Проклятие мумии, или Камень Семи Звезд

Мистер Корбек тут же отозвался:
— Секретность здесь самое важное. Единственное, чего я боюсь, это того, что все или несколько ламп будут уничтожены.
К моему крайнему изумлению, на это замечание ответила мисс Трелони. Ее голос был негромким, но уверенным:
— Они не будут уничтожены, ни одна из ламп не пострадает!
Мистер Корбек удивленно усмехнулся:
— Да откуда вы можете знать?
Ее ответ прозвучал еще более загадочно:
— Я не знаю откуда, но уверена в этом. Я это чувствую, как будто всю жизнь эта уверенность была во мне!
  
ГЛАВА VIII
 
Поиски ламп
 
Поначалу сержант Доу колебался, но в конце концов согласился в частном порядке консультировать нас в деле, которое мы хотели ему поручить. Он попросил меня не забывать, что готов лишь давать консультации, поскольку, если возникнет необходимость в действиях, ему придется передать дело в ведение управления, На этом я его и оставил в кабинете, отправившись за мисс Трелони и мистером Корбеком. Сестра Кеннеди заняла свое место у кровати, когда мы вышли из комнаты.
Меня восхитило то, как осторожно, вдумчиво и четко путешественник рассказал о своем деле. Он говорил все без утайки, но в то же время в описании своей пропажи не открыл ни одной детали. Он не акцентировал внимания на загадочных обстоятельствах похищения, наоборот, представил все как обычную гостиничную кражу. Зная, что его главной задачей было обнаружение пропавших предметов до того, как они подвергнутся какой-либо переработке, я обратил внимание на редкостные интеллектуальные способности, благодаря которым он сумел изложить суть дела, не упомянув при этом деталей. «Да уж, — подумал я, — восточные базары многому научили этого человека, а его западный интеллект позволил ему даже превзойти учителей!» Он весьма понятно изложил суть дела детективу, который после секундного раздумья произнес:
— Главное выяснить: тигель или чаша?
— Как это понимать? — встревожено спросил мистер Корбек.
— Это старое воровское выражение, пришедшее из Бирмингема. Я думал, что сейчас, когда стали модными жаргонные словечки, его все знают. В старые времена в Браме, где сосредоточено множество мелких металлообрабатывающих предприятий, золотых и серебряных дел мастера скупали металл практически у кого угодно. И поскольку обычно металлические изделия в небольших количествах покупались дешевле, если не интересовало их происхождение, то традиционно у того, кто принес товар, спрашивали лишь одно: хочет ли он его переплавить. В этом случае покупатель назначал свою цену и занимался переплавкой — тигель всегда находился на огне. Если же решено было сохранить товар в его первоначальном виде, то он отправлялся на чашу весов и шел по цене лома.
Подобное происходит и в наши дни, и не только в Браме. Когда мы разыскиваем украденные часы, нам часто приходится сталкиваться с такими мастерами, однако в груде колесиков и пружинок невозможно найти именно те, которые интересуют нас. Но сейчас мало кто разыскивает украденные вещи. В вашем случае все зависит от того, является ли вор «добрым человеком». Так называют опытного жулика, который хорошо знает свое дело. Такой человек всегда точно знает, как лучше продать вещь: как простой металл или же она стоит большего. В последнем случае он обращается к кому-либо, кто сможет продать ее позже где-нибудь в Америке или во Франции. Кстати, как вы думаете, сможет ли кто-нибудь, кроме вас, определить истинную стоимость ваших ламп?
— Кроме меня — никто!
— Они единственные в своем роде или существуют и другие такие же?
— Насколько я знаю, нет, — ответил мистер Корбек. — Хотя допускаю, что могут быть и копии.
Детектив выдержал небольшую паузу, прежде чем задать очередной вопрос:
— Сможет ли другой специалист (например, кто-нибудь из Британского музея, или продавец, или коллекционер, как мистер Трелони) определить стоимость, художественную ценность ламп?
— Конечно! Любой, у кого есть глаза, с первого взгляда поймет, что эти вещи бесценны.
Лицо детектива просветлело.
