Фаберже для русской красавицы
– Подарок Вити Рябого, – с ностальгической грустью вздохнула Соня. – Лучше мужика в моей жизни не было и не будет.
– У каждой женщины в жизни бывает один мужчина, – заметила я. – Иногда реальный, иногда воображаемый. Тебе повезло, что ты была с ним.
– А у тебя уже был? – поинтересовалась Соня.
– Раньше я думала, что это Некрасов. Теперь я так не считаю. Значит – нет. У меня еще все впереди.
– Хорошо, если ты так считаешь, – вздохнула Соня. – А я иногда думаю, что все хорошее в моей жизни уже позади, – по ее красивому лицу пробежала тень.
– Соня, английский аристократ едет представляться твоей маме! Вчера Некрасов остался у тебя и, как я догадываюсь, ушел довольным. Ты можешь восстановить отношения с Юриком Самохваловым.
– Для него семья – святое, – перебила Соня. – То есть дети. Он на мне никогда не женится.
Я помнила, что «святое» для Юрика – это деньги жены, то есть покойного тестя, на которые была создана фирма, но промолчала. Суть от этого не менялась. Независимо от причины, Самохвалов с женой не разведется и на Соне не женится.
– Но он может и дальше быть твоим любовником и давать тебе деньги «на пропитание», – сказала я вслух. – Есть еще поп. Ему вообще можешь напомнить про помощь ближнему. Вот пусть и помогает. Кстати, поп к тебе в больницу приезжал?
Соня кивнула и сообщила, что Богдан Емельянович сейчас находится в Англии, куда отправился встречаться с другими попами. Она не знает зачем, и как у попов тусовка называется, тоже не знает. Но Богдан часто ездит по разным странам, правда, в основном на Кипр и в Скандинавию. Соню с собой никогда не брал. У них не принято.
– Когда вернется? – спросила я.
– Да вроде на следующей неделе. Но попадьей он меня точно не возьмет… Во-первых, у него есть, во-вторых, они не разводятся, в-третьих, вообще второй раз не женятся, даже если остаются вдовцами. Или из попов надо уходить, а он не собирается. Значит, остаются Джеймс и твой Некрасов. Причем Некрасов еще не разведен. А Джеймс сегодня едет к маме… Хм-м-м…
Из задумчивости Соню вывел звонок в дверь. Я отправилась открывать и увидела на пороге Варвару Поликарповну с биноклем в руке.
– Английский хахаль приехал, девчонки, – сообщила она, критически оглядывая меня и Соню.
Я надела красный пиджачок в стиле Шанель поверх белой блузки и черную свободную гофрированную юбку – мне ведь еще предстояло заниматься примеркой, поэтому узкая юбка не подошла бы. Наряды были упакованы в полиэтилен и сложены. Я надеялась, что их понесет Андрей. Я приготовила также сумку с булавками, мелом и прочими принадлежностями моего портновского мастерства.
– А не коротковато платье? – спросила Варвара Поликарповна у Сони.
– Самое то, – ответила девушка. – Если ноги есть, их надо показывать.
Я туфли положила в сумку, Соня же намеревалась ехать в своих лодочках – ведь в машине же, а снега пока нет. Она только накинет короткую песцовую шубку, которая сейчас висела на вешалке.
Наконец появились Андрей с Джеймсом, оба – в строгих черных пиджаках. Я, признаться, не исключала и смокинги. Мужчин Варвара Поликарповна тоже критически осмотрела.
– Главное будущей теще показать, что ты сможешь достойно содержать жену, – наставляла Варвара Поликарповна английского аристократа. – Фотографии твоих домов у тебя с собой?
Джеймс обалдело покачал головой, в которую ему явно не пришло их взять.
– Плохо. Я, как теща, их бы обязательно захотела посмотреть.
«Интересно, что представлял твой зять-археолог? – подумала я. – Фотографии найденных черепков? Палатки, в которых жил в экспедициях?»
– Ты, Джеймс, когда в следующий раз приедешь в Россию, – продолжала русская бабка, – сделай альбомчик. Как он там у этих, у моделей, называется?
– Портфолио, – подсказала Соня.
