Том 8. Девушка из космоса

— Пока что все звучит просто великолепно.
— Все так и было бы, если бы Моника Байер все еще находилась здесь! — Мундштук теперь был направлен на меня как указующий перст. — Но ее нет!
— Ее похитили?
— Хуже, она просто ополчилась на нас.
— Как это могло случиться, если у вас в руках ее контракт?
— Именно на этот вопрос я и хочу услышать ее ответ! — желчно произнесла Анджела. — Но сначала надо ее разыскать.
— Итак, она взбунтовалась против вас? — переспросил я. — Ни формального «до свидания», ни прощального взмаха рукой, ничего такого?
— Если бы она оставила записку со своим новым адресом, я вряд ли разговаривала бы сейчас с вами. — Она сверкнула зубами в усмешке. — Я уверена, что ваше время ценится на вес золота, мистер Холман, так что не будем тратить мои деньги на светскую болтовню, хорошо?
— Слушая вас, я невольно подумал: что еще прячете вы за темными стеклами, кроме глаз? Да и вообще, сколько у вас глаз?
Анджела резким движением сняла очки, и я увидел пару темно-синих глаз, в которых мерцали задорные огоньки.
— А теперь, когда вы убедились, что я не какой-нибудь монстр, мы, может быть, все же перейдем к делу, мистер Холман? — совершенно серьезно сказала она. — Мы устроили свою подопечную в хорошенькой квартирке в. Брентвуде с кем-то вроде компаньонки, мисс Фрик, чтобы избавить девушку от ненужных хлопот. Во вторник у мисс Фрик выходной и она ушла из дому приблизительно в десять утра. Моника еще не вставала, сказала, что решила устроить день отдыха. А когда мисс Фрик вечером вернулась, ее ждала записка. И только. Моника исчезла, захватив сумочку, свои вещи, словом, все.
— Что было в записке?
— Девушка выражала глубочайшее сожаление, что поступает так после того, как все к ней были исключительно добры, в особенности мисс Бэрроуз, но у нее, мол, нет выбора. Она должна уехать и никогда уже не вернется. Искать ее бесполезно, потому что к тому времени, когда кто-либо прочтет записку, она будет уже за пределами страны. В общем, это было своего рода благодарственное послание, при чтении которого вам в лицо так и брызжет едкая кислота.
— На каком языке была записка — на немецком или на английском?
— На английском. Моника прекрасно говорит и пишет по-английски. Почерк, вне всякого сомнения, ее собственный.
Анджела снова водрузила на нос очки и вставила в мундштук новую сигарету.
— Чтобы сэкономить немного своих денег, сразу заявляю, что не имею ни малейшего представления о причине, толкнувшей ее на такой поступок. Не было ни любовника, ни скандала, ни семейных неприятностей. То, что случилось, представляется мне лишенным всякого смысла.
— Как вы думаете, возможно ли, что она уже покинула страну?
— Пожалуй, да… — Анджела пожала плечами. — Мы ждали двадцать четыре часа, надеясь, что получим от нее хоть какое-то известие, что она еще передумает! Ну а после того, как наше ожидание оказалось безрезультатным, я решила, что необходимо предпринять какие-то шаги по ее розыску. Но так, чтобы о ее исчезновении не было известно фирме «Стеллар продакшн», если вы понимаете, что я имею в виду.
— Когда они приступают к съемкам нового, фильма Барбары Дун?
Она усмехнулась:
— Через двенадцать дней.
— И если они посчитают, что существует малейшая опасность того, что Моники не окажется вовремя на месте…
— Вот именно! Поэтому я готова заплатить вам самый высокий гонорар, мистер Холман. Не только за то, что вы ее разыщете и привезете сюда, но и за то, чтобы никто не узнал, что это сделали вы!
— Это звучит как весьма привлекательный, однако нереальный проект, — заметил я. — Предположим, в настоящий момент она в Боливии или в Конго. Вы готовы оплатить мне дорогу, естественно первым классом, туда и обратно? Я хочу сказать, у меня нет ни малейшего желания оказаться на мели в какой-нибудь Внешней Монголии, где, как мне говорили, холодно даже летом.
