Цицерон - гроза тимиуков
— Если вы не вернете нам мальчика, мы завоюем пещеры, а вас отправим на перевоспитание на соседнюю планету!
Из пещеры вылетел ещё один дротик, ударился о скалу и упал под ноги Тулесу.
— Нет, без оружия и специального снаряжения мы ничего не сделаем, сказал Тулес и хищно щелкнул острыми зубами. — Слов они не понимают слишком дикие. Надо срочно возвращаться в поселок.
— Уважаемые коллеги, — взволнованно начал Туу-Пань. — Только ради Бога, не надо брать боевого оружия. Иначе нам придется воевать со всей планетой. Тимиуки очень мстительные. Да и нехорошо…
— Нет, войны не будет, — сказал Алексей Александрович. — Берем только ружья с усыпляющими ампулами.
— Алешу можно выкупить, — предложил Туу-Пань. — Заплатим тимиукам бусами…
— Откуда у нас в поселке бусы? — сурово посмотрел на него Тулес.
— Ах да, простите, — извинился Туу-Пань. — Тогда можно откупиться кастрюлями и сковородками.
— Скорее, скорее в поселок, — торопил всех Алексей Александрович.
Спасатели быстро спустились к вертолету, забрались в него, и, поднимая тучи пыли, машина поднялась в воздух.
— Вы запомнили это место? — спросил Алексей Александрович пилота. — Мы найдем его во второй раз?
— Обижаете, — ответил пилот. — Я за последние десять лет облетал столько планет, что дорогу могу найти даже по мошкаре.
Возвращались спасатели уже в полной темноте, и только в одном месте над горами было заметно слабое свечение: в поселке для них были включены все фонари.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Ночи на планете Тимиук не бывают длинными. Одно солнце заходит, а через час появляется другое — цветом и размерами напоминающее апельсин. Оно окрашивает небо в грязно-оранжевый цвет, совершенно не греет и больше похоже на подвешенную электрическую лампочку, чем на дневное светило.
До главного города оставалось совсем недалеко. Уже хорошо были видны городские стены с круглыми башнями, по которым, словно букашки, ползали дозорные. Тимиуки, порядком подустав от долгого изнурительного бега, давно уже сбавили темп. Еще перед закатом они убедились, что за ними нет никакой погони, и теперь шли не торопясь, изредка переговариваясь и позевывая.
Тряска в повозке укачала Алешу, и он проспал целый час — все темное время до восхода маленького оранжевого солнца. Руки и ноги у него затекли и сильно болели от кожаных ремней, которыми его связали, а тело ломило от долгого лежания на досках. Иногда Алеша менял положение, переворачивался то на один бок, то на другой, и от нечего делать разглядывал своих похитителей. Тимиуки очень напоминали ему лохматых кентавров на четырех ногах и с двумя руками. Только эти были значительно меньших размеров и имели лица, похожие на бульдожьи морды. У тимиуков были большие губастые рты, выпуклые глаза и две заросшие волосами дырочки вместо носа, через которые при быстром беге они дружно посвистывали.
Оказалось, что у тимиуков очень хорошее зрение. Они видели даже в темноте, хотя вели обычный, дневной образ жизни. А вскоре Алеша убедился, что тимиуки слышат гораздо хуже землян. Он намного раньше своих похитителей уловил странное буханье позади процессии. И только когда один из тимиуков обернулся, выяснилось, что огромный железный землянин почти догнал их.
Увидев бегущего Цицерона, низкорослые тимиуки побросали свое оружие и с воплями бросились в разные стороны. Они напоминали огромных улепетывающих котов, которых кто-то шутки ради обрядил в бутафорские доспехи. Перепуганные похитители сделали большой круг, прежде чем выскочили на дорогу, а там, сверкая пятками, помчались назад в городишко, из которого они вышли час назад.
И Алеша, и грузовой робот страшно обрадовались встрече. Робот сплясал вокруг спасенного мальчика какой-то странный танец, похожий и на русскую вприсядку, и на лезгинку одновременно. И только после этого он принялся развязывать ремни, которыми Алеша был связан.
С тонкими сыромятными ремнями Цицерон провозился не менее часа. Ему трудно было орудовать неуклюжими крюками, а порвать путы он не мог, потому что боялся причинить Алеше боль. А Алеша все время торопил его и не переставая повторял:
— Цицерончик, миленький, побыстрее. Они сейчас сбегают за подмогой и вернутся.
