В темном-темном космосе (сборник)

– Он и Комми, и Ройлист, ишачий ты зад! И Демкрат к тому же!
– А девчонка – Царистка!
Стиф побледнел, когда в них начали швырять эти древние страшные имена. Вскоре Классные Ребята уже грызлись между собой, выкрикивая старые бессмысленные проклятия в адрес друг друга.
– Ты, сучка, крысиный сын!
– А ты – родной брат свиньи, хотя и козлина!
Но Комми, Ройлист, Катлик – все по-настоящему страшные, дурные названия – приберегались для ненавистных Меньшинств.
– Я Классный Парень! – закричал Стиф, перекрывая шум толпы. – Мы хотим присоединиться к вам, Вера и я.
Толпа откатилась на несколько метров назад, держась от Стифа подальше. Все они были одинаково малорослые, с грязно-коричневыми волосами. У всех близко посаженные карие глаза и широкие рты, полные гнилых зубов. Невозможно было отличить одного оборванца от другого.
– Гляньте-ка, он такой странный! – завопил один из них.
Стиф вспыхнул от стыда за свои светлые волосы и за черные кудри Веры. К тому же оба они – высокого роста.
– С тем, как я выгляжу, ничего не поделаешь, – сказал он. – Но я не хочу быть Меньшинством. Я не Сошулист, не Царист и не Демкрат или еще кто. Я Классный Парень, Реальный Пацан и ваш Друган, стопудово!
Потная, плотно сбившаяся толпа взвыла от смеха.
– Он! Реальный Пацан!
– Да я Анаркиста враз узнаю! С первого взгляда!
– Он сын этого организатора, долбанутого психа, ага?
– Да не толкайся ты, гнида вонючая!
– Сам перестань, свинья, козлина, гнида…
– Позвольте нам остаться с вами, – сказал Стиф. – Мне надоело одиночество. Я хочу быть как все, на самом деле, очень хочу!
– А-а! – воскликнул один из Классных Ребят. – Да ты, наверное, хочешь стать Лидуром? Гинералом? Диктором? Или вообще Пездентом?
Он выплевывал ненавистные имена, как яд.
– Нет, не хочу, – ответил Стиф. В нем снова затеплилась надежда. В предыдущий раз они просто проигнорировали его. А сейчас хотя бы разговаривают.
– Я хочу быть Классным Парнем, как все.
– А что она?
– Она тоже Классная, – заверил их Стиф. – Стопудово! Правда, Вера?
Он вставлял в свою речь древние слова в надежде, что это будет звучать убедительнее.
– Что? – Вера рассматривала старинные здания и теперь как будто очнулась от грез. – А, да-да, конечно.
– Ты должна сказать «стопудово, будь я проклята», – зашептал Стиф. Он испугался, что ее слова не произвели должного впечатления.
Все больше Классных Ребят стягивалось к этому месту – невысоких, с грязно-коричневыми волосами. Толкаясь и ввинчиваясь в толпу, они скалились, вопили, извергали ругательства в адрес друг друга.
– Не верю я, что он Реальный Пацан, – сказал кто-то из толпы.
– Да Реальный я! – закричал Стиф.
– Нам надо это перетереть между собой, – сказал один мужчина. – Правда же, Братаны?
Все вокруг согласно загудели.
– Встретимся завтра, рвань желтопузая, – бросил Стифу другой. – Но ты особо не надейся.
Толпа рассосалась, но Стиф и Вера еще долго слышали доносящиеся издалека вопли и визги. Они нашли полуразрушенное здание и устроились на нижнем этаже. Вера предусмотрительно взяла с собой немного еды. Стиф посмотрел на девушку с неодобрением: Классные Ребята о таком не заботятся. Но все-таки он поел.
– Слушай, Вера, – сказал он после того, как они отужинали и растянулись на полу отдохнуть. – Тебе нужно больше говорить. Чаще произносить слова ненависти. Ругательства. Докажи им, что ты – Классная. Иначе…
– Стиф, – начала она, но замялась.
– Что?
– А тебе не кажется, что… мы можем просто отправиться куда-нибудь еще и найти другие Меньшинства? Должен же кто-то остаться.
– Уйти? Разве тебе не надоело, что тебя ненавидят?
– Если я буду в другом месте, это не будет меня беспокоить, – ответила Вера тихо.
– Нет, – отрезал Стиф. Ох уж все эти разговоры, которые вели отцы Стифа и Веры и гости их дома до того, как умер отец! Именно из-за этих разговоров их и считали Меньшинством.
