Охваченные Восхищением (ЛП)

– Что это сделала та сука? – громко сказала бабушка.
– Цыц, бабуля! Они могли тебя услышать!
– Это не она. – Пепел от сигареты Бабули вырос еще на дюйм.
– Как ты можешь быть так в этом уверенной? – Она и Коул были в этом непреклонны. Я не доверяла Коулу настолько, как до нашего расставания, но бабуля была совсем другой историей. У нее были предчувствия, которые никогда не подводили.
– Она слишком глупая для такого дела. Плюс, она здесь надолго не задержится. –
Мое сердце екнуло.
– Почему ты так говоришь? – Я взглянула на Мэнди, которая тоже уставилась на бабулю.
Она наклонилась и положила свои руки поверх моих, а ее пальцы дрожали на моей коже.
Сигарета повисла с угла ее рта.
– Потому что он принадлежит тебе. – Она вытащила свободной рукой сигарету из своего рта. – Тебе просто надо подойти и взять то, что ты хочешь.
  
13 глава
 
Было чуть больше полуночи, когда я закрыла за Мэнди входную дверь дома Коула. С тихим стуком она закрылась, и как только я опустила замки, они все защелкнулись. Я улыбнулась про себя. Проведя день с Мэнди и бабушкой, я могла признаться, что это был один из самых лучших дней, которые у меня были за все это время. Я уверена, что столько не смеялась за всю свою жизнь.
– Наслаждаешься временем, развлекаясь со своей нищебродной семьей?
Я обернулась и встретила внимательный взгляд Элейн. Она стояла у подножия лестницы, ее темные волосы были собраны в хвост, а ночная сорочка обтягивала ее изящные формы. Она была полной противоположностью меня, как какая-то темная экзотическая красота напротив моей светлой. Ее тело было маленьким, без грамма жира. Я уверена, что моя задница весила почти столько же, сколько все ее тело.
– Нам было весело. – Я не собирался позволить ей изгадить мой отличный день. Я не позволю ей все испортить.
Она сделала пару шагов в мою сторону.
– Не привыкай.
Я нахмурилась.
– Не привыкать встречаться со своей семьей? Подругой?
Она фыркнула.
– Не привыкай видеть их здесь, в этом доме. Коул просто жалеет тебя. У него просто большое сердце. Вот почему я люблю его.
Ее слова причинили мне боль. Нет, не обращай на нее внимание. Решив не отвечать ей, я двинулся мимо нее.
– Тупая сука, – пробормотала она.
Я обернулась.
– Почему ты меня ненавидишь? Я не сделал тебе ничего плохого. Даже в ту ночь, когда мы встретились.
Она высокомерно подняла подбородок.
– Ненавижу тебя? Я даже не успела рассмотреть тебя. Ты даже в подметки мне не годишься. Твое присутствие равно раздражающему насекомому. – Она уперла руки в свою тонкую талию. – Коул возится с тобой в целях благотворительности, ты, шлюха, – она выплюнула слово, – это ниже меня.
Саркастическая улыбка исказила мои губы.
– Может, тебе лучше об этом спросить его. В самом деле, вместо того, чтобы срываться на мне, может быть, ты должна попытаться решить ваши проблемы с ним. Он – твой жених. Не мой. Я не просила его привозить меня сюда, и тем более иметь дело с твоим дерьмовым отношением.
Я развернулась и пошла вверх по лестнице.
– Просто помни, Джулия. Сегодня ночью он собирается спать со мной и каждую ночь после этого. Он может и хотел тебя недолго, но теперь все кончено. Он всегда будет возвращаться ко мне.
Она знает о том, что произошло между мной и Коулом? Кого я обманываю, конечно, она знала. Теперь все стало ясно.
Я, не останавливаясь, продолжала подниматься вверх по роскошной белой лестнице. Я не хотела, чтобы она видела, как глубоко ее слова ранили меня. Как больно было думать, как они вдвоем ложились в постель, как Коул стягивает шелковую ночную рубашку с ее тела. Это заставило мой живот сжаться.
– Будь осторожна, – тихо сказала Элейн, как только я оказалась на краю лестницы. Слова заставили меня остановиться. Я повернула голову. Она стояла внизу, глядя на меня с перекошенным от ненависти лицом.
