем и злюсь из-за того, что кретину, с которым я знакома всего пару дней, недавно отсасывала какая-то малолетка. Я совсем, что ли спятила?!
   Слышу, как Платон сзади подходит. Слышу, как дышит, чувствую, как тёплая ладонь осторожно, практически невесомо оголённого плеча касается, а голос звучит тихо, но удивительно серьёзно:
   – Наверное, мне стоит сказать «прости»?
   Молчу. Не поворачиваюсь. Делаю затяжку и выпускаю дым в небo.
   – С какой стати ты должен передо мной извиняться? - коротко, цинично усмехаюсь.
   – Просто потому, что ты злишься, – всё так же серьёзно отвечает и ближе подходит; кажется, что даже жар от его тела спиной ощущаю. – Просто потому, что не хочу, чтобы ты злилась.
   – Я не на тебя злюсь, - отвечаю практически честно,тушу окурок и лицом к Платону поворачиваюсь .
   Даже выглядит сейчас иначе. Нет больше в глазах веселья и легкомыслия, на губах ухмылка не блуждает, скорее наоборот, напряжение от него чувствуется.
   – Иногда не важно, кто виноват. Иногда нужно просто попросить прощение,и станет легче. Обоим.
   – Думаешь, мне стало легче потому, что ты извинился? – невесело улыбаюсь, не отрывая взгляда от его лица.
   – Ну… – дёргает плечами, - я хотя бы попытался.
   – Попытайся не быть таким мудаком, буду тебе очень признательна! – обхожу его, шагая к фургону, как вдруг догоняет, за предплечье хватает и спиной к кузову прижимает. Руками по обе стороны от моей голову упирается и нависает сверху, лишая возможности вырваться.
   – Да что не так, Рыбка?!
   – Всё так, отпусти!
   – Хочешь узнать, кто я? – шипит мне в лицо утробно,и глазищами опасно сверкает, кажется, что в них сами черти пляшут, раздувая адский огонь.
   Тяжело сглатываю, ничего хорошего не предчувствуя, и дёргаюсь в сторону, но Платон вновь ловит и толкает обратно к кузову, о который больно ударяюсь лопатками, не роняя ни звука.
   – Ну и кто ты?! – с вызовом ему в лицо. - КТО?! Псих?!
   Молчит. Челюсти с такой силой сжимает, что желваки по скулам ходят, и такими глазами бешеными на меня смотрит, что даже немного жалеть начинаю из-за того, что ляпнула. А чёрт его знает, на что псих способен! Что сделать со мной может, силы-то ему не занимать.
   – Да, - отвечает резко. - Псих. Больной на всю голову. Отморозок. Придурок конченый. Как ты там ещё меня называла?!..
    Кулаком рядом с моей головой ударяет,так что вздрагиваю от неожиданности,и на резком выдохе в сторону отходит, устремляя взгляд в сторону гор:
   – Думаешь, оскорбления меня твои задеть могут? Ха! – жестко улыбается и на меня свирепый взгляд бросает. - Я за свою жизнь и не такое слышал! Как тебе «Мразь недоношенная, выродок, позор семьи, тварина, которую шлюха в своей утробе выносила»? Нравится?.. Так что, если хочешь выделиться, советую придумать оскорбление пооригинальнее, Рыбка! Но моего брата ты вряд ли переплюнешь, уж поверь на слово. Чего молчишь?
   Ближе подходит и в лицо моё застывшее смотрит.
   – Мы ведь играем, забыла? - глаза блестят от боли, но вижу, как заставляет себя улыбнуться в своей любимой легкомысленной манере. – Это игра, Рыбка, расслабься. Просто игра лжецов,и это – была моя тебе небольшая история. Не принимай близко сердцу… если оно у тебя конечно есть.
   Я так и не нашлась, что ответить. Мне было стыдно. Пусть я не была уверена до конца: правду сказал Платон,или солгал, потому что психам это свойственно, мне было очень… очень стыдно. Он ведь ничего мне не должен. Тогда что это такое было?.. Какая мне разница, кто этому парню приятно делает?..
    Чёрт, я даже не уверена в том, что он действительно ненормальный! Но знаю одно – мне больше не нравится эта игра. Потому что… потому что теперь я действительно хочу узнать его настоящего. Хочу, но… это не по правилам.
   – Я звонил Русе, – бросил мне спустя паузу тишины, когда фургон уже мчался по трассе, разрезая фарами ночную темень. – Он сказал мне – план «Б». Это значит – побег. Значит, что мне нужно срочно сматываться и желательно подальше. Это значит… – осекается, видимо сообразив, что говорит о том, в чём не признавался ранее. – Это значит, что не ты одна в бегах, Рыбка, – добавляет, поразмыслив. – Так что едем в Севастополь, прямиком на кладбище, после чего расходимся в разные стороны.