Пещера

– Еще раз, пожалуйста, – попросил Бен.
– Антарктида никому не принадлежит. В соответствии с договором тысяча девятьсот пятьдесят девятого года континент может использоваться только для научных исследований в мирных целях. Что-то вроде всемирного общедоступного парка.
– Да, я знаю. У Австралии там есть несколько станций.
– Но знаете ли вы о том, что из-за запрета, наложенного договором на геологическую разведку в этом регионе, объемы природных ископаемых в Антарктике до сих пор неизвестны? Это – большое белое пятно. – Предоставив слушателям несколько секунд для того, чтобы переварить услышанное, Халид продолжил: – В девяносто первом году срок действия договора истек, и теперь континент открыт для геологических изысканий. Но – с одной немаловажной оговоркой: его землям не должен быть нанесен вред.
Эшли осенило. Только сейчас она поняла грандиозность замысла организаторов их экспедиции.
– Эти подземные тоннели позволят вам исследовать залежи полезных ископаемых континента без бурения всяких скважин!
– Совершенно верно, – подтвердил геолог. – И все они, будь то нефть, минералы или драгоценные камни, будут считаться собственностью открывшего их государства.
– Учитывая ненасытные аппетиты американских властей в области территориальных претензий, неудивительно, что Национальный научный фонд не поскупился на их финансирование. Но кто именно дает деньги?
– Полагаю, многие, – ответил Халид. – Мы имеем дело с целым коктейлем различных интересов: научных, коммерческих и политических. Точно так же, – добавил он с усмешкой, – как было в истории с вашим Манхэттенским проектом.
Эшли помрачнела.
– Только этого не хватало! Особенно если вспомнить, чем он обернулся!
– Вы рассчитываете сделать какие-нибудь важные открытия? – осведомилась Линда, видимо желая вновь привлечь к себе внимание.
Геолог хмыкнул.
– Эребус – единственный вулкан на планете, в султане которого обнаружена золотая пыль, так что, я полагаю, наша зарплата окупится с лихвой.
– Золото в дыме… – Бен скроил недоверчивую гримасу. – Попахивает фантастикой.
Реплика австралийца заставила Халида недовольно поморщиться.
– Об этом много писали.
Остальные члены команды сидели как пришибленные. Эшли начала свирепеть. И здесь Блейкли не сказал всей правды, утаив от нее важный аспект экспедиции. Сначала вооруженный эскорт, а теперь еще и это!
– Не очень-то мне это нравится, – сказала она. – Насиловать континент ради чьей-то выгоды?
Линда согласно кивнула. Повисло тягостное молчание. Сидящие пытались усвоить отрезвляющие известия. А затем Бена словно прорвало.
– Ну и черт с ним! – воскликнул он, выведя коллег из задумчивости. – Давайте танцевать! Мы же в Аргентине, а это как-никак родина танго! Буэнос-Айрес только просыпается!
Эшли нахмурилась. Этот австралийский пастух никак не угомонится!
– Я – пас, – сказала она. – Мне нужно укладывать сына.
Халид тоже отрицательно помотал головой.
– В моей стране танго не танцуют.
И только одна Линда просияла.
– А я пойду! Мне хочется куда-нибудь вырваться из этой душной гостиницы!
– Отлично! – одобрил ее решение Бен. – Я знаю один бар в районе Сан-Тельмо. Старомодный и необычный. – Он выбрался из кабинки, согнул руку бубликом и предложил ее белокурой красотке. – Вперед! Нас ждут ночь и звезды!
Эшли не могла удержаться от улыбки, наблюдая спектакль, который разыгрывал Бен.
Когда эти двое ушли, она заметила, как насупился египтянин. Он пробормотал что-то на арабском, а затем тоже откланялся и встал из-за стола. Эшли наблюдала, как Бен ведет Линду к выходу из бара. Ее звонкий смех слышался даже после того, как они вышли на улицу.
Эшли осталась в одиночестве, покачивая бокал с остатками виски. Словно в продолжение недавнего разговора из динамиков стереосистемы послышались страстные аккорды танго, и, слушая эти знойные звуки, она почувствовала себя еще более одинокой, нежели обычно.
 