— Говорил я тебе, что этот мимикр — вор и обманщик? Говорил? бормотал Цицерон, распутывая узел.
— Говорил, говорил, — пыхтя от боли в запястьях, согласился Алеша.
— А говорил я тебе, что на Марсе водятся змеи толщиной с бочку? Говорил?
— Да говорил же, говорил. Только поскорее развязывай, — торопил его Алеша.
— Одиннадцать лет ему скоро, — ворчал Цицерон. — Тоже мне, Спиноза нашелся.
К тому времени как робот справился с ремнями, со стороны города, куда убежали тимиуки, послышался какой-то шум. Алеша сидел на бугорке и растирал онемевшие запястья.
— Слышишь, Цицерон? Что это? — спросил мальчик.
Робот поднялся во весь свой гигантский рост и увидел невдалеке целую армию тимиуков. Они приближались очень быстро, шли развернутой цепью, при этом тащили за собой какие-то неуклюжие, допотопные машины и, чтобы запугать противника, стучали короткими копьями по доспехам.
Алеша увидел полчища тимиуков и дрожащим голосом проговорил:
— Вот это да! Как же мы будем отбиваться? Они тащат катапульты, а у меня нет с собой даже рогатки. Вот это влипли!
— Положеньице незавидное, — задумчиво сказал Цицерон. — Ну ничего. Не бойся, Алеша. Мы — марсиане — народ хотя и незлобивый, но за себя постоять умеем. Знаешь песню: "Я мирный погрузчик, но мой бронепоезд стоит на запасном пути…"?
— Цицерон! — возмутился Алеша. — Вначале ты полчаса плясал вокруг меня, теперь поешь песни, а нам нужно бежать! Понимаешь?
— Я все понимаю, Алеша. Но ты зря паникуешь. Ты позабыл о главном, о том, что меня не просто так прозвали Цицероном. Сейчас я им кое-что скажу.
Тимиуки приближались быстро. На своих четырех ногах они бегали не хуже Цицерона. Правда, им приходилось тащить тяжелые машины и боеприпасы — запас булыжников самого разного калибра.
Когда тимиукам оставалось не больше ста метров, робот вышел немного вперед и громко крикнул воинствующим аборигенам:
— Эй, граждане человеконенавистники, мы — мирные гуманоиды с планеты Земля — заявляем вам свой протест. Вы зря стараетесь. Нас давно разыскивает хорошо вооруженный отряд межгалактической экспедиции. Когда нас найдут, я вам на пальцах объясню, что такое дипломатическая неприкосновенность. Чтобы было понятнее, Цицерон пошевелил своими страшными пальцами-крюками и продолжил: — Вот у его папы, Алексея Александровича, есть карманный пулемет. Вы слышали когда-нибудь о такой машинке? Клянусь своими крюками, что не слышали.
— Что ты там болтаешь, Цицерон? Уходить надо, — крикнул ему Алеша. Ты бы им ещё мясорубкой пригрозил, которая лежит у нас дома.
— Ты ничего не понимаешь, я пугаю, — важно ответил Цицерон. — Ты когда-нибудь слышал о психологическом воздействии на противника? Так вот, бой можно выиграть даже воплем, главное — вопить погромче.
А тем временем тимиуки начали заходить с обоих флангов. Впереди себя они катили катапульты. Вид у этих допотопных сооружений был чрезвычайно устрашающий, но робот нисколько не испугался.
— Пойдем, Алеша, — сказал Цицерон. — Пусть только попробуют тронуть нас. Я из этих шестилапых драных кошек понаделаю чучел для биологического музея. — Робот включил на голове мигалку и, завывая как пожарная машина, пошел прямо на нападавших. Алеша неуверенно двинулся за своим другом.
Передние ряды тимиуков дрогнули, несколько солдат заметались из стороны в сторону, но вперед вышел крупный тимиук в дорогих, украшенных чеканкой, доспехах. Он поднял вверх лапу с копьем и, потрясая им, закричал:
— Эй, гуманоиды, вы окружены, сопротивление бесполезно! Сдавайтесь! Мы обещаем вам сохранить жизнь.
— Сопротивление бесполезно? — зловеще усмехнулся Цицерон и крикнул в ответ: — Попался бы ты мне на Нептуне, я бы тебе хвост накрутил, вояка сопливый! — Затем Цицерон выключил мигалку с сиреной, чтобы не мешали говорить, и снова закричал: — Если с головы этого юного гуманоида упадет хотя бы один волос, я обрею всю вашу армию от усов до кончика хвоста.