Свет луны в океане

— Габриэл... Почему ты не дома с женой?
Легкий ветер с моря ерошил волосы. Гейб подошел ближе.
— Сегодня вечером Сесиль кое-что сказала Андреа...
— Сестра всегда была трудным человеком, — состроил гримасу Жиль. — Даже в детстве. Похоже, цель ее жизни — обидеть каждого, кого я люблю. Что я могу сделать, чтобы помочь Андреа понять, чему верить, а чему не стоит?
Ответ отца оказался совсем не таким, какого ждал Гейб. Если Жиль что-то скрывал, то вытянуть из него правду будет очень трудно.
- Раньше я не задавал тебе этот вопрос. А теперь задаю. После того как я оставил остров, через сколько недель Жанна-Мари сказала, что беременна моим ребенком?
- Ко мне пришел Ив, — Жиль печально смотрел на сына. — Он сказал, что они любят друг друга и хотят пожениться.
Еще один скандал. Гейб на мгновение сжал веки.
— Между семьей Эвангелины и мной случилась горькая история, — продолжал Жиль. — В свое время я так и не женился на Эвангелине. Поэтому даже мысль о том, что ее дочь станет женой Ива, была для меня невыносима.
Гейб мог представить.
— Я надеялся переубедить твоего брата. Он встречался с Жанной всего пару месяцев после разрыва с Сюзетт. Поэтому я сказал, что мудрее продлить эти отношения.
— И тогда он признался, что Жанна ждет ребенка?
Отец кивнул.
- Я хотел поговорить с Жанной-Мари. Ив привел ее ко мне. К моему огорчению, Эвангелина заверила меня, что они были у доктора. Поскольку ее дочь была беременной, Эвангелина потребовала назначить день свадьбы. У меня не было выбора, и я начал готовиться к свадьбе... Но потом за дело взялась судьба, и у Жанны-Мари случился выкидыш. Я предложил Иву отложить церемонию. Но он пошел против меня. Утверждал, что я ненавижу Жанну-Мари из-за ее матери, Эвангелины. А потом... потом я потерял твою мать. Не знал, когда ты вернешься домой. Это было уже слишком. Поэтому я стал изображать счастливого свекра. За неделю до свадьбы я нашел Эвангелину у себя в машине. Она ждала, когда я вернусь с рыбалки. Я понял — она принесла неприятности, но не мог и вообразить, какие... — Хриплый голос, казалось, заскрежетал. - Она сказала, что Жанна-Мари всегда любила тебя, мой мальчик. Что отец нерожденного ребенка — ты, но ты отверг Жанну-Мари. И если я не буду держать тебя подальше от них, она боится, что ее дочь не выдержит. Особенно после потери ребенка. — Лицо отца будто съежилось под лунным светом. — Эвангелина сказала, что видела вас вдвоем в лодке в ночь фестиваля. Если мне нужны доказательства, сколько месяцев беременности было у Жанны-Мари перед выкидышем, достаточно позвонить доктору. И еще предупредила, что если я не удержу тебя подальше от Жанны-Мари, она сама все расскажет Иву. Я знал, что она так и сделает. Она мечтала отомстить мне за то, что я женился на твоей матери, а не на ней.
Mon Dieu! Все было так, как и подозревает дедушка, подумал Гейб.
— Габриэл, я ждал, что ты начнешь отрицать всякие отношения с Жанной-Мари. Но ты не стал защищаться...
Гейб старался держать себя в руках.
— Папа, я спал с ней только один раз. Это была ночь фестиваля. Та ночь, когда ты мне сказал, что мать к нам не вернется. В ту ночь я пошел на траулер пораньше и купил выпивку. Жанна-Мари, должно быть, следила за мной. Эвангелина помогала тогда Кармель с угощением. Она не могла видеть нас вместе! У меня та ночь как в тумане. Но в некоторые моменты, помню, отсылал Жанну-Мари домой. Она отказывалась. Будто жалела меня. Мол, она слышала о разводе от своей матери. Если быть честным, я не особенно помню ту ночь. За исключением того, что, благодаря твоим беседам, я принял меры предосторожности.
— Это значит, что она не могла забеременеть от тебя? — закричал Жиль.
Гейб понял, что отец был обманут со всех сторон. Он покачал головой.
— Пока мы не выведем на чистую воду одну из этих парочек, мы не можем ничего утверждать.
— Габриэл... Это я все натворил...
