Чудо

— А я, пожалуй, завтра попробую привести в порядок свой сад, — сказала Мэгги.
Как это бывало чаще всего, они ужинали на кухне у Куинна. Он был среди них самым лучшим поваром, да и кухня у него была хорошо оборудована. Мэгги почти никогда не готовила и питалась в основном фруктами и салатами. Как-то раз она призналась им обоим, что после смерти сына ей не хотелось готовить. Мысль о приготовлении пищи для кого-нибудь вызывала слишком много воспоминаний о тех, кого не вернешь, и о той жизни, которой больше не было. Так что они предпочитали еду, которую готовил Куинн, тем более что он сам утверждал, будто это доставляет ему удовольствие.
— У меня есть идея получше, — сказал Куинн с таинственным видом. — Я хочу, чтобы вы оба явились сюда в девять часов утра. Наденьте кроссовки, — загадочно приказал он, и Мэгги, вскинув брови, рассмеялась.
Она была весьма миловидной женщиной, хотя Куинн, кажется, этого не замечал. Она стала для него своего рода младшей сестренкой, а для Джека — старшей. Все трое стали как бы членами одной семьи. Это было именно то, что им нужно.
— Если бы я не знала, что это невозможно, я подумала бы, что вы, мистер Томпсон, собираетесь пригласить нас на прогулку под парусами, — высказала предположение Мэгги.
Он усмехнулся:
— Моя яхта находится в Голландии. Далековато, чтобы пригласить вас на прогулку. Просто не забудьте надеть кроссовки и не задавайте лишних вопросов.
— Вы, правда, не хотите, чтобы я окончательно отделал перила наверху? — озабоченно спросил Джек.
— Это подождет, — заверил Куинн. Похоже, он был очень доволен собой, и Мэгги встревожилась.
— Надеюсь, мы не отправимся на пешую прогулку? Для этого я обленилась и потеряла форму, а ботинки для пеших прогулок выбросила прошлой зимой. Поклялась, что больше никогда не буду этим заниматься.
— Доверьтесь мне, — тихо оказал Куинн.
В тот вечер она, обыграв его в кости, с победоносным видом и тремя выигранными долларами отправилась домой, чтобы до трех часов утра работать на «горячей линии».
На следующее утро ровно в девять часов Мэгги позвонила ему в дверь, одетая в джинсы, свитер и парку. Утро было прохладное и ветреное, но солнечное. Над заливом не было и намека на туман. Куинн и Джек пили кофе. Когда Куинн открыл ей дверь, она заметила, что на нем надеты джинсы, толстый свитер и резиновые сапоги.
— Вы же сказали, кроссовки, — укоризненно напомнила она, указывая на его обувь. На ногах у нее были ярко-красные кроссовки, как он приказал, подходившие к красному свитеру, а глаза горели от нетерпения. — Я хотела бы знать, куда мы отправляемся.
— Всему свое время, моя дорогая. Не будьте слишком любопытны, — заявил Куинн. Они теперь обращались друг с другом как брат с сестрой.
— У меня такое чувство, будто меня похищают, — сказала она, проходя на кухню и наливая себе чашку кофе.
Благодаря пятничным вечерам они чувствовали себя в компании друг друга непринужденно. Бывая с ними, Мэгги никогда не пыталась приодеться или подкраситься. Свои длинные черные волосы — чисто вымытые и блестящие — она заплетала в косу. Куинну нравилось, когда она их распускала, но он никогда не говорил ей об этом, и теперь, глядя на нее, он подумал, что было бы интересно посмотреть, как она выглядит с подкрашенными губами. Губной помадой она тоже не пользовалась. Она не пыталась соблазнить ни одного из них. Такого понятия, как «обольщение», вообще не было на повестке дня.
Вскоре они уселись в фургончик Куинна, и Мэгги заметила, что они впервые едут куда-то вместе. За последние несколько месяцев их общение ограничивалось пределами кухни Куинна. И она подумала, что приятнее ехать куда-то вот так, всем вместе, особенно в условиях таинственности, которой окружил это мероприятие Куинн. Он был в хорошем настроении и шутил. Они проехали Вальехо и повернули к Дивисадеро. Они явно направлялись к воде, следуя вдоль береговой линии по Приморскому бульвару. Мэгги показалось, что они вот-вот проедут по мосту «Золотые Ворота» и направятся куда-нибудь в Сосалито. Но он свернул направо и въехал на территорию яхт-клуба Святого Франциска. Мэгги решила, что они, наверное, пообедают в клубе, и будут наблюдать оттуда регату, а это было бы почти так же интересно, как пройтись под парусами.
