Мы счастливы вместе

Джеральд смотрел на нее, прищурившись, враждебным взглядом.
— Он на десять лет моложе тебя, Фэй. Будь наоборот, это не имело бы значения, но…
— Почему, если мужчина знакомится с женщиной значительно моложе его, то все считается в порядке вещей, но женщина так не может поступить? — У Фэй закипело в душе, когда она вспомнила, как Джеральд только что любезничал с рыжекудрой красавицей. Видимо, для него приглашать в ресторан женщину на двадцать лет моложе, чем он, в порядке вещей. — Если для Дениса Сильвера не имеет значения, что я старше, то почему это обстоятельство должно раздражать тебя?
Жесткие серые глаза Джеральда вспыхнули.
— Ты, кажется, хорошо осведомлена о его воззрениях. Значит, он не был для тебя незнакомцем? Вы уже встречались прежде? Ты давно его знаешь?
— Это что — допрос испанской инквизиции?
Джеральд надменно спросил:
— Почему ты не хочешь рассказать о нем? Что тебе надо скрыть?
— Мне просто не нравится, когда меня пытают, будто я преступница, подозреваемая в убийстве. К твоему сведению, Денис живет в том же доме, где и я.
Фэй не раскрывала всей правды. Не потому что стыдилась, а из-за нежелания признаваться в том, что допустила случайное знакомство с Денисом в кинотеатре. Ей самой до сих пор не верилось, что это так и было. Даже подростком она никогда не шла на мимолетные контакты.
Однако что из того? Преступления она не совершала, и Денис очень приятный человек. Ей он ничем не навредит. Фэй поняла это, как только завязался разговор.
— Он твой сосед? — недоверчиво переспросил Джеральд. На лбу у него прорезались глубокие хмурые складки. — Я его видел?
— Нет, не думаю. Он только что переехал.
— Откуда?
— Ну, из Лондона… Вероятно.
— Вероятно? Ты хочешь сказать, что тебе неизвестно, откуда он приехал?
— Он, как я поняла, жил во многих странах, но думаю, Лондон был его штаб-квартирой.
— Ты так думаешь? Ну ладно, а чем он занимается?
— Недавно он занялся свободным творчеством.
— Проще говоря, его уволили! — оборвал ее Джеральд. — Он остался без работы и принялся врать о своем уходе. Мне вся эта история кажется смешной и недостойной.
В душе Фэй нарастал гнев.
— Не спеши с выводами! Ты ни разу не встречался с этим человеком. Он долго работал фотокорреспондентом известного международного журнала в горячих точках планеты. Со временем устал от такой жизни и ушел. Никто его не увольнял и не выгонял. Ему надоело бродить по свету, он решил осесть где-нибудь. Сейчас готовит к изданию автобиографическую книгу.
Брови Джеральда взлетели вверх.
— Что он делает? Пишет книгу? Он пускает тебе пыль в глаза. Надо быть очень наивной, чтобы проглотить такую наживку. О своей жизни пишут только известные люди. Он что — чем-то прославился? — Голос Джеральда переполнился сарказмом. — Как, ты сказала, зовут этого деятеля?
— Денис Сильвер.
— Денис Сильвер? — Выражение лица собеседника изменилось, в глазах читалось удивление. После заминки он заговорил отрывисто: — Вообще-то я слышал о нем. В прошлом году ему дали какую-то премию за фотографию умирающего солдата на улице африканского города. Чертовски сильная вещь. Черно-белое фото. Я видел его на выставке в Лондоне. — Джеральд замолк, затем сказал с неохотой: — Должен признать, что на меня этот снимок произвел огромнейшее впечатление.
Джеральд выглядел так, будто признание далось ему через силу.
Фэй пожалела, что не видела фотографии. Работа, должно быть, действительно хороша, раз так подействовала на Джеральда. Она не удивилась, узнав о выдающихся успехах Дениса Сильвера. От него действительно веяло уверенностью и основательностью. Денис — хозяин своей судьбы: он многого добился, повидал свет, познал и свои силы, как показалось Фэй. Сумел разобраться, что ему надо от жизни.
Как много людей живут вслепую, не понимая, что они делают и почему. Существуют в мире иллюзорном, не зная самих себя. Или же лишь осознают, что действуют неверно. Но признать, что ты в жизни пошел не туда, куда следовало, и решительно выбраться на верный путь — для этого требуется зрелость.