— Чтобы вернуть Монику назад, я готова оплатить вам дорогу в ад и обратно! — бросила Анджела. — В эту девушку вложено слишком много, причем не только денег. За пару лет, которые я тут работаю, я завоевала нашему агентству прочную репутацию. Такой скандал, как этот, связанный с фирмой «Стеллар», способен свести на нет все мои труды. Поэтому… — Ее грудь начала беспокойно вздыматься от тревожных мыслей. — Можете тратить сколько потребуется, только верните ее… Я щедро вознагражу вас, не сомневайтесь.
— Фотография имеется? — спросил я.
Анджела протянула через стол объемистую папку. На вид в ней было не менее двухсот снимков, но мне оказалось достаточно первого, великолепно выполненного портрета девушки в бикини. Высокая брюнетка с развеянными ветром волосами. Длинная прядь спустилась на грудь с округлого плеча. Темные глаза устремлены вдаль с мечтательным выражением. Довольно большой рот изогнут в полунасмешливой улыбке, в которой чувствовался определенный вызов. «Вы утверждаете, что вы мужчина? — говорила улыбка. — Так докажите это!» Фигура давала ей право называться Девушкой из космоса, поскольку Моника поистине была из неземных созданий. Высокая грудь, тоненькая талия, потрясающе крутые бедра, такие ноги, о которых «Мисс Вселенные» могли сколько угодно мечтать и весьма редко иметь. Моника Байер была красива, соблазнительна, сексапильна. Такую девушку я бы с восторгом разыскал на каком-нибудь пустынном острове, где нашими компаньонами были бы только пассаты.
— Вы, естественно, хотите иметь ее фотографию? — не без едкости спросила Анджела.
— Да, разумеется, — ответил я рассеянно. — Где я найду мисс Флик?
— Фрик, а не Флик! — Она, придерживая мундштук, ухитрилась прикурить от спички, которую держала на расстоянии вытянутой руки от себя. — Мисс Фрик все еще в брентвудской квартире, где отвечает на телефонные звонки Монике. Хью сообщит вам адрес, перед тем как вы уйдете, мистер Холман.
— Мне уже уйти?
— Да, прямо сейчас.
— Что с вами? — вежливо поинтересовался я. — Это честолюбие делает вас такой холодной? Или наоборот, ваша холодность — причина честолюбия?
— Сперва найдите Монику Байер, мистер Холман. — Анджела медленно улыбнулась и, как показалось мне, стала похожа на кошечку, добравшуюся до сливок. — Тогда, возможно, я предоставлю вам шанс это выяснить.
— Мысль об этом лишит меня сна, — произнес я без всякого энтузиазма. — Моника Байер — это ее настоящее имя?
— Я думала, вы никогда не зададите этого вопроса! — фыркнула Анджела. — Нет, в действительности она Моника Брюль.
— Значит, Байер считается более броской фамилией, чем Брюль?
Она пожала плечами:
— Возможно, она не представляла, как изобразить ее фамилию по-английски. Со мной она не советовалась, изменила имя еще до того, как я узнала о ее существовании… Скажите Хью, сколько вам потребуется денег, и он выпишет чек, когда вы будете уходить.
— Пока мне ничего не нужно, поскольку отправляюсь я всего лишь во Внешний Брентвуд.
— Всего хорошего, мистер Холман!
Хью Лэмберт ожидал меня в приемной. Он вцепился мне в руку и потащил в свой собственный кабинет, весьма элегантный, но раза в четыре меньше комнаты Анджелы. Когда мы вошли, он осторожно прикрыл дверь.
— В чем дело? — поинтересовался я. — Опасаетесь шпионов?
— Она рассказала вам про Монику? — спросил он каким-то придушенным шепотом.
— Разумеется!
— Могу поспорить, она и половины вам не сообщила! — Он радостно хохотнул. — А знаете почему? Потому что она сама этого не знает. Вот почему!
— У меня небольшая проблема, Хью, — начал я. — Каждый раз, когда вы заговариваете со мной, слова все вроде бы знакомые, английские, но стоит мне попытаться связать их воедино…
— Дарен! — произнес он с триумфом.
— Это шифр? А парень в защитной куртке вон там на улице на самом деле не просто роет канаву? У него, к примеру, тайные планы…
— Билл Дарен! — Хью прижал палец к носу и подмигнул мне. — Внутренняя информация, дружище!
— Я хотел бы, чтобы вы этого не делали! — сказал я. — Это напоминает мне о детских кошмарах, когда я никак не мог понять, как выглядит Санта-Клаус… Кто такой, черт возьми, Билл Дарен?