Эпоха тьмы (ЛП)

Четвертая шла впереди, остальные следовали за ней.
Рем отключил тактическое видение, поскольку десантный челнок содрогнулся, и пилот, уходя от огня зенитных орудий, совершил несколько маневров, выворачивающих наизнанку внутренности. Сигнальная лампа над штурмовой рампой замигала красным и зеленым светом, и Рем хлопнул по пряжке противоперегрузочной рамы. Рама поднялась у него над головой, а он выхватил из соседней ниши свой болтер. Хоть «Громовой ястреб» и являлся развалиной, размещение груза на нем было продумано хорошо, что придавало хоть немного функциональности.
— Четвертая! — выкрикнул Рем. — Высадка через пятнадцать секунд!
Тридцать воинов заполнили брюхо «Громового ястреба» — сила, способная противостоять любому противнику и, с большой долей вероятности, уничтожить его. И все же Рему было странно идти в бой, не имея за спиной по меньшей мере пятидесяти воинов. Эта война не предполагала ни честного боя, ни уважения противника, только численное преимущество. Мало кто сумел бы пережить внимание к себе пятидесяти Ультрамаринов. Немногие переживут и атаку тридцати. И все равно это нервировало.
Рем занял свое место в центре штурмовой рампы. Звук двигателей стих, и пилот остановил корабль, удерживая его в воздухе. Рампа опустилась, и сухой жар опаленного камня и раскаленного металла наполнил отсек. Но какими бы сильными ни были эти запахи, они не могли перебить зловоние искусственных удобрений, химических добавок к почве, пряный дух вспаханной земли и тысяч акров посевов. Рем ринулся вперед, а его воины выстроились ровными рядами по обе стороны от него. Они выскочили наружу, пригнувшись, чтобы не попасть под струю раскаленных газов, вырывавшихся из двигателей «Громового ястреба».
Все оказались на крыше, обожженной дочерна и едко пахнущей горящим ракетным топливом. На парапетах лежали неподвижные тела в зеленых доспехах, и Рем увидел среди груды трупов множество пусковых установок.
— Хорошая посадка убивает, — сказал Баркха, проследив за его взглядом.
— Точно, — откликнулся Рем. Он не почувствовал, как носовые орудия «Громового ястреба» вели огонь, но считал это вполне естественным. Высадить десант в «горячей точке» было делом сложным и рискованным, но орудия «Громового ястреба» эффективно зачистили место высадки от противника. Подумав так, он едва не остановился. Легко было бы заняться исполнением своих прежних обязанностей, но эта операция совершенно иная.
— Что-то не так, капитан? — спросил Баркха. — Надо двигаться. Мы застали их врасплох, но это временное преимущество.
— Я в порядке, — заверил его Рем, бросив последний взгляд на трупы и тряхнув головой. Немыслимое стало реальной угрозой, и ему предстояло сохранить все, что стояло на кону. Кто враг, значения не имело. Важен лишь результат. Ультрамарины должны драться и победить.
Еще никогда ставки не были так высоки. Победа гарантировала жизнь самому драгоценному, что есть в Галактике. Поражение обрекало его на гибель — окончательную и бесповоротную. Рем гнал прочь мысли, не имеющие отношения к бою. Он — капитан Ультрамаринов и должен делать свое дело. Точка!
Вражеский командный пункт располагался в стоявшем поодаль здании, и его захват был ключом к всеобъемлющей стратегии примарха. Недели зондирования, взламывания кодов и расшифровки позволили разработчикам операции Ультрамаринов определить наиболее вероятные места размещения вражеских командных и оперативных пунктов. Теперь, когда в сражении за Квинтарн наступило равновесие, пришло время воспользоваться этими заготовками.
Пока бронетанковые части вели бои с хорошо окопавшимся противником вдоль линии фронта, Рем вел тридцать своих воинов, чтобы нанести точечный удар и обезглавить командную систему врага. Перехваченные шифровки свидетельствовали о том, что вражеский главнокомандующий находится на поле боя. Таким обстоятельством грех не воспользоваться.
Рем изучил планировку здания до мелочей и повел своих воинов к бронированному бункеру, из которого лестница вела на верхнюю крытую галерею. Он двигался тихо и прижимался к парапету, держа дверь под прицелом. Врагам не было смысла высовываться наружу, и они не Ультрамарины. Но кто знает степень их безрассудства?