Так действовал Эмери, когда встретил Дэйзи. Поставил крест на своей прежней жизни и отважно вступил в новую. И Фэй восхищалась этим поступком бывшего мужа и ни в чем его не винила.
Живешь лишь однажды. Твоя жизнь должна быть для тебя и уж потом для кого-то. Никому не станет лучше, если ты будешь мучиться впустую все отпущенные тебе годы. В сущности, твои страдания отравляют и жизнь твоих близких, также лишая их счастья.
Денис Сильвер готовит свою книгу в виде серии фотографий. Может быть, та, с умирающим солдатом, войдет в нее, предположила Фэй.
— Ты никогда не упоминала о Сильвере прежде, — недоверчиво произнес Джеральд, всматриваясь в ее лицо. — Ты давно знаешь его?
Она поспешила отвести глаза.
— О нет, не так давно.
Мысли лихорадочно проносились в голове. Что вообще происходит? Почему пришел в бешенство Джеральд? Откуда все эти навязчивые вопросы? Она знала Джеральда на протяжении большей части жизни, как и своего мужа. Ее мир ограничивался узкими рамками; люди вокруг мало менялись, что вполне устраивало Фэй. Она чувствовала себя спокойно в этой среде и не испытывала недовольства собой.
Однако Джеральд оставался для нее тайной. Его эмоции, реакция на происходящее не поддавались расшифровке, подобно письменам, нанесенным неумелой рукой на обломок чаши древних времен. Иногда удается разобрать линию, закорючку, но общий смысл ускользает. Более того, Фэй уверена: Джеральд не желает, чтобы она хорошо узнала его. Иногда даже казалось, что он боится допускать ее к себе слишком близко. Но почему?
Вернулись Милдред с Томом и принялись расставлять мебель, которую только что привезли. Милдред старательно начищала до блеска деревенский сундук для белья XVIII века с медной окантовкой, сверкающей под лучами солнца. Том проверял, на каждом ли предмете обозначена цена, чтобы предупредить возможные недоразумения с покупателями. При этом он отодвигал более ценные вещи в глубь прилавка — на всякий случай. Нередко встречаются посетители, нечистые на руку. Они выискивают небольшие предметы, которые легко унести, и исчезают с ними, пока ваше внимание кто-то отвлек. На торгах антиквариатом надо быть начеку.
— Милдред, последи за прилавком, — грубовато распорядился Джеральд. — Мы пойдем выпьем кофе.
Он подхватил под руку Фэй и потащил к выходу, во двор, залитый ярким мартовским солнцем. Через дорогу находилась пивная «Голубой лев», солидной постройки здание XVIII века с островерхой кровлей.
Здесь собирались торговцы антиквариатом и любители старины на традиционный английский завтрак. Основной зал, где хозяйка жарила яичницу с ветчиной и подавала ее с подрумяненным хлебом, с горячим, крепким кофе или чаем, был, как обычно, переполнен. Ни одного свободного столика.
— Мы выпьем свой кофе на воздухе, миссис Пирс, — сказал Джеральд хозяйке, принимая две чашки едва не кипящего напитка.
— Лучше посидите в салоне, милые мои, — предложила миссис Пирс, быстро окинув респектабельную пару. — На улице слишком холодно.
— Спасибо, — улыбнулся ей Джеральд, и та зарделась от удовольствия.
Он флиртует! — с горечью подумала Фэй, наблюдая, как Джеральд пускает в ход свое обаяние.
Салоном называлась небольшая комната, где мебель была покрыта красным плюшем. Стойка бара сверкала полированной медью.
Джеральд поставил чашки на мраморную плиту столика и сел, вытянув ноги. Фэй устроилась рядом.
— Зачем мы здесь? — спросила она.
— Чтобы поговорить без посторонних. — Джеральд повернулся к ней. Черты его лица обострились. — Будем честны, договорились? Ты встречаешься с Денисом Сильвером, чтобы досадить мне, не так ли?
Она глубоко вздохнула.
— О чем ты говоришь?
Голос Джеральда прозвучал рассерженно:
— Тебе прекрасно известно, о чем! Несколько дней назад ты предложила пожениться. Я был достаточно честен, чтобы сказать, что не собираюсь вступать в брак снова. Мне казалось, ты уже набралась жизненного опыта и способна принять правду, но женщины, похоже, всегда не в ладах с реальностью.