Танковый меч страны Советов

Сменивший Жукова на посту министра обороны Маршал Советского Союза Р.Я. Малиновский, как и его предшественник, также был уверен, что организационноштатное укрупнение и массирование танков в сражениях, маневренность танковых войск и качественное совершенствование бронетехники в годы войны не потеряли своего значения и в новых условиях. Чем больше массирование танков на поле боя, тем меньше потери, тем вернее успех в бою и сражении.
По мнению Малиновского, будущая война была немыслима без брони и человека в ней. Он стоял за предельное совершенствование танка. «У нас нет никакого сомнения, что у танковых войск впереди большое будущее, что им будет принадлежать важная роль в достижении победы». Европа маршалу Малиновскому по-прежнему виделась полем боя для многочисленных масс танков, которые и решат исход войны.
  
«АТОМНОЕ КРЕЩЕНИЕ»
 
В середине пятидесятых годов танки прошли и первое испытание ядерным оружием. После первых ядерных испытаний на казахских полигонах, советское руководство решило проверить эффективность нового оружия на живых людях, отводя солдатам и офицерам роль подопытных кроликов. Даже в наши дни находятся люди, пытающиеся оправдать эти людоедские эксперименты тем, что и радиоактивный фон небольшой был, и сам, Жуков там же присутствовал. То, что потом солдат в кремлевских больницах не обследовали, пенсий персональных и льгот не давали, предоставляя возможность умирать молодыми, предварительно взяв с них подписку о неразглашении государственной тайны, таких деятелей не волнует и не возмущает. Им гораздо дороже честь мундира еще одного великого полководца.
При этом, например, главный военный рупор — газета «Красная звезда» рассказывает о мужестве солдат 12-й механизированной дивизии, которые шли в атаку через эпицентр ядерного взрыва. А ведь в знаменитых Тоцких учениях 1954 года на территории Оренбургской области с реальным применением атомной бомбы главными действующими лицами были 12-я гвардейская механизированная Мозырская Краснознаменная ордена Суворова (с 1957 года — танковая) и 50-я гвардейская стрелковая Сталинская дважды Краснознаменная орденов Суворова и Кутузова дивизии 128-го стрелкового Гумбинненского корпуса Белорусского военного округа. 12-я механизированная Корсунская Краснознаменная дивизия в этих учениях вообще не участвовала. Для «краснозвездных» пропагандистов что 12-я, что 12-я гвардейская — все едино, это ведь другие клевещут на доблестную Советскую Армию.
Проверка ядерным оружием задумывалась военным командованием масштабная. Научения привлекались 45 тысяч человек, 600 танков и самоходных артиллерийских установок, 500 орудий и минометов, 600 бронетранспортеров, 6000 автомобилей и 320 самолетов. На этих солдатах и технике решили обкатать грозную новинку советских арсеналов — ядерную бомбу. Все лето 1954 года из Белоруссии на восток уходили эшелоны с войсками и боевой техникой. Солдатам и офицерам объявили, что они едут на обычные войсковые учения. О ядерном оружии никто не упоминал.
В безлюдной оренбургской степи росли палаточные городки, тысячи солдат ежедневно копали окопы и блиндажи, укрытия для техники. Руководил учениями заместитель министра обороны СССР Маршал Советского Союза Г.К. Жуков. На них присутствовали министры обороны стран Восточной Европы, которым решили продемонстрировать советскую ядерную мощь, все советское военное руководство.
Еще весной 1954 года у Тоцкого был сооружен полигон, главным объектом которого стала точная копия опорного пункта батальона армии США. Планировалось сбросить на него атомную бомбу, затем подвергнуть штурмовому авиационному налету и в конце атаковать силами механизированного полка.
Ясным утром 14 сентября 1954 года в 9.33 на высоте 350 м произошел взрыв 40-килотонной ядер ной бомбы «Татьяна» с зарядом РДС-4Т, сброшенной со стратегического бомбардировщика Ту-4 226-го тяжелого бомбардировочного авиаполка. Солдаты, сидевшие в окопах, увидели яркую вспышку, за которой последовали два мощных звука — от взрыва бомбы и эхо, отраженное от земли. Ударная волна, промчавшаяся по степи, подбросила и людей и боевую технику, унесла фуражки наблюдавших за апокалиптической картиной со смотровой площадки генералов и маршалов. Вверх стремительно поднялось золотистобелое облако, а за ним вытянулся столб пыли. Уже через несколько мгновений верхняя кромка облака достигла высоты 700 метров.
