Свет луны в океане

- Я не могу в таком виде выходить замуж, — простонала она.
Он приобнял ее и притянул к себе.
- Вы выглядите очаровательно в любом туалете. Остается только поставить подпись под брачной лицензией, и судья Риверз начнет церемонию. Ваши родители сказали, что готовы быть нашими свидетелями. Они мне очень нравятся, Андреа.
Ей трудно было сглотнуть.
- А из вашей семьи здесь никого нет, — пожаловалась она. Клерк отвлек ее, протянув ручку, чтобы она могла подписать лицензию.
- Я пытался дозвониться до матери, но ее не было дома. Что касается отца, то мы его скоро увидим, когда приедем на остров. — У Гейба потемнели глаза.— Теперь вы — моя семья. Только это имеет значение.
— Нет, это не так. И вы это знаете! — воскликнула она.
— Мисс Бауэр? Я судья Риверз.
Седой мужчина в черной судейской мантии производил впечатление достойного человека. Он сделал шаг, чтобы пожать ей руку.
— Приятно встретить женщину, которая наконец привела Гейба в чувство. Ваши родители могут встать справа, вы с Гейбом будете держаться за руки, и мы начнем.
Пальцы Гейба переплелись с ее холодными пальцами в крепком пожатии. Тепло, идущее от него, подтвердило, что это не сон. У них реальное бракосочетание!
— Два человека, работавшие рядом в одной компании, наверное, много знают друг о друге. -Судья Риверз стоял перед ними, чуть расставив ноги. — Но вы никогда по-настоящему не узнаете человека, пока не поживете с ним, соединенные узами брака.. Мне приятно, что Гейб хочет жениться на вас, а не просто пожить вместе, как сейчас делают многие пары. Это значит, что, независимо от того, как сложится будущее, он верит в вечность и не боится дать ответ перед Богом и людьми. Это также значит, что он намерен заботиться о каждой вашей потребности, а не только о физической любви. Мне приятно желание Андреа принять брачную договоренность, быть для тебя, Гейб, помощником и поддержкой. Ее преданность означает, что она будет носить и растить детей, если Бог благословит вас.
При этих словах Гейб крепче сжал ее руку.
— Андреа Бауэр, берете ли вы Габриэла Корбина в свои законные мужья? Обещаете ли, любить, чтить, лелеять и оставаться верной ему, пока смерть не разлучит вас?
Ей стало душно. У судьи и мысли нет, что этот брак начинается с чего угодно, только не с веры!
— Обещаю.
— Габриэл Корбин, берете ли вы Андреа Бауэр в свои законные жены? Обещаете ли любить, чтить, лелеять и оставаться верным ей, пока смерть не разлучит вас?
— Обещаю — торжественно ответил Гейб.
— Властью, наделенной мне штатом Нью-Йорк, объявляю вас мужем и женой. Если у вас есть кольца, сейчас вы можете обменяться ими.
Гейб достал из кармана красивое золотое кольцо и надел ей на палец левой руки. Ей нечего было надеть на его руку. Он, должно быть, прочел по глазам, о чем она думала.
— Не беспокойтесь об этом, — сказал он. — Я получил вас.
— Гейб, я опаздываю в суд. Поспеши поцеловать твою очаровательную невесту. Эту часть церемонии я люблю больше всего.
Отец Андреа тихонько засмеялся.
- Я тоже, — улыбнулся ей Гейб и выполнил распоряжение судьи.
Что касается самого брачного поцелуя, то о таком она могла только мечтать. Долгий, жаркий, страстный, он мог убедить кого угодно, что этот брак заключается по великой любви.
Когда Гейб наконец освободил ее дрожавшие губы, судья сказал:
— Могу я первым поздравить вас, миссис Корбин?
— Благодарю вас, судья Риверз.
Поцеловав ее в щеку, он пожал руки ее родителям. Потом Гейб проводил судью до двери, в то время как родители обнимали дочь. Какая-то сюрреалистическая сцена.
Судья ушел, а Гейб вернулся на свое место возле нее и обнял новобрачную за талию.
— Я ничего о вас не знаю, миссис Корбин, но готов отправиться в наше свадебное путешествие.
Краска залила щеки и шею Андреа. И она ничего не могла с этим поделать.
— Куда мы едем?
— К нам! — в восторге воскликнула ее мать.
