Творчество Рембрандта

Либо ведут на кухню, где стоят глиняные кувшины, свежеочищенная селедка, лежит лук, Бейерен. В натюрморте Бейерена самое светлое пятно лежащая на столе белая салфетка. От нее словно исходит свет на другие предметы. Благодаря рефлексам, они становятся светлее, и создается впечатление, что вещам свободно и легко дышится в отведенном им небольшом воздушном пространстве за изобразительной поверхностью натюрморта. 
Нам показывают и просторный протестантский храм с его голыми стенами, на которые протестанты никогда не вешали икон. Видимо, художник рассеянно слушал проповедника, но он живо следил за тем, как солнечные лучи выбивались из-за колонн и играли на квадратных, цветных плитах пола, де Витте. 
Мы заглядываем в шинки, где идет веселая перебранка, и хохочут смешные деревенские пьянчуги-музыканты, ван Остаде. 
Порой отправляемся за город, где под зеленой сенью устраивается пирушка, Стэн. Где в жаркий день влезают в воду голые тела с мирно отдыхающим стадом, Поттер. 
Иногда нам показывают краешком войну: происходят стычки кавалерии, мелькают пестрые костюмы военных, но над ними всегда спокойное и высокое облачное небо, Воуверман. 
С первого взгляда можно подумать, что вся жизнь Голландии, как в беспристрастном зеркале, отражена в ее живописи. Но это было не так. "Голландское искусство, - говорит французский поэт Клодель, - как и искусство других школ, отличается определенной предвзятостью". Действительно, голландские мастера избегают зрелищ, где проявляется действие грубой и жестокой силы, где обнаженно царит дикая страсть к накоплению и обогащению, жажда наживы, которая в действительности была движущей силой жизни! Они редко ведут нас на биржу, умалчивают о колониальных завоеваниях, почти не показывают трудовую жизнь голландского крестьянства, которое, как указывал Карл Маркс, было в семнадцатом веке в очень тяжелом положении. 
Голландские жанровые картины отражают жизнь не такой, какой она уже сложилась в их век, а такой, какой ее хотелось бы видеть представителям тогдашней буржуазии. Недаром все сюжеты укладываются в рамки четко разграниченных жанров, как бы граней того кристалла, через который художники видели мир. Требования жанра властно определяют и отношения мастеров к определенным темам. В бюргерском интерьере непременно должны царить благопристойность и покой. Крестьяне обычно выглядят драчунами и забияками. В пейзаже главное - это высокое облачное, но спокойное небо. В натюрморте вкусные яства, блистающие чистотой предметы. Эти жанры при всей их условности приобрели в Голландии общеобязательный смысл: собиратели картин заботились не о том, чтобы в их коллекциях были представлены разные мастера, но в первую очередь стремились иметь по одному ото всех жанров живописи. 
Трудясь над задачами живописного выражения окружающего мира, голландцы выработали особое живописное мастерство. Основная черта их картин - это легкость их восприятия. Зрителю нет необходимости делать усилие, всматриваться, догадываться, припоминать. В картинах обычно все залито ровным, спокойным светом: все предметы показаны с той стороны, откуда их легче всего узнать. Это обеспечило такое широкое признание "малым голландцам" и среди потомства. Это отличает от них Рембрандта с его картинами, овеянными мраком, в которых предметы узнаются не сразу, требуют усилия воображения зрителя, а значит, заставляют его самого стать немного художником. "Малые голландцы" в своих картинах нередко стремятся создать обманчивое впечатление, будто зритель, оставаясь незамеченным, наблюдает жизнь посторонних людей; между тем, эти люди ведут себя так, словно каждую минуту ждут посетителя. 
Картины "голландцев" всегда занимательны, как новеллы. Недаром впоследствии некоторые писатели пытались пересказать их словами. Но за редкими исключениями мы не находим в них событий, которые уводили бы далеко за пределы представленного, возбуждали бы наши догадки о том, что было до момента, увековеченного художником, что произойдет после него. Голландские мастера усматривают привлекательность и смысл жизни в непосредственно увиденном и замеченном. 