– Что?
Она улыбнулась, но это не было милым и невинным растягиванием губ. В ее глазах было что-то зловещее.
– Ничего. – Она замолчала. – Джулия? – Я обернулась, мои нервы были на пределе. – Он будет всегда возвращаться ко мне. Помни об этом.
Я пригладила пальцами свои временные мягкие простыни, так как больше часа проворочалась с тех пор, как оставила Элейн, стоящей на лестнице, а ее последние слова все еще звучали в моих ушах. Это прибавило мне беспокойства и удвоило мои опасения, что она была как-то причастна к моему нападению. Бабушка не считала, что это было ее рук дело, но я не была настолько уверенной. Элейн была намного умнее, чем о ней думали. Я свернулся калачиком под простыней на большой двуспальной кровати, которая, наверное, стоила целое состояние. Я позволила моим воспоминаниям вернуться к Кевину, когда он приехал на заправку. У него была ленивая улыбка, и такой пронизывающий взгляд, как будто он смотрел не на меня, а на кусок мяса под микроскопом. Мои руки задрожали, и я схватилась за простыни, чтобы остановить это. То, как он смотрел на меня перед тем, как уйти, даже с приставленным Мэнди пистолетом к голове. Взгляд, который ясно обещал боль, возмездие, и возвращение.
Кевин всегда сдерживал свои обещания. Все обещания, которые, в конечном итоге, приносили мне боль. Он обещал, что я пожалею, если разозлю его. Он обещал, что никогда не ударит меня, пока я не заслужу этого. Он обещал мне много чего, и он всегда оправдывал себя в том, какими способами он сдерживал эти обещания.
И тогда я снова оказалась там. Он стоял за мной, без рубашки, а с его рук капала кровь, а
по щекам катились слезы.
– Блядь, Джулия. Мне очень, очень жаль.
И тогда он навалился на меня, размахивая кулаками, но не только ими, там было что-то еще. Я больше не была в его дерьмовой гостиной, а в темном переулке. Пока я лежала с Кевином, прижавшим меня к жесткому асфальту, декорации вокруг меня сменились. Но это был не Кевин. А кто-то другой. Человек с белым шрамом на губах. Человек с ножом. Красным ножом.
Почему он такой красный? Очень красный. Бордовый.
Он большой рукой полоснул по мне, похоронив в меня эту вещь, но я ничего не почувствовала. Я боролась с ним, но боли не было. Я зажмурилась и ударила его в лицо.
Только не меня. Только не меня. Только не меня.
Мои руки ничего не встретили, и я открыла глаза, увидев себя перед зеркалом, в которое я смотрела раньше, прежде чем лечь в кровать, кроме того, зеркало в этот раз было кровавым. Моя кровь. Стоя там, я смотрела на свое окровавленное отражение.
Зеркало было красивым, но сейчас оно было грязным. Единственное, что не было в крови – шрам на моей шее. Я, наконец, посмотрела на него перед сном. Ужасный шрам был розовым и неровным. Не чистый срез, будто надрез врача. Лезвие должно было быть широким, потому что шрам был толстым и выпуклым, начинаясь с одной стороны моей шеи и заканчиваясь на другой.
– Я хотел бы больше поиграть с тобой.
Я вздрогнула при звуке слов, которые он нашептывал мне на ухо. Я повернулась, но никого там не увидела.
– Они разрешили мне, но ты начала бороться и все испортила.
Я оглянулась на зеркало, там все еще была кровь. Моя кровь. Покрывая все, и скапывая вниз огромными каплями. Я начала молотить руками, упираясь в невидимую преграду.
– Нет! Пожалуйста! Нет! – Я зажмурилась. – Перестаньте. Пожалуйста!
– Джулия. – Большие руки коснулись моих плеч.
– Нет! Не причиняйте мне боль, пожалуйста.
– Джулия.
– Только не кровь. Пожалуйста!
– Джулия.
Я открыла глаза и увидела силуэт Коула, наклонившегося ко мне, его лицо было освящено цифровыми синими часами рядом с кроватью.
– Джулия, это я, Коул.