— В таком случае у нас есть шанс! Если дверь в ваш номер была заперта, а окна закрыты, кражу не могли совершить уборщица или коридорный, случайно зашедшие в комнату. Кем бы ни был вор, вся операция спланирована заранее и вор рассчитывает получить за свою добычу хорошие деньги. Нужно проверить ростовщиков. Во всем этом есть и положительная сторона: мы сможем вести расследование, не поднимая шума. В Скотланд-Ярд можно не обращаться, если, конечно, вы этого сами не захотите. Все можно сделать частным порядком. Если вы действительно не хотите огласки, как говорили ранее, то это наш шанс.
Помолчав, мистер Корбек спросил:
— Я подозреваю, что вы не рискнете выдвинуть какую-либо версию относительно совершенного ограбления?
Полисмен улыбнулся с видом человека знающего и опытного:
— Все очень просто, в этом у меня нет сомнений, сэр. Все подобные преступления совершаются по одному и тому же сценарию. Преступник досконально знает дело и своего не упустит. Кроме того, он по опыту знает, где искать удобный случай поживиться и что для этого нужно. Его жертва — обычно просто осторожный человек, который не знает всех хитростей и ловушек преступника — почти всегда совершает ту или иную оплошность, которая на руку вору, тут-то капкан и захлопывается. Когда мы узнаем все подробности вашего дела, вы сами удивитесь, что не смогли понять всей технологии преступления самостоятельно, ведь все так просто!
Это, кажется, не понравилось мистеру Корбеку, потому что его ответ прозвучал несколько резко:
— Послушайте-ка, мой дорогой друг, что я скажу. В этом деле нет ничего простого, кроме одного: вещи пропали. Окно было закрыто, камин заложен кирпичом. В комнату ведет только одна дверь, которую я лично закрыл на ключ и запер на засов. Дверь верхней створки не имела. Я много слышал о гостиничных кражах через такие створки. Ночью я ни разу не выходил из своей комнаты. Перед тем как лечь спать, я осматривал свои вещи и когда проснулся, снова захотел на них взглянуть. Если вы видите в таких обстоятельствах заурядную кражу — вы мудрый человек. Вот все, что я хочу сказать. А теперь я собираюсь не сидеть сложа руки, а заняться делом и вернуть свое.
Мисс Трелони успокаивающим жестом положила свою ладонь ему на руку и спокойно сказала:
— Не надо напрасно терзать себя. Я уверена, что пропавшие вещи найдутся.
Сержант Доу повернулся к ней так резко, что мне тут же отчетливо вспомнились его подозрения на ее счет.
— Позвольте спросить, мисс, на чем основывается ваша уверенность?
Я с ужасом ждал ее ответа, потому что детектив, у которого уже возникло подозрение, в любых ее словах будет искать лишь подтверждение ему. Ее ответ болью отозвался в моих ушах.
— Не могу сказать на чем, но уверена, что так и будет!
Детектив несколько секунд не сводил с нее глаз, не произнося ни слова, потом бросил быстрый взгляд на меня.
Обсудив еще кое-какие детали с мистером Корбеком относительно своих дальнейших действий, выяснив подробности планировки гостиницы и комнаты и обговорив методы идентификации пропавших ламп, он отправился по своим делам. Мистер Корбек еще раз обратил его внимание на необходимость держать дело в тайне, чтобы преступник не почуял опасности и не уничтожил лампы. Мистер Корбек пообещал вернуться под вечер и остаться с нами в доме, но сейчас у него была масса своих дел, требующих внимания, так что он тоже удалился.
Весь день мисс Трелони пребывала в лучшем за последнее время расположении духа и выглядела здоровее, несмотря на шок, вызванный известием о краже ламп.
Большую часть дня мы занимались тем, что рассматривали редкостные вещи, собранные мистером Трелони. После того что я услышал от мистера Корбека, я начал понимать, какой величиной был мистер Трелони в мире египтологии. В свете последних известий все теперь выглядело по-другому. Чем дольше я рассматривал египетские диковинки, тем более возрастал мой интерес. Томительные подозрения уступили место любопытству и восхищению. Дом походил на настоящий музей произведений древнего искусства. Кроме того, что вся комната мистера Трелони была заполнена разнообразными антикварными вещами — от огромных саркофагов на полу до разного рода скарабеев на полках застекленных шкафов, большая передняя, лестничная площадка, кабинет и даже будуар тоже были буквально напичканы древними реликвиями, при виде которых у любого коллекционера потекли бы слюнки.