Моя война, Чеченский дневник окопного генерала

Его фамилию я запомнил. Это был первый мой подчиненный (а может быть, первая жертва чеченской войны), который погиб даже не в бою, а от выстрела из-за угла. О чем я подумал тогда, слушая поступавшие доклады об убитых и раненых? Не буду кривить душой, не помню. Но было ощущение общей тревоги, какой-то неразберихи, полуправды. Впрочем, то же состояние испытывали многие офицеры нашего корпуса. На других направлениях выдвижения такая же картина: из-за живого щита, составленного из стариков, женщин, детей, выскакивали мужчины с заточенными металлическими штырями и протыкали колеса, специальными крючьями обрывали трубки бензопроводов и тормозов. Многие места на маршруте следования колонны минировались. В общем, в те дни Ингушетия превратилась в очаг сопротивления. Уже только по одному этому признаку стало понятно, что походным маршем в Чечню нам не войти. 
ШТАБНЫЕ "ЗАМОРОЧКИ" 
Не секрет, что многие командиры с большими звездами, начальники федерального уровня, полагали, что достаточно выйти к Грозному, пальнуть пару раз в воздух, и на этом все закончится. Именно метод устрашения лежал в основе спешно утвержденного плана операции. Как позже выяснилось, его одобрили на самом верху без единого замечания. Потому что никто толком в план и не вникал. В результате приходилось вносить существенные коррективы и, что называется, перестраиваться по ходу дела. 
Вот лишь один штрих. Вся тяжесть планирования операции легла на штаб Объединенной группировки войск, созданный на базе штаба СКВО. А прикомандированные представители Генштаба (несколько сот человек!) выступали в роли консультантов, не неся никакой ответственности за свои "консультации". Мало того, что буквально задергали офицеров округа, мешая методичной работе, они не выполнили главную свою "функцию": по существу, не предоставили штабу необходимых четких данных о вероятном противнике, степени его готовности, возможном характере боевых действий, "ориентировки" на командиров незаконных вооруженных формирований и т. п. Фактически планирование операции осуществлялось вслепую. 
Могут возразить: но ведь добывать сведения о бандитах обязаны спецслужбы - Главное разведуправление (ГРУ), ФСБ (тогда Федеральная служба контрразведки)... Они, мол, и есть главные виновники. 
Этот довод в какой-то мере справедлив, но вовсе не снимает ответственности за головотяпство целой оравы понаехавших непонятно зачем московских генералов и полковников. Шумиха, суета, атмосфера "начальственного психоза" - все это явно не содействовало нормальной штабной работе. В общем, лиха беда - начало. 
Исходя из благого стремления максимально обез-опасить личный состав и сохранить жизни мирного населения, командование приняло решение: на первом этапе операции осуществлять выдвижение и вести боевые действия, как правило, до 15-16 часов (пока светло), после чего части и подразделения должны были занимать районы сосредоточения, соблюдая все меры боевого обеспечения. Учитывая, что боевики будут держать на особом прицеле пункты управления, планировалось менять их местоположение через каждые 5-6 часов. Однако такая тактика не дала желаемых результатов, наоборот, замедление темпа продвижения наших войск позволяло противнику наращивать усилия на важных направлениях и наносить удары по расположению наших частей и подразделений. 
Действия войск к этому времени приобрели шаблонный характер: 2-3 часа боевой активности днем, причем только при поддержке авиации, и полная пассивность в остальное время суток. Реальной становилась угроза уступить инициативу дудаевцам, которые постоянно держали в напряжении наши части. Очень скоро они приспособились к подобным стандартным приемам, заранее подтягивая дополнительные силы в опорные пункты, перед которыми останавливались наши колонны. 
Проведенный через десять дней тщательный анализ действий ОГВ выявил существенные упущения и недостатки. 
Во-первых, стало ясно, что войска просто не готовы действовать в подобных ситуациях, выполнять не свойственные им функции. Требовалась подготовка по специальной программе. 