Вечер был теплый и влажный. Андреа проиграла битву с усталостью и закрыла глаза. Она слышала, что говорил каждый из сидевших на веранде в доме ее отца, но потеряла нить разговора.
— Ваша дочь, Карл, засыпает от усталости. По-моему, пора в постель.
— После двух перелетов через Атлантику, туда и назад, и одной свадьбы, меня это не удивляет, -пробормотал отец Андреа.
Гейб встал и поднял ее. Она попыталась устоять на ногах, а он поддержал ее за талию сильной рукой. Но все, чего он достиг, это мурашки, забегавшие у нее по всему телу.
— Ренат, благодарю за обед. Такого вкусного венского шницеля я никогда не ел.
— Спасибо. Это семейный рецепт. Андреа тоже знает, как его приготовить.
— Утром мы пойдем в лавку, — встал ее папа, — и вернемся к позднему ленчу с вами.
— Будем ждать вас. — Губы Гейба коснулись ее виска. — Пойдем, дорогая. Ты покажешь мне дорогу.
Дорогая... Он не мог бы придумать ничего лучше, чтобы разбудить ее.
— Спокойной ночи, — пожелала она родителям и высвободилась из его рук. Не дожидаясь теперь уже мужа, она направилась к лестнице.
На пути из суда домой Гейб завез ее на квартиру, чтобы она могла взять необходимые вещи. Свой чемодан он собрал еще до того, как познакомился с ее родителями. Все было продумано. Ничего не оставлено на волю случая. Так всегда поступал Гейб. Ее родители уже обожали его.
Но когда он вошел вслед за ней в спальню ее юности, она почувствовала себя дома. Тут она могла установить несколько основных правил. К ее огорчению, он так близко стоял, что ей пришлось отступить.
— Мы оба знаем скрытую причину этого брака, — начала она. — Так что я буду признательна, если вы больше не будете называть меня «дорогая».
— Что еще? — Он смотрел на нее сквозь опущенные ресницы.
— Что вы имеете в виду? — Она нервно облизала губы.
- Прямо сейчас дайте мне весь список «вы больше не будете». Я постараюсь уважать ваши желания.
Он был такой рассудительный, что она не сумела придумать, что еще сказать.
— Андреа... Я понимаю, что вы никогда не занимались любовью. Хотя я вроде бы ваш муж, клянусь, я ничего не сделаю вопреки вашему желанию. Откровенно говоря, я так устал, что мне, как и вам, надо хорошенько выспаться. Если вы не возражаете, я подготовлюсь ко сну первым.
Она беспомощно наблюдала, как он исчез в ванной.
Вместо того чтобы почувствовать облегчение, Андреа обиделась. Она не вызывает у него желания? Он не пытается соблазнить ее, как он это делал во Франции? После пожарной спешки, в какой они поженились, он сообщает, что брачной ночи не будет? Он, видите ли, устал!
Пока было слышно, как шумит душ, Андреа переоделась в ночную сорочку и халат. Потом села к зеркалу причесать волосы. Но это тоже выглядело нелепой претензией.
Боже мой! Ведь она зрелая двадцативосьмилетняя женщина!
Бросив в ноги кровати халат, она выключила свет и нырнула под простыни. Пусть думает, что хочет, когда увидит, что она уснула раньше его.
Он явился две минуты спустя. Андреа открыла глаза. Он свежевыбритый, в пижамных брюках. Торс был обнажен. Она даже не сразу заметила, что он держит в руке маленькую коробку.
Он собирается сделать ей свадебный подарок?
Он сел рядом с ней и открыл коробку.
— Я купил медицинский термометр, чтобы вы начали по утрам мерить температуру. — Он положил термометр на ночной столик. — Еще я купил набор для проверки на беременность. Фармацевт сказал, что им нужно пользоваться два раза в месяц. Я оставил все в ванной.
Она поймала его взгляд.
- Андреа, не надо меня так ненавидеть. Я не люблю случайности, если может их предусмотреть. - Он нагнулся и жадно поцеловал ее в губы,— Спите. Завтра утром мы проснемся новыми людьми.
Новыми людьми?
Она была новобрачной! Где он найдет кого-нибудь еще новее?
Комната погрузилась в темноту. Заскрипел со стороны Гейба матрас. Вскоре по его дыханию она поняла, что он заснул.