Растык Невезучий (СИ)

Думал, стекла  в соседних домах лопнут от  хохота моих попутчиков.
  - Так и быть заберёшь, если попадутся, -  держась за живот, согласился  главный.
Не успели  погаснуть улыбки, как нарисовалась первая крыса.  К чести моих попутчиков, среагировали мгновенно. Один удар и тушка рассечена надвое.
- Офонареть!  Крыса. Днем. В городе.  На сороковой левел. Прыгает, - от удивления  мечник начинает говорить отдельными словами, а не предложениями.
Через пять минут  получаю вторую шкуру и  прощаюсь с защитниками.
- ЭЭЭ, давай мы тебя,  правда, доведем, - растеряно предлагают  случайные товарищи.
- Спасибо вам большое,  слишком опасно, я лучше по соседней улице обойду.
Как только  игроки скрываются из виду, тут же возвращаюсь   и стучу в первую попавшуюся дверь.
- Здравствуйте!  Подпишите петицию в  префектуру. Доколе нас будут грызть  крысы прямо у порога средь бела дня! Почти все соседи подписали, только вы остались, - демонстрирую  свежедобытые  шкуры, держа их за  длинные облезлые хвосты, покачивая перед лицом  электората  для усиления пропагандистского  эффекта.
 Через полчаса десяток  подписей у меня в руках, пора  брать бюрократов бездельников за жабры.
 В общем, уже к обеду у меня  в числе достижений  оказались: две преждевременные кончины  в зубах слишком расторопных  хвостатых убийц и три петиции  с трех  разных улиц.  К достижениям прилагаются вещественные доказательства – четыре  трофейные шкурки.
  Теперь можно  пускать аргументы в дело.
 Первым делом,  от имени и по поручению возмущенных жителей трех улиц  навещаю  по очереди все городские газеты, где гневно вопрошаю: «Доколе…!».  И на фоне натюрморта из дохлых крыс  описываю  картину  страшного нашествия  и попустительства  городских властей.  Для усиления эффекта посещаю  десяток  таверн, и там,  где  меня сразу не выталкивают   взашей,  произношу  обличительную проповедь, к тому времени  вызубренную наизусть.
  В конце концов,  крысы и  петиции оказываются в городской управе, где сдаются под роспись офонаревшему чиновнику с обещанием нажаловаться самому ярлу.
 Весь следующий день развлекаюсь в свое удовольствие. Дождавшись пока наряд городской стражи, опросив жителей и не найдя ни одной крысы, удалится восвояси, повторяю  вчерашний аттракцион, и  заново обхожу жителей  потрясая свежими хвостатыми тушками.  Новые петиции  снова отправляются в управу, предварительно проследовав через редакции нескольких газет.
 Представляю  чувства, которые испытают  доблестные стражи правопорядка,  получив  нагоняй из управы  в сопровождении ударной газетной  волны.
 На третий день вынужден сделать перерыв, надо  организовать очередной обвал в шахте. Привычно   откидываю копыта,  отказываюсь от  камней – взамен прошу Вырвидуба  продать мою долю  и  все вырученные средства  положить на мое имя в гномьем банке. Надеюсь, он не обанкротится, по крайней мере, сразу.
   Возвращаюсь вечером в город и застаю картину маслом – все три улицы патрулируются усиленными нарядами полиции.  Клиент созрел – пора стричь.
ГЛАВА 4.
- Доколе! – какой смысл менять рекламный слоган, если  он работает? Поэтому  удивленный  охранник в дежурке слышит именно это волшебное слово.
 - Вы, собственно, по какому делу? – настороженно спрашивает стражник, впечатленный моей наглостью.  Стоит упомянуть, что обноски я все же поменял накануне, поэтому  произвожу впечатление обнищавшего клерка, а не  обворованного бомжа, как  днем раньше.
 Молча выкладываю две  свежие крысиные шкуры – не поленился, с утра пораньше встал, позаботился  об аргументах.
Охраннику становится дурно:
- Только не это!  -  и повернувшись вглубь помещения, зовет старшего. – Десятник Хансен,  опять за  мышей хотят поговорить.
 Поначалу  десятник  отмахивается  от меня, как от назойливой мухи, но обещание  пойти сразу к ярлу  приводит к компромиссу.