Для усиления ряда "голландцы", как правило, помещают главную фигуру в среднюю часть картины. Поэтому она придает картине устойчивый характер, и наше внимание лишь постепенно распространяется в другие стороны, на другие персонажи. Если "голландец" изображает интерьер, он может не обязательно соблюсти строгую симметрию, но при обычном в домах того времени симметрическом расположении дверей, их проем в одной части картины уравновешивается группой фигур в другой, ей противоположной, то есть обе эти части картины оказываются симметричными относительно средней вертикали. Все это выполняется в высшей степени технично и с точки зрения линейной перспективы абсолютно правильно. Имея в руках такое совершенное мастерство, как было не увлечься задачей зеркально точного воспроизведения внешнего мира? В обстановке все больше побеждавших буржуазных отношений и голого расчета, как было избежать трезвого, прозаического отношения к жизни в искусстве, которое так обнаженно проявилось у поэта голландского мещанства папаши Катца? 
Нужно сравнить "Интерьер" Питера де Гоха с любым интерьером Рембрандта, хотя бы с "Жертвоприношением Маноя", или "Святым семейством", и нам бросится в глаза в самой манере первоклассного "малого голландца" что-то мелочное, сухое, трезвое, и как много в ней робкой прозы, и как глубоко и одухотворено создание действительно гениального мастера. 
И в Амстердаме, этом городе предрассудков, условностей и строжайших правил Рембрандт Гарменц ван Рейн пытается создать искусство самостоятельное, фантастическое, языческое! 
После переезда в Амстердам основные черты искусства Рембрандта сказываются со всей определенностью. Круг его изображений охватывает религиозные сюжеты, историю, мифологию, портрет, бытовой жанр, анималистический жанр (посвященный животному миру), пейзаж, натюрморт. В центре внимания Рембрандта все же стоит человек, психологически верная передача характеров и душевных движений. Свои наблюдения он фиксирует то в рисунках, то в живописных этюдах, то есть в подготовительных материалах к фрагментам картин, написанных красками. 
Идя этим медленным, но последовательным путем, Рембрандт приходит к первому крупному произведению, написанному им в Амстердаме - картине "Урок анатомии доктора Тульпа", 1632-ой год, ныне картина находится в гаагском музее Маурицхейс. 
Групповой портрет был специфически голландским вариантом крупного живописного произведения. Предназначенный для размещения внутри общественных зданий, он заменяет монументальную живопись, которой в Голландии не было, в то время как она переживала бурный расцвет в Италии в эпоху Возрождения. 
Так в 1508-1512-ом годах гениальный итальянский скульптор, живописец, архитектор и поэт Микеланджело Буонарроти, годы жизни 1475-1564-ый, выполнил монументальную фресковую роспись потолка Сикстинской капеллы ватиканского дворца в Риме. Ее размеры превышали шестьсот квадратных метров, сорок восемь метров в длину и тринадцать в ширину. В невероятно трудных условиях, четыре года подряд ежедневно взбирался Микеланджело на высокие леса, ложился на спину и один, без помощи помощников, красками и кистью воссоздавал библейскую легенду о событиях от сотворения мира до потопа. 
Фрески Микеланджело, посвященные космогонии, занимают особое место в мировой культуре. Бог в трактовке Микеланджело - это вдохновенный творец, ничем не ограниченный в своих замыслах и созидающий из хаоса Вселенную. Он врывается в мир и отделяет свет от тьмы. В бешеном порыве он создает небесные тела, силой своей воли творит растения и животных. Свой труд он венчает созданием человека. 
В соответствии с расчленением сводов потолка, Микеланджело разбил свою гигантскую композицию на ряд полей, разместив в самом широком центральном поле девять самых изумительных изображений, насыщенных титанической творческой силой своего гения: "Отделение света от тьмы", "Сотворение Адама", "Сотворение Евы" и "Грехопадение, изгнание из рая". Недаром Микеланджело наделил Бога руками скульптора, привыкшего работать тяжелым отбойным молотком, в то же время он сообщает ему не только небывалую силу, но и стремительность.