— Вот будет весело! — радостно воскликнула она, и Джек, глядя на нее, улыбнулся. Она сидела на переднем сиденье рядом с Куинном, а Джек позади.
— У меня в семь часов свидание, — напомнил он Куинну. — Мне лучше к этому времени вернуться домой, иначе меня убьют.
— Вернешься даже раньше, я тебе обещаю, — заверил его Куинн.
Припарковав машину, он повел их к доку, где стояли лодки, и когда Мэгги увидела яхту, она инстинктивно поняла, что не ошиблась. На причале стояла великолепная яхта, которая была значительно большего размера, чем остальные лодки яхт-клуба. Однако эта красавица длиной сто двадцать футов меньше той, которую он строил.
Куинн уверенно направился к сходням, поднялся на борт и протянул руку своим товарищам:
— Ну, живо поднимайтесь! Она наша на целый день. Не стойте с открытыми ртами, не тратьте попусту времени.
Они поднялись следом за ним на борт. Джек был ошеломлен, Мэгги пришла в восторг. Их ожидал экипаж в составе четырех человек. Яхта была поистине великолепна. Внизу находились четыре каюты, на палубе — великолепная столовая, короткая лесенка вела в рулевую рубку. Кают-компания отличалась роскошью и изяществом. Там было также предусмотрено место для столовой на случай плохой погоды. Яхта называлась по имени дочери владельца «Молли Би». Владелец, старый приятель Куинна, только что привел сюда яхту на лето. Куинн зафрахтовал ее на день, чтобы доставить удовольствие Мэгги и приобщить Джека к парусному спорту.
Они внимательно осмотрели яхту, причем Джека интересовали малейшие детали. Самое большое впечатление произвели на него столярные работы. А Мэгги не терпелось поскорее выйти на ней в залив. Не прошло и десяти минут, как они отошли от причала, причем Куинн радовался этому так же, как все остальные. Свое время он распределил поровну между своими двумя друзьями. Заметив, что Джек болтает со стюардессой, хорошенькой молодой англичанкой, Куинн обрадовался, так как это давало возможность посидеть с капитаном и Мэгги и поговорить о плавании. В тот день ветер был как раз таким, какой нужен для прогулки под парусами. Пройдя под «Золотыми Воротами», они направились в сторону Фараллонес, и никто из них не возражал, когда поднялись волны. Куинн с облегчением заметил, что Джек не страдает морской болезнью.
— А вы, однако, очень скрытный человек, — поддразнила Куинна Мэгги, сидя рядом с ним на палубе и наслаждаясь ветром и солнцем. Несмотря на прохладный ветерок, погода стояла довольно теплая. — Какой чудесный сюрприз вы нам устроили, — с благодарностью сказала она.
Если бы она осмелилась, то обняла бы его. Но даже после многочисленных пятничных вечеров, проведенных вместе, Куинн всегда держался на некотором расстоянии. По ее глазам он видел, что она счастлива, и этого было для него достаточно. День получился именно таким, как он хотел.
К вечеру они вернулись домой счастливые и усталые. Куинн был рад видеть, что им обоим прогулка понравилась. По дороге домой они только об этом, и говорили, им не хотелось расставаться друг с другом, как не хотелось покидать борт «Молли Би». Джек поблагодарил каждого из членов экипажа и Куинна. Мэгги тоже не знала, как благодарить его. Она предложила приготовить ему ужин, но он сказал, что ему еще надо поработать.
Дело об утверждении завещания еще не рассматривалось в суде. Казалось, эта процедура тянется бесконечно.
Джек заспешил на свидание, а Мэгги, похожая на подростка с волосами, заплетенными в косу, в белых джинсах, красном свитере и кроссовках, еще раз поблагодарила Куинна и отправилась домой. Куинн, взглянув на нее, улыбнулся, как улыбался весь день. Было ясно, что она не преувеличивала, говоря, что обожает ходить под парусами. Разве может кому-то не понравиться плавать на такой роскошной яхте! Она и вообразить не могла, как прекрасна яхта, которую Куинн строит в Голландии. Ему хотелось, чтобы она ее увидела, хотя он никогда не приведет ее в Сан-Франциско, разве что по пути в южную часть Тихого океана. Но сначала Куинн предполагал обойти вокруг Африки и Европы.