 Да и некуда ему деваться, пресса и власти давят  на  стражу с требованием разобраться с агрессивными грызунами  и навести порядок на вверенной территории.  Поскольку  два дня поисков и стационарные посты не дали никакого результата, то  странный тип  обещающий указать логово крыс не посылается сразу и далеко, а внимательно  выслушивается  и даже получает двух стражей для проведения операции.  Впрочем, основания  чтобы  проверить ему все же  есть – умудрился же он где-то найти  тушки.
 Через  три часа десятника Хансена постигает шок.
- Сколько?!!!
- В общей сложности тридцать  шесть крыс уничтожено! –  бодро докладывает   мой спутник, я же скромно стою в сторонке. Ещё бы, кроме трех указанных  мы прошерстили  несколько  соседних,  ранее не тронутых  улиц, где и собрали самый богатый улов.
 Между прочим, можно поздравить меня  с новым, третьим уровнем. Официально включили в отряд, и   немного опыта перепало -  как раз хватило.
Наконец, доходит очередь и до меня.
- От имени охранного управления выражаю благодарность, - торжественно и насквозь фальшиво заявляет десятник, после чего долго трясет мне руку.
- Что вы, благодарность - это слишком много. Мне бы заявление подать о том, что кошель на рынке увели.
Господин Хансен сразу скучнеет:
- Сами понимаете, лиходея найти будет трудно…
- Конечно, понимаю, и даже готов содействовать в поимке преступника. И даже готов отказаться от половины пропавшей суммы в пользу фонда заработной платы вашего участка. Говоря по-простому, готов отдать двадцать пять  золотых из пропавших пятидесяти , если вы найдете вора и вернете мне украденное.
- Это совсем другой разговор, - сразу оживляется  полицейский.-  Выкладывайте подробности, лично займусь расследованием - сумма большая.
- Будет проще, если вы дадите мне двух охранников, которые прямо сейчас задержат вора.  Точно знаю,  где  и как  его можно взять с поличным.
По выражению лица обер-полицейского  вижу, что скептически относится к моему участию, на что тут припоминаю результат операции по уничтожению грызунов. В результате  мои доводы перевешивают.
- И вот ещё, что - может переодеть стражников в гражданскую одежду, чтобы  не выделялись в толпе и не спугнули вора?
- Напрасная затея,  щипачи  всех  стражей в лицо знают. Поэтому просто покажи, кто увел кошелек, а признание мы здесь из него сами выбь…получим. Вместе с деньгами.
 Через час  мы снова предстаем перед лицом десятника Хансена, но уже вместе с пойманным вором.
- Взяли с поличным, как только он вытащил кошель у господина потерпевшего, - докладывает довольный стражник.
- Ба, знакомые все лица! Мабус, ты ли это?  Что же так неаккуратно, средь бела дня  по карманам шаришь.
- Бес попутал, не хотел  его трогать, само собой получилось.
- Ладно, сказки будешь рассказывать  следователю завтра на допросе.  Деньги изъяли?
- Так точно, господин десятник! Восемь золотых, две серебрушки – остальное уже скинул или потратил.
- Удачный денек, - потирая руки, заключает мистер Хансен.
Каково же его удивление, когда я отказываюсь от своей доли:
- Меня обокрал  другой, просто не успели найти того самого вора,  Мабус попался раньше. Разрешите, мы ещё раз наведаемся на рынок, и в этот раз обязательно его возьмем.
Когда через полтора часа мы заваливаемся в  кабинет, ведя уже двух задержанных, начальник участка на время теряет дар речи.
 - Наверняка  по наводке действовали, кто-то их уведомил, что в прошлый раз с меня полсотни золотых сняли – вот они и лезут, позабыв об опасности.
- Странно. Если честно,  не верил, что у тебя вообще была такая сумма, думал очередной проходимец. Извини, но выглядишь ты как  беглый писарь в поисках подаяния.  А оно вон как оказывается.
 Давно меня так грубо не опускали с пьедестала – впредь наука будет. Нельзя недооценивать искусственный интеллект,  обычная непись  меня раскусила с лёту.
 Улов в этот раз богаче -  двадцать три золотые монеты, серебро и медь  испарились где-то по дороге, и  странным образом тут же конденсировались  в карманах  моих попутчиков.  Я не протестую, наверняка Хансен с ними делиться  если и будет, то по минимуму.