Часть вторая
 
Подо льдом
  
5
 
Эшли снова сидела в кресле самолета и, прижавшись носом к холодному стеклу иллюминатора, предавалась невеселым размышлениям. Внизу – от горизонта до горизонта – друг с другом спорили ледник и гранит.
Это был последний перелет в их двухдневном путешествии. Накануне они в течение восьми часов летели от Буэнос-Айреса до Эсперансы, аргентинской военной базы, расположенной на оконечности Антарктического полуострова, и там Эшли впервые вдохнула воздух Антарктики. Он, словно глоток ледяной воды, обжег ее легкие. Команда переночевала в казарме, а на следующее утро погрузилась в аргентинский военно-транспортный самолет. Блейкли пообещал, что к полудню они уже окажутся на американской базе Мак-Мердо.
За последние два дня самолеты уже осточертели Эшли. Она мечтала о том, чтобы поскорее оказаться на свежем воздухе и больше никогда не видеть эти летающие гробы.
Она повернулась, чтобы посмотреть, как ведет себя Джейсон. Мальчик сидел через проход от нее, рядом с Беном, и что-то оживленно рассказывал ему, вовсю помогая себе руками. После того как эти двое провели ночь на соседних койках в казарме Эсперансы, они быстро стали друзьями.
Бен заметил взгляд Эшли и незаметно для Джейсона улыбнулся ей. Австралиец демонстрировал поистине ангельское терпение, поскольку истории Джейсона могли длиться нескончаемо долго.
– С ним все в порядке, – сказал сидевший рядом с Эшли майор Майклсон.
Она вздрогнула и неприязненно посмотрела на вояку.
– Я не спрашивала вашего мнения.
– Я только хотел сказать… – начал он, а потом тряхнул головой. – Ладно, проехали.
Эшли прикусила нижнюю губу. Ведь он всего-навсего хотел подбодрить ее.
– Извините, майор. Я не хотела нагрубить вам. Просто мне не дают покоя сомнения относительно того, правильно ли я поступила, взяв Джейсона с собой.
Морской пехотинец немного отмяк.
– Ваш парень – молодчина. Он справится.
– Спасибо на добром слове. Но Бен… Он ведь завербовался в команду не для того, чтобы работать нянькой!
Майор улыбнулся.
– Возможно, пообщавшись с Джейсоном, он хоть немного повзрослеет.
Эшли рассмеялась.
– Да, он и впрямь большой ребенок. Ходячий цирк.
– Но дело свое знает. – Майклсон кивнул в сторону Бена. – Я читал его досье. Прославился участием в поисково-спасательных работах, специализируется в разведке пещер. Два года назад ему пришлось спасать группу опытных ученых в пещере Лечугилла [5]. Они пропали, и в течение восьми дней их не могли разыскать. Бен вошел в пещеру один, а вышел оттуда со сломанной ногой и четырьмя спасенными бедолагами. Он понимает пещеры. Это у него что-то вроде шестого чувства.
– Я не знала…
Эшли взглянула на Бена с возросшим уважением. Теперь австралиец и Джейсон резались в карты.
– Ваше досье тоже производит сильное впечатление, – добавил майор.
– О чем же оно вам поведало?
– Вы умеете делать неожиданные открытия там, где, казалось бы, уже исследована каждая пядь земли.
Эшли лишь пожала плечами в ответ на подобный комплимент. Прежде такой сдержанный и холодный, майор теперь сделался на удивление разговорчивым. Решив воспользоваться этой неожиданной метаморфозой, Эшли повернулась к нему.
– Вы знаете о нас так много, читали наши досье. А мне перед вылетом не дали почитать ничего, кроме билета на самолет. Я даже не знаю вашего имени.
– Меня зовут Деннис, – ответил он. – А что до остального, то, когда мы окажемся на базе Альфа, доктор Блейкли проведет подробный инструктаж.
«Деннис Майклсон, – мысленно проговорила Эшли. – Хоть что-то человеческое!»
– Откуда вы, Деннис?
– Из Небраски. У моей семьи ферма недалеко от города Норт-Платт.
– А почему, если не секрет, вы решили пойти в морскую пехоту?
– Это была идея моего брата Гарри. Мы вместе записались туда. Он обожает скорость: автомобили, мотоциклы, стрит-рейсинг и все остальное в том же духе. Не может пройти мимо мотора, чтобы не запустить в него руки. Ему постоянно нужно что-то ремонтировать.