Во-вторых, сказывалось то, что все подразделения в составе сводных отрядов были сборными (на 80%), не прошли полный курс обучения и боевого слаживания. А что такое боевое слаживание? Это значит, что экипаж танка или БМП должен быть единой крепкой семьей, где все понимают друг друга с полуслова. Тот же механик-водитель, например, обязан мгновенно улавливать, куда вести боевую машину, где остановиться, где поддать газу, как помочь наводчику точно прицелиться и выстрелить. Что происходит с семьей, когда супруги, знакомые всего несколько дней, попадают в сложнейший житейский переплет?! Неизбежны, как минимум, ссоры и истерики, а то и полный разлад. У боевого экипажа финал страшнее - смерть. 
В-третьих, офицерский состав, особенно младший - от лейтенанта до капитана, был не подготовлен к управлению в нестандартной обстановке, психологически пасовал перед сложными обстоятельствами. К примеру, скопления людей на дороге офицеры воспринимали как признак борьбы всего местного населения против "агрессоров". Хотя зачастую дудаевцы под угрозой оружия сгоняли мирных людей на маршруты выдвижения наших войск. 
В-четвертых, одним из слабых звеньев оказалось управление разнородовыми и разноведомственными силами и средствами (Министерства обороны, МВД, ФПС...). 
В-пятых, сказались и такие традиционные наши беды, как слабое использование возможностей боевой техники из-за постоянных поломок узлов и агрегатов. Что греха таить, старая у нас техника, по 20-25 лет от роду, а то и больше (например, танк Т-62, БМП-1, БТР-70...). 
Если говорить о войсковой разведке, то она проводилась от случая к случаю. Между тем разведывательные подразделения нередко использовались не по прямому их назначению (допустим, для охраны командных пунктов). Словом, из всего этого следовал вполне определенный вывод: необходимы кардинальные решения. И они последовали. 
Учитывая сложившуюся обстановку, министр обороны П. Грачев своим приказом от 20 декабря 1994 года назначил командующим Объединенной группировкой войск в Чеченской Республике первого заместителя начальника Главного оперативного управления Генштаба генерал-лейтенанта А. Квашнина. И перемены к лучшему мы почувствовали сразу же. Анатолий Васильевич перестроил работу штаба группировки, избавился от части генеральского балласта и ввел некоторые тактические новации. Чтобы активизировать свои войска и дезориентировать полевых командиров относительно истинных замыслов, командующий поставил задачу "на ведение маневренных действий". Что скрывалось за этой формулировкой? 
На Восточном направлении сводный отряд парашютно-десантного полка, совершив 160-километровый марш в обход Грозного, выдвинулся в район западнее Аргуна и ночью завязал бой с бандитами, засевшими в хорошо подготовленном опорном пункте. Грамотные и решительные действия роты под командованием старшего лейтенанта В. Хохалева позволили сковать инициативу противника и ввести в бой главные силы полка. Десантники, разбив бандитов, к концу дня овладели стратегически важным рубежом. 
Это оказалось полной неожиданностью для дудаевцев. Потеряв этот район, командование НВФ перебросило сюда крупные резервы из Грозного и Аргуна, в том числе отряды боевиков, усиленные танками, бронетранспортерами, ствольной и реактивной артиллерией. Но к этому моменту полк уже успел подготовиться к отражению атак боевиков. Скоординированная система огня, заминированные участки местности на опасных направлениях, а также удары нашей авиации и артиллерии по колоннам и боевым порядкам противника вынудили его отойти. 
Это лишь один из эпизодов, иллюстрирующий существенные изменения в общей картине операции. Ценой больших усилий к концу декабря удалось вы-править положение, даже перехватить инициативу. Организованная боевиками оборона населенных пунктов на Грозненском и Назранском направлениях за-ставила федеральные войска несколько изменить тактику: не занимать их с боями, а просто обходить. В результате тяжелых боев были заняты господствующие высоты и надежно прикрыты коммуникации с севера, запада и востока от чеченской столицы. Войска, не дожидаясь поддержки авиации (она не могла действовать из-за сложных метеоусловий), вышли в назначенные районы и почти полностью блокировали Грозный. Город оставался открытым только с юга. И этот успех в значительной степени - заслуга нового руководства. Назначив Квашнина командующим Объединенной группировкой войск, министр обороны "попал в яблочко". Свое решение впоследствии он объяснял так (приведу текст из газетной публикации):