Избранное (Дорога. Крысы. Пять часов с Марио)

  
Мигель Делибеc
 
Дорога. Крысы. Пять часов с Марио
   
ПОРТРЕТ ХУДОЖНИКА В ЗРЕЛОСТИ
 
Мигель Делибес принадлежит к типу художника, ставшему редким на современном Западе, — творчество для него и личная потребность и общественное служение, накладывающее обязанность помогать людям жить лучше и стать лучше. Если бы писателя Мигеля Делибеса нужно было определить одним словом, одним эпитетом, я выбрала бы слово «серьезный». Серьезность, вдумчивость, сосредоточенность — вот его черты. И долгий, напряженный путь поисков, самокритичных отказов от достигнутого — путь вглубь.
Несколько лет тому назад испанский издатель предложил Делибесу вести дневник специально для читателей, для публикации. Так появилась книга «Один год моей жизни» — по ней мы можем составить себе представление о круге интересов и общественной позиции писателя.
Записи датируются с июня 1970 по июнь 1971 г. Газетные известия, встречи с журналистами, литературоведами и студентами, размышления о путях современного романа, о роли религии в сегодняшнем мире — таковы темы заметок. И еще одна, пожалуй, главная тема, проходящая через книгу, через весь этот год, как и через всю жизнь Делибеса. Природа. Страстный охотник, Делибес вместе с тем и один из самых активных участников кампании в защиту природы, «в защиту окружающей среды». Заботы этого движения, постоянные наблюдения над флорой и фауной разных уголков Испании, пешие экскурсии, охотничьи вылазки, контакты с натуралистами и любителями охоты и рыбной ловли, участие в научных экспериментах сына, молодого биолога, — все это, любовно описанное, составляет очень важную часть жизни не только Делибеса-человека, но и Делибеса-романиста. Дело даже не в том, что его охотничьи книги («Книга об охоте на мелкую дичь», «Книга об охоте на красную куропатку») стоят в ряду шедевров весьма богатого в мировой литературе жанра. Однажды журналист спросил Делибеса по поводу совсем не охотничьего романа «Крысы»: «Ты сам будто крестьянин, откуда ты столько о них знаешь?» — «Я ведь охотник, а когда шатаешься по горам, всегда находишь часок поболтать то с тем, то с другим». [1]
Но вот Делибес за письменным столом. Он внимательно следит за политическими событиями в Испании и во всем мире. Приветствует победу Народного единства в Чили: «Час надежды настал для этого континента». Возмущается расстрелом рабочей демонстрации в Гранаде. Пытается помочь родственникам арестованных. Посылает телеграмму диктатору с призывом отменить смертную казнь баскским подпольщикам. События дня заставляют его задуматься о прошлом: с глубокой болью говорит он о своей политической и человеческой слепоте в юности, когда он принял участие в войне на стороне Франко. Это исповедальное признание Делибеса — ключ к его творческому пути.
Мигель Делибес родился в 1920 г. Когда началась гражданская война, он был еще подростком. С фронта вернулся домой, в Вальядолид, засел за учебники; готовился стать экспертом по торговому праву. Смотрел и слушал, что происходит вокруг него: репрессии, всеобщий страх, разжигаемые сверху ненависть и нетерпимость, разруха, голод, спекуляция… Биограф и друг Делибеса Фр. Умбраль кратко и точно определил душевный переворот, совершившийся тогда в будущем писателе: «Мигель Делибес не простил себе, что выиграл войну. Он дезертировал из победы». [2]
Вкус горечи, разочарования, тоскливого удивления беспросветным всесилием зла и жестокости — вкус первых книг Делибеса («Кипарис бросает длинную тень», 1948; «Пока еще день», 1949), сразу вписавшихся в литературную панораму первого послевоенного десятилетия Испании. Лучшие романы тех лет запоминаются не столько сюжетными перипетиями, сколько особой атмосферой, как бы обволакивающей героя, — атмосферой угрюмого отчаяния, страха, ненависти. В книгах Делибеса еще очень мало социально конкретного, речь идет о «вечных проблемах»: смерти близких и невозможности любви, о вере и равнодушии, об эгоизме и сердечном тепле — исторически конкретно лишь глубокое чувство одиночества, жизненного крушения, чувство поражения, владеющее персонажами. Читатель расшифровывал это чувство: за поражением эмоциональным, личным стояло поражение социальное, общее. Не поражение побежденных — расстрелянных, арестованных, изгнанных, а до поры до времени маскируемое трескучей официальной пропагандой, но уже осознанное наиболее честными и внимательными художниками поражение победителей. Название первого романа Делибеса символично: кипарис в Испании — кладбищенское дерево, длинная тень кипариса — тень смерти — легла на жизнь героя, на всю Испанию.
