Гениальный грабитель
Сделав над собой усилие, Андрей Макарович взял трубку и как можно ровнее произнес:
– Слушаю.
– У меня тут такое дело… До меня вдруг стали доходить кое-какие неприятные слухи.
– О чем это вы?
– Слышал, что вас хотят перевести на новое место.
– Эти слухи идут с того самого дня, как я занял эту должность, – уверенным тоном ответил Курганов.
– Значит, с поставками все в порядке?
– В полнейшем! – заверил генеральный директор, почувствовав, как неприятно пробежал по плечам озноб.
– И наши договоренности остаются в силе? А то, знаете ли, у меня имеются некоторые планы…
– Разумеется! – как можно бодрее отозвался Курганов.
– Вот и славно.
В трубке тотчас раздались короткие гудки. Андрей Макарович с облегчением положил трубку на рычаг, принявшую ее с легким щелчком.
* * *Федор Тимофеев включил компьютер и вошел в электронную почту. Его ожидали два сообщения. Первое пришло от девушки, с которой он познакомился в Арабских Эмиратах, где прекрасно провел с ней время. Едва ли не ежедневно бедняжка забрасывала его письмами, надеясь на взаимность, но ни о каком продолжении отношений не могло быть и речи. И вообще Федор Юрьевич очень пожалел, что оставил ей свой адрес. В следующий раз придется действовать более осмотрительно.
Второе письмо было деловое, короткое: «Все получилось как и планировалось». И здесь же была прикреплена фотография Степана Шабанова, выходящего из полицейского участка. За прошедшие годы тот очень изменился, заматерел. Превратился в крепкого мужика, от которого веяло недюжинной силой. Плечи его раздались, грудь выпрямилась, он превратился в настоящего атлета. От прежнего угловатого подростка остался разве что вихор, непокорно торчавший надо лбом. Следовало предположить, что столь же кардинально Степа поменялся и внутренне.
Распечатав фотографию, Федор Юрьевич вышел из кабинета и заторопился к начальнику службы безопасности Глебу Абрамову. Тот, сидя в своем большом кожаном кресле, встретил его скупой приветливой улыбкой, вот только в глазах привычная настороженность. Он был не из тех людей, что бросаются на грудь от восторга чувств: холодным, сдержанным, умевшим даже при самых неблагоприятных обстоятельствах контролировать ситуацию.
Положив на стол Абрамову снимок, Федор Тимофеев сказал:
– Скоро этот человек должен появиться у нас в городе. Не удивлюсь, если он появится под другой фамилией…
– Что ему нужно у нас?
– Уверен, он будет рыскать вокруг карьера.
– Кто он? – поднял снимок Абрамов.
– Тот, кто умеет взламывать любые замки.
– Почему мне об этом ничего не известно? – в упор посмотрел начальник службы безопасности на Тимофеева.
– Хм… Этот вопрос не ко мне. Это вы должны спросить у своих людей. А у меня свои источники. Говорю вам потому, что все-таки мы работаем на одно дело.
– Хорошо. Встречу и прослежу, – пообещал начальник службы безопасности, положив фотографию в стол. – Я у вас хотел проконсультироваться по делу Феликса Крутского.
– Что там?
– Помните, он исчез с деньгами?
– Но ведь его обнаружили убитым, – удивился Тимофеев.
– Не совсем так, мы провели собственное расследование, по нашим данным, он жив и его следы уводят в Москву, к банку «Заречье».
– Вот как? Любопытно!
– Во всяком случае, там видели человека очень похожего на него. Мне нужно разрешение, чтобы как следует тряхнуть этого человека.
– Делать этого пока не следует, – строго наказал Тимофеев, – я сам попробую разобраться с ним по своим каналам.
* * *Шабанов прибыл в Дружный без приключений. Не утомила даже дорога, не заметил, как пролетели восемь часов – разместившись в хвосте салона, он прекрасно выспался, так что был весьма удивлен, когда, открыв глаза, обнаружил, что самолет идет на посадку, и через перистые облака просматривается пробуждающаяся темно-зеленая тайга. Еще через несколько минут шасси коснулись бетонной полосы, и лайнер, слегка подскакивая на мелких неровностях, покатился к стоянке.