В 9.35 был дан «отбой» атомной тревоги и войска покинули укрытия, изготовившись к боевым действиям. Через пять минут после взрыва началась артподготовка. Около 500 орудий и минометов обработали «вражеские позиции», выпустив по ним за несколько минут десятки тысяч снарядов и мин. Казалось, дело сделано, от противника ничего не осталось и можно подводить итоги. Но это был еще не конец представления.
В 10 часов утра, когда еще на позициях «американского батальона» продолжали рваться снаряды, эскадрильи новейших реактивных бомбардировщиков Ил-28 140-й бомбардировочной авиационной дивизии под прикрытием 42 МиГ-17 119-й истребительной авиадивизии с высоты 5000 метров устроили новый ад на земле, нанеся реальный бомбовый удар по опорному пункту противника. Боеприпасов не жалели, да и точность бомбометания была неплохой. Из 688 осколочно-фугасных бомб калибра 250 кг в цель попали 583, уничтожив почти половину огневых точек противника и четверть манекенов, изображавших американских солдат. Через полчаса после взрыва 39 Ил-28 и 6 МиГ-17, чтобы не нарушать боевого порядка и избежать столкновения в воздухе, вынуждены были пересечь ствол ядерного «гриба».
К 12 часам дня пехота и танки первого эшелона 41-го гвардейского механизированного Лодзинского Краснознаменного орденов Суворова и Кутузова полка 12-й гвардейской механизированной дивизии вышли в район взрыва, действуя практически в эпицентре.
Навстречу ядерной заре
Солдаты и офицеры шли в атаку по земле, выжженной ядерным огнем, имея в качестве защиты только противогазы. Никто из них не задумывался о том, чем им грозит невидимая опасность, ее просто не ощущали и не боялись. Советская пропаганда в это время без устали разъясняла народу, что атомное оружие не такая уж и ужасная вещь.
По официальным данным уровень радиации на маршрутах выдвижения составлял около 0,1 рентгена в час. Механизированные и танковые полки первыми прошли через зону радиоактивного заражения, убедив советское военное руководство в огромных возможностях танка в ядерной войне.
Опорный пункт «американской армии» был сметен с лица земли. Оборонительный щит не сумел выдержать удара ядерного и танкового меча. Маршалы и генералы, следившие за ходом учебного боя, получили весомый аргумент в пользу наращивания мощи сухопутных войск и военно-воздушных сил. О последствиях же воздействия радиации на организм солдат и офицеров тогда не думали. Полки дивизий удостоились благодарности министра обороны, а личный состав дал подписку о неразглашении тайны, не имя права даже врачам сообщать о причинах ухудшения своего здоровья.
  
ХРУЩЕВСКИЕ РЕФОРМЫ
 
Массовое оснащение армий вероятного противника ядерным оружием все же заставило советских военных стратегов пересмотреть основные принципы ведения боевых действий, сохранявшиеся практически в неизменном виде со времен войны.
Руководство США в 1954–1960 годах придерживалось доктрины «массированного возмездия», суть которой тогдашний председатель комитета начальников штабов адмирал Рэдфорд изложил предельно просто: «Если даже один коммунистический солдат переступит границу с Западом, Соединенные Штаты немедленно объявят всеобщую ядерную войну». Эта доктрина практически не оставляла надежд на ведение большой войны в Европе обычными средствами.
Любой вооруженный конфликт между СССР и западными странами грозил автоматически перерасти во всеобщую ядерную войну со всеми ее мрачными «прелестями» и последствиями. В такой войне уже исчезало понятие тыла, поскольку вся территория Советского Союза становилась доступной для ядерных ударов. Выше уже говорилось о полете советского разведчика к английским берегам в 1953 году. Американские бомбардировщики тоже не сидели без дела. В середине 50-х годов они долетали даже до Смоленска и ближнего Подмосковья. Советские истребители-перехватчики помешать им не могли.