Напролом

Норвежец подошел к стойке вплотную и с издевкой поздоровался: 
 — Добрый вечер, дядя. Как дела?
Портье судорожно сглотнул и кивнул. Сиплым с переп
уга
 голосом ответил: 
— Здравствуйте. Чем могу?
 — Меня интересует двенадцатый номер. Постояльцы еще не выехали?
Портье оглянулся на стойку с ключами от номеров.
— Нет. На завтра просили приготовить счет. После обеда съезжают.
— 
Отлично, — удовлетворенно кивнул Норвежец и по- хозяйски хлопнул ладонью по стойке. — Значит, так: стоишь тут и никуда не отлучаешься. А мы в гости к ним наведаемся. Пока мы здесь, никого в заведение не впускай. И не выпускай. Ясно?
Он повернулся к своим бойцам:
— 
Зуб, Фомич и Хитрый остаются здесь. Чтобы ни одна тварь туда-сюда не просочилась. И за этим… — он мотнул головой на портье, — в оба следите. Если надумает звонить — пальцы ему режьте.
Он ткнул в плечо Болта:
— 
Веди, Сусанин! Да пошевеливайся, недолго уже тебе мучиться осталось.
Это прозвучало двусмысленно, и бандюганы прыснули от смеха.
«Убьют, уроды», — горестно думал Болт, поднимаясь по устланным пушистым узорчатым ковром ступенькам. Сзади вышагивал Норвежец, за ним — шестеро сопровождавших его боевиков.
Болт остановился возле двери, на которой висела медная овальная табличка с числом 12. Норвежец едва не сшиб его с ног. Шумно выдохнул прямо в лицо:
— 
Что, пришли? Этот?
Болт, морщась, кивнул. Норвежец громко и уверенно 
постучал.
* * *
Таджикские гости удивились, увидев, что посланец Плешивого вернулся. Еще больше они удивились, увидев, что за ним следом стали заходить крепкие ребята. Петраков напрягся, инстинктивно приготовившись к схватке. Хотя какая, к лешему, может быть драка? Восемь против двоих — шансов у них нет. Кто это? Люди Плешивого? Почему они пришли раньше срока? Еще раз напомнить? Или что-то изменилось?
Если Андрей лихорадочно соображал и прикидывал, Лто может означать это вторжение, то Махмуд до смер
ти
 перепугался. Он решил, что эти люди в черном явились их убивать. Ноги у него подкосились, и он, комкая в руках влажное полотенце, плюхнулся в кресло.
Норвежец криво улыбнулся и поднял вверх правую руку.
— Извините за визит без предупреждения! У меня там есть дело. Неплохо бы обсудить его прямо сейчас, вы не возражаете?
Петраков исподлобья разглядывал стоявшего перед Ним мужика. Держится начальственно, это сразу видно. И, судя по всему, не убивать их пожаловал. Зачем же тогда привел с собой этот взвод бритоголовых? Для острастки?
Петраков пожал плечами:
 — Отчего же не поговорить. — Он покосился на Болта и заметил, что парень совсем никуда: стоит не шевелясь, морда бледная, глаза бегают. Неужели его так пугнули?
Норвежец кивнул на сидевшего в кресле таджика:
 — Так, если не ошибаюсь, вы — Махмуд. Верно? А вы Андрей?
— Вот именно, — ответил Петраков, — с кем имею честь? 
— Я Михаил Таганцев, — сказал гость таким тоном, Словно назвал высочайшую должность или священный сан. 
— Это мои люди. Они меня охраняют. А если мы договоримся, то будут охранять и вас. Андрей вздернул бровь: 
— Договоримся — о чем?
— О том, ради чего вы, собственно, и прибыли в наш славный город. Ведь вы, насколько я слышал… — тут Таганцев покосился на Болта, — хотели наладить здесь кое-какую торговлю? Так вот. Я готов сотрудничать с вами на взаимовыгодных условиях.
— 
Сотрудничать? — Петраков потер лоб. Предложение было в высшей степени неожиданным, особенно после ультиматума, выдвинутого вором в законе Плешивым. — Но нам было жестко сказано, что мы должны убраться из города. — Он кивком головы указал на Болта. 
— 
 Вот он два часа назад передал нам этот ультиматум. За это время что-то изменилось? Плешивый передумал?