Успех этого первого романа был неожиданным и ошеломляющим: юношески-наивная, в сущности, еще очень незрелая книга была награждена крупнейшей в Испании литературной премией «Эухенио Надаль». «Мне дали премию, и я почувствовал себя обязанным стать романистом», — вспоминает Делибес. Однако бесконечно писать об отчаянии и ненависти он не мог, даже если это сулило ему успех. Было ли это вызвано врожденным душевным здоровьем, требовавшим ясного взгляда на жизнь, или сознанием долга перед читателем, в которого нужно вселять мужество, а не бесплодное отчаяние, но Делибес всегда искал опору, позитивную программу, «устойчивые ценности», по его выражению. В 1950 г. он написал «Дорогу».
Если вырвать эту книгу из общественного и литературного контекста, она покажется немудреным и чарующим рассказом о детях и детстве, о первых впечатлениях бытия. В ней воссоздан мир безоблачный и безмятежный, тем более безмятежный, что увиден он глазами ребенка. В селении, где живет мальчик Даниэль, по прозвищу Совенок, есть, конечно, и бедные и богатые, но для Даниэля люди прежде всего добрые или злые, придирчивые или снисходительные, ворчливые или веселые. Печальные происшествия случаются там так же часто, как смешные, и прелесть заключена как раз в чередовании, в переплетении горя и радости, счастья и тревоги.
«Дорога» — это несколько глотков кислорода в удушливой атмосфере тогдашнего романа. Читатель пресытился отчаянием и тоской и с жадностью набрасывается на ясные и прозрачные книги», — объяснял Делибес. [3] Да, пожалуй, впервые после войны для испанского писателя (если, конечно, исключить слащавые официозные книжки) мир как будто изменил цветовую гамму: в него вторглись светлые, даже идиллически-светлые краски. Делибес никогда не писал для отдыха, для развлечения, каждый его роман — нравственный акт, жизненная программа. И непритязательная, милая «Дорога» — отправная точка крутого идеологического поворота. Этот поворот явственно обозначился в последней главе, где Даниэль-Совенок чувствует, что переезд в город, учеба в коллеже, карьера — не ему предназначенный, ложный путь. Ложный, потому что уведет его от родного селения, от простой, естественной, правильной жизни.
Так начала складываться своеобразная этическая концепция, которую Делибес отстаивал более 15 лет. Любовь к природе, воспитанная в детстве и укрепившаяся благодаря охотничьим странствиям, отвращение к общественному порядку, проявлявшему себя с наибольшей очевидностью в городе (в глухих деревенских уголках жизнь текла по привычному руслу, казалась вечной, неизменяемой), наконец, изначально присущая его таланту потребность в ясности, в положительной программе — все соединилось, чтобы сделать Делибеса одной из крупнейших фигур влиятельного в испанской литературе 50—80-х гг. течения, которое условно, по аналогии с хорошо известными нам идеологическими явлениями в русской общественной жизни, можно назвать «почвенничеством».
Человек свободен, силен, счастлив только на лоне природы, только в слиянии с природой — утверждает романист. Герой романа «Дневник охотника» (1957) Лоренсо, школьный надзиратель, забитый, усталый от неурядиц и нехваток человечек, неловкий в общении с родными, соседями и сослуживцами, обретает другую, полную и деятельную, жизнь, когда в субботу с ружьем и собакой уходит из города к речным заводям. Городские люди поглощены мышиной суетой, мелким тщеславием, погоней за благами и призрачными отличиями. Только в деревне, среди простых, грубых, но знающих подлинные жизненные заботы людей сохраняется искренняя человечность. В романе «Красная бумажка» (1959) старый чиновник Элой отправлен на пенсию, жалкую пенсию, которой не хватает, чтобы купить зимой угля или заплатить врачу. Элой бесконечно одинок — родственники и знакомые не могут и не желают уделить ему хотя бы минуту настоящего внимания, прислушаться, понять его смертную тоску. Рядом с ним только служанка Деси, «деревенщина», девчонка с глупыми, вытаращенными глазами на круглом, как лепешка, лице. Деси темна, невежественна. Города она как будто и не замечает, целый день тарахтит о нелепых, иногда жутковатых, деревенских происшествиях. Но только Деси чувствует одиночество и беспомощность старика, только она просто и без усилий дарит ему сочувствие. И в конце романа холодеющими руками цепляется старый Элой за Деси, единственное теплое и живое существо в остывшем пустом мире…