Аэропорт изменился: вместо небольшого строения, похожего на зимовку полярника, теперь стояло длинное современное двухэтажное белое здание, отделанное снаружи современными морозоустойчивыми материалами. Удивляться не стоит, жизнь на месте не стоит, в том числе технологическая. Спустившись по трапу, Шабанов прошел вместе с остальными пассажирами в зал прилета. Попробовал отыскать в душе нечто похожее на ностальгию, но она не отозвалась, оставалась замороженной, будто кусок вечной мерзлоты, – от того места, которое Степан Шабанов знал с детства, ровным счетом ничего не осталось, вот разве что сопки, вплотную поступавшие к аэропорту, но они как-то не в счет, стояли здесь вечность, а, стало быть, и вспоминать-то особо нечего.
Вышел на стоянку, где к нему тотчас подошел таксист и, признав в нем человека приезжего, сказал:
– Могу до города подвезти.
– И сколько стоит это удовольствие? – буркнул Степан.
Водитель с непроницаемым лицом назвал астрономическую цену.
– А не много ли? – хмыкнул Шабанов.
– Такса!
– За такие деньги я могу половину России проехать, а ты меня только с аэропорта до города везешь.
– И сколько же ты дашь? – спросил таксист, посмотрев по сторонам. Пассажиры уже разбрелись по стоянке: кто-то пошел к автобусу, кого-то встречали на служебных или частных автомобилях, так что привередничать особо не приходилось.
– Умерь аппетит в два раза.
– Хорошо, – вздохнул водитель, – договорились. Куда именно везти? – спросил он, когда Шабанов разместился в кресле.
– Подбрось до какой-нибудь гостиницы поприличнее. «Полярное сияние» еще стоит? Вроде бы раньше была ничего.
Водитель с интересом посмотрел на клиента:
– Подброшу, – охотно отозвался он, – в самом центре города стоит «Якутия». А «Полярное сияние» уже лет десять как снесли. А ты что, бывал, что ли, здесь? – спросил водитель, выехав на дорогу, казавшуюся безжизненной, – по обе стороны лишь небольшие чахлые кустарники, пробивавшиеся реденько через размороженную раскисшую почву.
– Приходилось, – буркнул Степан, уставившись в окно.
Еще через полчаса Шабанов был на месте. Расплатившись с водителем, он подхватил нехитрый скарб – кожаный портфель с теплой курткой – и бодрым уверенным шагом направился в сторону гостиницы.
Дождавшись, когда за клиентом захлопнется дверь, водитель достал телефон и нажал кнопку.
– Что там у тебя? – раздался начальственный голос.
– Он прибыл.
– Ты уверен, что это он?
– Абсолютно! Точная копия фотографии.
– Хорошо. Запомни этого парня получше. Нам нужно за ним присмотреть.
– Уже запомнил.
– И возвращайся давай на службу. Тут у нас дел невпроворот!
* * *После обычной планерки, которой начиналось едва ли не каждое утро, Тимофеев задержался. Курганов удивленно посмотрел на главного эксперта.
– Ты что-то хотел сообщить?
Подошла Варя, поставив на стол чашки с дымящимся кофе и вазочку с печеньем, незаметно удалилась. По кабинету тотчас распространился пряный аромат.
– Андрей Макарович, помните, мы с вами говорили о Шабанове? О моем однокласснике? – спросил Тимофеев. Напоминание было лишним, для Курганова не было мелочей, тем более если разговор касался алмазов.
Отхлебнув кофе, Андрей Макарович живо отозвался:
– Прекрасно помню. И что там?
– Он приехал? Вот его фотография, – положил он перед генеральным цветной снимок.
Курганов взял фотографию и, всмотревшись в нее, недобро хмыкнул:
– Значит, ты его все-таки вытащил?
– Да. Это было непросто. Пришлось подключить людей, чтобы он ни о чем не догадался.
– Я понимаю. – Вернув фотографию, спросил: – Ему действительно под силу провернуть такое дело?
– То, что я о нем узнал, говорит: он способен на многое. Умен, дерзок, просчитывает каждый свой шаг. И вместе с тем очень осторожен. Признаюсь, мы с Абрамовым стали даже опасаться за безопасность хранилища. Ведь не с лучшими намерениями он посещает Дружный через столько лет.