Яростное влечение

Бесс почувствовала, что бледнеет.
— Что вы имеете в виду?
— Зайдите как-нибудь ко мне — я расскажу вам, что я имею в виду. Мое рабочее место — на Кэролайн-стрит.
Прежде чем Бесс спросила, что это означает — «рабочее место», между ними оказался Джерид Инмэн. Его жгуче-карие глаза метали искры. Бетти мгновенно утратила самоуверенность, заулыбалась, но взгляд ее оставался холодным.
— Что вы здесь делаете, миссис Боумэн? — Голос Джерида был спокойным, однако в нем чувствовалась угроза. Бесс хотела уйти, но он взял ее за локоть, не отпуская. — Что вы ей рассказываете?
Бетти надменно откинула голову:
— Ничего такого, что она не могла бы услышать в любом баре на Западе.
Джерид стиснул зубы.
— Держитесь от нее подальше, — сказал он тихо и зловеще.
Бесс не знала, что ей делать, но она все еще ощущала твердую руку Джерида на своем локте. Он увел ее прочь от странной женщины.
— Почему ваша подружка не предупредила вас о недопустимости общения с этой особой?
— Не знаю... Мне показалось, правда, что сама она убежала от нее под первым попавшимся предлогом, но я не была в этом уверена.
— Эгоистка она, эта ваша маленькая Джинни. Видно, единственная возможность уберечь вас от неприятностей — не отпускать от себя ни на шаг.
— Да что случилось? Кто она такая, эта особа?
— Содержательница публичного дома. Самая подходящая собеседница для барышни на выданье! — саркастически изрек Джерид.
 4 
Они ехали по широкому бульвару к дому Прэнтисов. Джерид угрюмо молчал, и Бесс не решалась больше задавать никаких вопросов. Только копыта лошадей цокали в тишине.
— Бесс, почему вы не ушли от нее вместе с Джинни, а стояли и слушали ее?
— Мне было интересно, что она поведает о вас. Она обещала много увлекательного. А о ее профессии я не знала.
— У вас был такой вид, будто вы вот-вот упадете в обморок. Почему?
Бесс не решилась сказать ему о намеке Бетти Боумэн на то, что Джерид — убийца ее мужа. Надо бы сначала поговорить с кем-то другим, может, даже с самой Бетти, несмотря на ее профессию.
Она вела себя оскорбительно, — уклончиво ответила Бесс на его вопрос.
— Почему же вы стояли и терпели это?
Бесс вздохнула, обреченно глядя перед собой на темную дорогу.
— А что я должна была делать?
— То же, что Джинни: уйти от нее под любым предлогом.
— Джерид, моя подружка — все еще девочка, хотя и моего возраста: она живет под постоянным контролем всей семьи, требующей от нее прежде всего заботы о безупречной репутации. А я — самостоятельный человек. Да, общение с Бетти неприятно и для меня, но не смертельно. Сон я от этого не потеряю, уверяю вас.
Она проговорила все это ровным голосом, но сердце ее колотилось, и хотелось ей не взрослой самостоятельности, а ласки. Удерживал страх: вдруг Джерид и в самом деле убийца?
Джерид ничего не ответил на ее высокомерное объяснение, а Бесс была слишком упряма, чтобы самой возобновить разговор. Она сидела очень прямо, с высоко поднятой головой, пока Джерид направлял лошадей к конюшне. Подобрав юбку, она спрыгнула на землю сразу вслед за ним, не дожидаясь помощи. Он крикнул, чтобы кто-нибудь взял лошадей, и перехватил ее, когда она уже устремилась через лужайку к дому.
— Не летите так! — Он взял Бесс за руку. — Вечер слишком хорош, чтобы идти в дом. Давайте погуляем.
— Вы забыли, что у меня была долгая дорога сегодня. Я устала.
Его пальцы нащупали ее руку.
— Бесс, не уходите. Я не хочу этого.
Через лужайку она видела отражение луны на поверхности воды; над головой сияли звезды, ветви деревьев покачивались под теплым легким ветерком.
— Вокруг прекрасно, — сказала она и улыбнулась. — Вот только... Вильям советовал мне быть осторожной с вами.
— Неужели? — Джерид рассмеялся. — Я всегда могу рассчитывать на дружеское плечо Вильяма!
И сразу страх отпустил Бесс: преступник не может смеяться так легко и весело.