Норвежец презрительно покачал головой:
— 
Я у Плешивого в башке не ковыряюсь. И какие у него там мысли бегают, не знаю.
— 
То есть как? — Петраков начал догадываться, что к нему пожаловал не подручный Плешивого, а его соперник.
— 
А вот так. Лучше расскажи мне про свой товар., Может, я его приму. А ваши проблемы с Плешивым возьму на себя.
Петраков улыбнулся. Почему бы и нет? А коли Плешивый будет недоволен, то что с того? Что он сделает. Начнет войну? Не ему, профессиональному солдату, бояться войны! Хрен!
— 
Ну что же, этот вопрос можно обсудить, — стараясь выглядеть как можно солиднее, согласился Андрей. Но только вот этот парламентер… — Он пренебрежительно посмотрел на Болта.
— 
Этот «парламентер» уже вне игры, — усмехнулся Норвежец и, обернувшись к одному из своих пацанов едва заметно мигнул.
Огненно-рыжий верзила с могучими плечами гребца понятливо кивнул, сгреб Болта в охапку и выволок
из 
номера. Тот не успел даже пискнуть…
Петраков заглянул Михаилу Таганцеву прямо в глаза, Он не стал задавать гостю ненужных вопросов: мол, куда рыжий громила повел блондинистого парня — ясно что
 не
 в ближайшую пивную пропустить по кружечке, 
если
 этот Таганцев и впрямь решил пойти наперекор 
Юле
 мурманского воровского авторитета и заняться таджикской наркотой, значит, понимает, что ему предсто
ит война
 с Плешивым. И гонец Плешивого был сейчас 
Просто
 ненужным свидетелем. Похоже, парня пустят 
в расход…
— Норвежец продолжал, не мигая, смотреть в глаза П
етракову.
 Тот даже поежился под этим тяжелым колю
щим
 взглядом.
 — Я вижу, вы настроены серьезно. 
 — А вы?
Неожиданно поднялся позабытый всеми Махмуд:
 — Мы… Эта-а… Уезжаем из города… Завтра днем. — От волнения он заговорил с сильным среднеазиатским акцентом. 
— Простите, господин Таганцев, но ваше предложение нам не подходит…
Петраков резко повернулся к нему. Его руки сжались 
и
 мозолистые кулаки, он не верил своим ушам. Эта тад
жикская
 крыса отказывается от предложения наладить ка
нал
 сбыта «арбузов» в Мурманске? Ведь достаточно просто сказать сейчас: «Да» — и дело завертится. Второго
 такого
 шанса судьба ему не даст. 
— Ты чего мелешь, чучмек вонючий? — прорычал он, ели сдерживаясь, чтобы не вмазать в пятак таджику, 
—
 А то, — мелко дрожа, прогнусавил Махмуд и, обращаясь к Таганцеву, тихо, но твердо заявил: — Нам не нужен конфликт с законными ворами. Мы уезжаем. 
— Так кто у вас тут колеса крутит? — недоуменно спросил Норвежец и ввинтил испытующий взгляд в Петракова, ожидая объяснений. А тот, вдруг поняв, что кру
той
 гость принимает его, а не Махмуда за основного, решил действовать соответственно. Сейчас решалось все — не только судьба их миссии, но и его собственное б
удущее. 
Не слушайте вы его, — выдавил Андрей, стараясь не смотреть на Махмуда. — Я знаю про товар все. Если это вас интересует, могу ввести в курс дела.
— 
Введи, введи, — кивнул Норвежец.
Петраков взглядом пригласил его отойти в сторону.
— 
Он мне будет ставить палки в колеса, — хриплым шепотом произнес он, — от него надо избавиться.
— 
Слышу речь не мальчика, но мужа, — усмехнулся Таганцев. — Я тебя понял. Но… с ним разберешься само лично. Ты меня понял?
Андрей злобно хмыкнул:
— 
Легко. Но где? Не здесь же!
Таганцев обернулся к своим людям.
— 
Все, ребята, тут мы закончили! Забирайте этого черненького и подсадите его к тому сопляку. Поедем на пустырь.
На какой пустырь им предстояло ехать, он уточнять не стал, но, судя по тому, как посуровели и деловито оживились стриженые пацаны в черных куртках, адрес был им известен.