– Вот-вот, эту самую фолиу. Купи альбом фотографий на сто и сфотографируй свой дом. Во-первых, снаружи, со всех ракурсов. Должно быть также понятно, в каком районе стоит. Есть ли там садик поблизости, где магазины, какие… Потом внутри все сфотографируй. Покажи, какая там у тебя сантехника, санузел совмещенный или раздельный, комнаты смежные или изолированные.
– У меня в доме шесть спален, и в каждой – своя ванная, – выдал Джеймс.
Варвара на мгновение опешила, потом заявила:
– Вот если бы ты это сразу теще представил, то свадьбу сыграли бы уже завтра! Я бы свою дуреху за волосы в ЗАГС потащила или сама бы за тебя с шестью спальнями вышла! Ты что, не понимаешь, что ты – клад для любой нашей девки, которая всю жизнь в хрущевке мается, а то еще и в коммуналке, как мы раньше жили, с одним туалетом на двадцать семь человек!
Джеймс стоял прибалдевший. Я поняла, что надо спасать престиж России, да и Джеймса от обморока, и предложила всем трогаться в путь. Андрею всучила два свертка с нарядами на примерку, взяла свою сумку. Варвара не удержалась от последних наставлений.
– Ты, Джеймс, там только пей по-человечески. – У Блэка глаза поползли на лоб. – Не прихлебывай по глоточку, как в фильмах пьют ваше буржуйское виски. Нас с подругами это всегда жутко раздражает. Мужик должен пить по-русски, как человек.
– Варвара Поликарповна, у моей мамы не будут подавать к столу буржуйское виски! – закричала Соня. – Они с Николаем Николаевичем пьют только водку!
– Я умею пить водку по-русски, – с невозмутимостью английского аристократа заявил Блэк и вспомнил, как впервые попробовал коньяк местного разлива, а потом его русский сосед водил его на экскурсию в подвал, где некий Ахмет при помощи бомжей разливал разнообразные напитки из одной ванны. Та экскурсия произвела на английского аристократа неизгладимое впечатление, гораздо большее, чем все музеи Петербурга, вместе взятые.
Джеймс подал нам с Соней пальто и шубку, и мы отбыли. Варвара Поликарповна нас всех перекрестила и отправилась с биноклем к себе нести вахту у окна.
* * *В квартире Сониной матери нас ждала Ольга Сергеевна, а также Николай III и Николай IV. Хотя отец с сыном и расходились во взглядах то ли на наследование русского престола, то ли на пути дальнейшего развития России, на ужин с английским аристократом, с которым все были знакомы по Обществу, дедушку тоже пригласили. Тем более он лучше всех собравшихся знал как русскую, так и английскую историю.
Аристократу провели экскурсию по хоромам будущих родственников. В квартире, расположенной в блочном доме брежневских времен, было две раздельные комнаты и раздельный санузел. Сантехника явно не менялась со дня постройки. Николай Николаевич сказал будущему зятю, чтобы звал его, когда захочет в туалет.
– Зачем? – не понял английский аристократ.
– А у нас тут спускается по-особому, – пояснил Николай Николаевич. – Ты не разберешься.
– Вы, наверное, хотели сказать: не догадаешься, – вставил Андрюша с невозмутимым лицом.
Дедушка поинтересовался у Джеймса, что его больше всего поражает в России. Англичанин какую-то одну вещь назвать не мог, но признался, что его, например, очень удивляют разговоры русских граждан, которые ему доводилось слышать на улицах в дни национальных праздников.
– Это когда пьяный полковник спрашивает у повстречавшегося человека в форме: «Товарищ майор, вы случайно не капитан Приходько?» – усмехнулся Николай Николаевич – сын. – Я сам слышал!
Но Джеймс привел другие примеры. Например, двое пьяных мужиков могут спорить, сколько немецких танков было подбито под Сталинградом, причем каждый аргументированно доказывает свою версию. Потом переходят к обсуждению «Тигров» и «Пантер», и каждый знает их тактико-технические характеристики! Англичане не в курсе таких вещей. Другие говорят про Бородино и перечисляют, сколько солдат и офицеров выступало с каждой стороны! Правильно перечисляют! Джеймс сам проверял по энциклопедиям. Третьих волнует созвездие Большой Медведицы. Джеймса в России поразила образованность наших людей, причем знание даже истории Англии, о которой у большинства англичан довольно смутные представления.