— Не ты, папа. Эвангелина! Она тут настоящий обвиняемый. Со своим оруженосцем Сесиль эта женщина годами выполняла свою грязную работу.
Он сделал еще шаг.
— Что сказала Андреа сегодня вечером моя сестра?
— Она задала вопрос об отцовстве ребенка. Андреа имела в виду Ива. Но Сесиль этого не знала. Сесиль решила, что секрет известен. И у нее сорвалось с языка имя Клода. Потому что именно он — отец того ребенка.
Жиль отпрянул.
— Брат Эвангелины?! Помню, он уезжал с острова в то же самое время, что и ты...
— Правильно. Бог знает, как долго этот извращенец мучил Жанну-Мари! И как долго Эвангелина знала об этом и никому не говорила. И она разработала план — связать беременность своей дочери со мной. Поэтому и послала ко мне в Нью-Йорк Жанну-Мари, надеясь, что та вернется с кольцом на пальце.
— Жанна-Мари приезжала к тебе в Нью-Йорк? — ужаснулся Жиль.
— Да, папа. Надо отдать ей должное, она не сказала мне о беременности. Только призналась, что любит меня и надеется, что я смогу вернуться на остров. Я ответил, что мне это неинтересно. А ей посоветовал вернуться домой и устроить свою жизнь. Если бы я знал, что она беременна, я бы уступил ей! А это был не мой ребенок...
Отец пришел в ярость.
- Теперь все становится понятным. Жанна-Мари не смогла заполучить тебя, тогда она взялась за Ива!
— Все устроила Эвангелина, — кивнул Гейб. — Жанна-Мари, наверное, стыдилась своей вины, хотя это была и не ее вина. Мать умела манипулировать ею и заставляла делать все, что хотела. А теперь ее дочь нуждается в помощи психиатра.
У Жиля глаза потемнели от гнева.
— Это ее работа. В молодости она упустила меня и затаила зло. А потом увидела возможность отомстить мне, без жалости используя собственную дочь.
- Ты думаешь, Ив знает правду?
Они долго смотрели друг на друга. Первым заговорил отец.
- После того, что ты рассказал мне сегодня... Я знаю только одно. Они в браке, и они преданные родители.
- Тогда я ничего не буду говорить Иву. Пусть это поможет Жанне-Мари. — Наступило, долгое молчание.— А это не дело рук Эвангелины, что мама уехала с острова?
Опять наступило молчание. Потом пришел ответ.
- Давно, когда я был совсем молод, у папы начались тяжелые времена. Я хотел помочь ему и искал вторую работу. Эвангелина сказала, что ее отец возьмет меня, потому что ее брат Клод терпеть не мог ловить рыбу. Так я начал работать на отца Эвангелины. На острове тот был единственным процветающим человеком. Он сразу выплатил мне годовой аванс, и я его сейчас же отдал папе. А затем я встретил твою мать. И понял, что не смогу жениться на Эвангелине. Конечно, ее отец тут же уволил меня. Он потребовал, чтобы я немедленно вернул ему аванс, причем с процентами. Или он обратится в суд. На острове мне негде было взять деньги. И я не хотел, чтобы папа или твоя мать знали об этом. Я взялся выращивать норок на экспорт. И вернул отцу Эвангелины каждое су. Я выращивал норок и ловил рыбу, но мы годами жили на грани нищеты. На одном из вечеров у Сесиль Эвангелина открыла твоей матери мой секрет. Когда Кэрол узнала истинную причину нашего бедственного положения, она пришла в ярость. Потому что с самого начала ее отец мог дать нам заем. Кэрол упрекала меня, мол, моя гордость разрушила наш брак. Потом она объявила, что разводится со мной. Это и был тот результат, которого добивалась Эвангелина. Кэрол объявила, что оставит всех детей здесь. Потому что у вас у всех ловля рыбы в крови. В другом месте вы не будете счастливы. И с тех пор она каждый месяц приезжает на остров, чтобы побыть с вами. Ее визиты удерживают меня на плаву.
— А ты когда-нибудь просил ее вернуться насовсем?
- Нет. Каждую минуту, которую она прожила со мной здесь, она сталкивалась с неприятностями и враждой. Я не чувствую себя в праве просить ее о втором шансе.
Гейб провел дрожавшей рукой по волосам.
- Мы оба, папа, готовы были позволить гордости разрушить нашу жизнь. Но мы с этим покончим!
- Покончим, — прошептал отец и обнял сына.