Рем задержался у ряда выступающих компрессионных труб; их металл, горячий на ощупь, покрывали капли конденсата. Его воины заняли позиции, приготовившись к штурму бункера, и он воспользовался мгновением, чтобы бросить взгляд через зубчатый парапет на краю крыши.
Вокруг простирался город, его металлические вышки и сверкающие силосные башни блестели под жгучим солнцем, будто серебро. Едва Ультрамарины рассредоточились по периметру крыши, их корабль поднялся в воздух с пронзительным клекотом, словно оправдывал свое название. Рем видел, как он улетал прочь, заняв место в боевом строю среди двух дюжин других кораблей. Лучи света протянулись к ним с земли. Замаскированные зенитки разорвали небо, и с полдюжины «Громовых ястребов» оказались подбиты, выпали из строя и по дуге устремились вниз.
Рем не смотрел, как они падают, а рванул к бункеру, сооруженному посреди крыши. Его бронированная дверь наверняка была заперта, но это не представляло никакой сложности для штурмовой группы. К тому же приказы не требовались: еще до высадки Рем проинструктировал своих людей, и теперь каждый из них знал свою задачу и задачи братьев. Если кто-то погибнет, другой выполнит работу за него.
Рем устремился вперед, крепко прижимая к себе болтер. С других зданий до него доносились звуки боя: громкие хлопки болтеров и свистящий рев вражеских огнеметов. Он скривил губы в презрительной усмешке — подобное оружие могло бы напугать скопище ксеносов, но для воинов в лучших доспехах, доведенных до совершенства оружейниками Макрагге, оно не представляло опасности.
Сержант Аркон и брат Пилера подскочили к бронированной двери. С быстротой опытнейших саперов они пристроили к петлям и замку взрывные устройства. Потом, размотав детонационный кабель, заняли места по обе стороны двери. По знаку Рема беззвучный цифровой сигнал подорвал заряды, и дверь ушла внутрь, словно от удара исполинского кулака. Рем и Баркха бросились вперед и ударили по ней ногами. Металл согнулся, сложившись почти пополам под воздействием чудовищной силы.
Искореженная дверь отскочила, но прежде, чем она успела упасть, еще двое Ультрамаринов швырнули в дымящееся отверстие несколько гранат. Снизу донеслись звуки разрывов — на удивление негромкие, словно хлопки фейерверка. Баркха шагнул было к дверному проему, но Рем поднял сжатую в кулак руку, удерживая своих воинов на месте.
Из бункера вылетела струя ревущего и клубящегося жидкого пламени и облизала ступени лестницы, находившейся за дверью. Огонь вырвался из дверного проема, но прежде, чем оружие смогло выстрелить снова, Рем кивнул Баркхе. Его сержант качнулся к двери и выпустил в направлении лестницы очередь из болтера. Шум был оглушающий, гулкие хлопки разрывов эхом отдавались в лестничном колодце, озаряемом пульсирующими вспышками.
Баркха устремился вниз по лестнице, и его отделение последовало за ним. Второе отделение повел вниз Рем, остальных воинов возглавил сержант Аркон. Лестничный колодец был выжженным и почерневшим, будто жерло вулкана.
«Пускай ублюдки почувствуют себя как дома», — подумал Рем.
Он выскочил с лестницы на широкую крытую галерею, проходившую вдоль внутренних стен строения. Здание представляло собой полый прямоугольник с внутренним двором, пятьдесят метров в ширину и сто в длину. Снизу неслись хлопки разрывов и треск очередей, противник отчаянно пытался перестроиться и организовать оборону. Рем заметил три танка — два «Рино» и один «Лэндрейдер», — ощетинившихся целым лесом гибких антенн. Бронированные машины были выкрашены в тусклый коричневато-зеленый цвет, а на их боковых дверцах красовались черные драконьи головы.
— Аркон — налево, Баркха — направо! — крикнул Рем.
Но слова были лишними. Оба командира прочли трактат примарха о штурмовых действиях и не нуждались в его подсказках. Из выходящих на галерею помещений выскакивали воины в зеленых доспехах с оружием в руках, но было уже поздно.