Они двинулись вниз, к озеру. Бесс почувствовала себя вновь глупой девочкой, способной на озорные выходки, и спросила:
— Джерид, вы преступник?
— С чего это взбрело вам в голову?
— Я слышала сплетни о вас.
Он опять рассмеялся:
— А я о вас. И что из этого?
— Зачем вы здесь?
— Чтобы увидеть вас.
— Вот так вы и лишаете себя моего доверия, — печально произнесла Бесс. — Кто вам поверит, что вы семь лет ждали случайной встречи? А если бы я не приехала сюда?
— Приехал бы я в Нью-Йорк. Мне осталось совсем немного, чтобы завершить одно дело, — и я свободен.
— Это дело связано с железными дорогами?
— И все-то вам надо знать, моя любимая простодушная девочка, считающая себя очень хитрой! — Он на ходу обнял ее за плечи, и они стали спускаться по тропинке меж берез к озеру.
Бесс надула губы и напомнила себе, что она в Саратоге для того, чтобы помочь Джинни и собрать сведения для отца. Вечерние прогулки с этим невыносимым человеком не предусмотрены.
— Корнэлиус Вандэрбилт в Саратоге, не так ли? — спросила она.
— Его вы тоже считаете преступником?
— Он пытался контролировать железную дорогу из Филадельфии на Кливленд... Может, не преступник, но и отнюдь не честный человек.
— Возможно, — согласился Джерид снисходительно. — Однако не настолько нечестный, как Джей Гуд и Джим Фиск, например.
— Двадцать четвертого сентября 1869 года...
— О Боже! Кто со мной — барышня или член парламента?
— Двадцать четвертого сентября, — упрямо повторила Бесс, — была наша первая черная пятница, и все благодаря Фиску и Гуду. Они пытались провернуть аферу с золотом. Информатор вовремя сообщил правительству, и катастрофа была предотвращена. Я и мой отец убеждены, что такие вещи надо контролировать. Два ничтожества могли ввергнуть всю страну в финансовый хаос.
Джерид уселся на скамью из цельного ствола дерева возле воды и жестом пригласил Бесс сесть рядом, не решаясь перебивать ее, с жаром рассуждающую о коррупции и реформах.
— Фиска убили два года назад, — продолжала Бесс, послушно усаживаясь на ствол-скамью. — Надо не убивать преступников, а предотвращать криминал законным путем.
— Все правильно, моя девочка, — сказал Джерид. — И я знаю эту историю... Вандэрбилт, кстати, может появиться на регате.
— Почему ты считаешь, что Вандэрбилт в Саратоге? — подозрительно спросила Бесс.
— Потому что он всегда приезжает сюда летом. Он старый человек.
— Говорят, он самый богатый старик в стране. И, возможно, преступник.
Джерид усмехнулся:
— Дни его манипуляций и мошенничества давно позади. Тебе так хочется всех подозревать, Бесс!
— Лучше подозревать и проверять заранее, чем позволять что угодно, а потом убивать.
— Ладно, считай, что я уже раскаялся, — хмыкнул Джерид.
Она удивилась такому ответу и только тут связала свои рассуждения со сплетнями о Джериде, о том, что он убил человека.
— Так ты и в самом деле убийца? — ужаснулась она и отпрянула от него. — Кого ты убил? Мужа Бетти Боумэн?
Он молчал, глядя куда-то вдаль.
Она быстро поднялась:
— Я устала. Пойду спать. Извините меня...
Он вскочил, обнял ее, и не успела Бесс опомниться, как ощутила его нежный и властный поцелуй. Она попыталась сопротивляться, но ее собственная страсть оказалась так же сильна, как и порыв Джерида. Его губы спустились к изгибу ее шеи, и Бесс обняла его, прильнула к нему, одновременно удивляясь: «Что она делает?» Его губы опять нашли ее рот, прижались к нему в коротком поцелуе — и он резко отстранился.
— Неужели мое путешествие к тебе за три тысячи миль — ошибка, Бесс? — спросил он хрипло.
Она отступила, повернулась к нему спиной и ответила с нескрываемой обидой:
— Ты не мог знать, что я буду здесь. Не лги мне.
И вдруг ей стало весело. Она взмахнула шелковыми юбками, как цыганка в танце:
— Никогда не лги мне, Джерид Инмэн! Целуй меня, смейся надо мной, обсуждай со мной свои дела или не обсуждай, только не лги. Я не прощу тебе этого.