Он помнил рассказы отца о войнах, о том, как была уничтожена основная часть образованных людей – людей честных и храбрых. Отец произносил эту ложь с самым искренним лицом.
А потом, говорил он, низшие слои начали разрастаться и плодиться. Трусы порождали мошенников, глупцы производили на свет идиотов. Все сколько-нибудь стоящее постепенно вырождалось – и почти исчезло за тысячу поколений тотальной ненависти. А лет еще через тысячу остался лишь шлак человечества – однородное сообщество Классных Ребят.
Классные Ребята, одинаковые с виду, думающие одинаково, сыплющие проклятиями, сбивающиеся в стаи, несмотря на ненависть друг к другу, потому что только в стае они чувствуют себя в безопасности. Не способные к лидерству (здесь лицо отца становилось особенно суровым), но и не желающие подчиняться лидеру. Слишком трусливые, чтобы сражаться; слишком тупые, чтобы прекратить бесконечные свары.
Классные Ребята. Вечно голодные, чересчур занятые, чтобы возделывать землю, они мрут как мухи в меду, потому что не желают делиться и сотрудничать. Но их объединяют узы общей ненависти – ненависти к Меньшинствам, которая возобладала даже над их ненавистью друг к другу.
Классные Ребята!
Положительно, его отец был безумен. Он говорил Стифу, что в нем и в Вере вся их надежда на будущее, что они должны отправиться на поиски себе подобных. Отец даже пытался проповедовать среди Классных Ребят, но, естественно, никто его не слушал.
Одного Стиф не мог понять: почему отец так и не понял, как был не прав? Другие поняли – один за другим они тайно ускользали, чтобы присоединиться к Классным Ребятам. Им была невыносима мысль о том, чтобы оставаться Меньшинством. Каждому из них! Уже одно это доказывает, насколько отец был не прав.
– Может, мы попытаемся найти таких же, как мы? – спросила Вера.
– Нет! – твердо сказал Стиф. – Классные Ребята наверняка примут нас, если мы покажем им, что мы – такие же, как они.
По-видимому, она все еще верит в слова отца. Ну ничего, она все поймет, как только Классные Ребята примут их в свое сообщество.
Но назавтра Классные Ребята забыли про них, и они бродили по пустынным разбитым улицам до самого полудня. В конце концов они наткнулись на толпу – несколько сотен, хозяйничающих в Центрул-парке. По крайней мере, это называлось «сельским хозяйством»: Классные Ребята ковырялись в земле, причем каждый внимательно наблюдал за тем, хорошо ли работает сосед.
– Привет, Друганы! – Стиф подошел к ним.
– Эге, это тот Анаркист, – заметил один из них.
Инстинктивно Классные Ребята мгновенно сбились в кучу.
– Если я Анаркист, то ты Плутекрат, – смело заявил Стиф. Он решил, что лучший способ установить контакт с Классными Ребятами – вести себя как они.
– Все равно у тебя вид какой-то странный, – сказал кто-то невидимый из толпы.
– Точно-точно. Ни один из Классных Ребят так не выглядит!
– Ну и что? – убеждал их Стиф, – Мы все равно такие же, и я, и она. Если вы нас примете, мы вам поможем.
– Как? – спросили сразу несколько голосов.
– Расскажи им, Вера.
– Ну, – начала Вера застенчиво, – на нашем со Стифом острове мы выращивали овощи. И обнаружили, что они растут лучше, если выдергивать траву вокруг. Мы знаем, у вас всегда не хватает еды, так что, если вы уберете траву вот здесь и…
– Ага, я так и знал! – возопил один из Славных Парней. – Этим отбросам нужен Прохресс!
Стиф понял, что они сделали что-то не то.
– Они опять хотят нами руководить!
– Хочешь быть Пездентом, ты, гнусная гнида?
– Простите ее, – сказал Стиф, и пот выступил на его лице. – Она врет, ничего такого она не имела в виду. Примите нас, пожалуйста! Мы никому не помешаем, не будем ничего менять. Мы всех ненавидим так же, как и вы. Мы и друг друга ненавидим!
– Да ладно? – усомнился один из Классных Ребят.
– Конечно ненавидим! – убеждал Стиф. – Не хотим мы никем руководить. И чтобы нами руководили тоже. Мы просто хотим иметь право ненавидеть так, как нашей душе угодно, как и все Классные Ребята. Вот и все, что нам нужно!