Источник вдохновения

То, что Алек без колебаний поддержал Молли, взволновало ее не на шутку. Ей пришлось покашлять, чтобы ответить, мешал комок в горле:
— Не знаю, насколько уж она хороша, но Бенджамин…
— Твой агент?
— Да, и он…
— Он просто сыграл на твоей неуверенности. Тебе следует найти другого агента.
Молли рассмеялась, обрадовавшись подобной реакции Алека, пусть даже он понятия не имел, о чем говорит. Но он сам решил это выяснить.
— А о чем книга?
— О сексе.
Алек заморгал.
— Ты имеешь в виду руководство?
— Нет, просто откровенный роман.
— Правда? — Алек приподнял брови. — И он не понравился Бенджамину? Наверно, у него что-то с ориентацией.
Молли представила, как ужаснулся бы Бенджамин, услышь он подобное мнение, и прыснула.
— Нет, не натуралам тоже нравятся подобные книги. — Ее улыбка погасла. — Он сказал… — Молли остановилась, чтобы набраться сил и повторить слова Бенджамина, — он сказал, что создается впечатление, будто у автора недостаточно опыта, чтобы писать о сексе.
Глаза Алека расширялись по мере того, как до него доходил смысл сказанного.
— И весь этот день явился следствием этих слов?
Молли заколебалась, но потом решила, что Алек должен знать правду.
— Надеюсь, ты не обидишься, но частично — да.
— А я даже и не знаю, считать себя обиженным или польщенным.
— Пожалуйста, не обижайся. Да, все началось из-за слов Бенджамина, но, как только ты согласился на мое предложение, я поняла, что просто хочу тебя. Хочу уже давно. И если это критика Бенджамина придала мне храбрости, то я искренне благодарна ему. — Молли коснулась его щеки. — Алек, я получила удовольствие от каждой минуты с тобой. Ты заставил меня позабыть и о книге, и о словах Бенджамина. Неважно, что будет дальше, я благодарна судьбе за этот день.
— Я тоже. — Алек поймал ее ладонь и поцеловал тыльную сторону. — И не обижен. Как я могу обижаться после самого замечательного секса в моей жизни?
— Спасибо.
— Это правда. И я даже благодарен твоему агенту, если он натолкнул тебя на эту мысль. — Алек снова заглянул ей в глаза. — Но я отказываюсь верить, что твоя книга так уж плоха. Дай мне почитать ее.
Свободной рукой Молли прижала листы к груди.
— Ой, нет, мне кажется…
— Перестань, Молли. Я много лет провел в колледже и помимо всего прочего изучал литературу и язык.
— Да, а что насчет прочего? — Молли решила сменить тему разговора, чтобы выиграть не много времени. — Сколько еще профессий ты изучал?
— Ммм, наверно, пять. Если не считать зоологию. Но теперь я твердо решил стать юристом.
— Значит, поиски призвания закончены?
— Да. Мне тридцать один, пора закончить с порханием туда-сюда и остановиться на чем-то одном.
— Из тебя выйдет прекрасный юрист. — Молли легко могла представить Алека перед судом присяжных; он в два счета убедит кого угодно.
— Спасибо, но мы отклонились от темы. Речь шла о твоей карьере. — Алек потянулся за рукописью. — Позволь мне прочитать книгу.
Молли отвела руку с листами.
— Сейчас? Может, ты найдешь занятие поинтереснее? Или тебе нечем занять время?
— А я быстро читаю.
— Алек, в книге триста восемьдесят четыре страницы.
— Значит, я ограничусь парой глав. Этого должно хватить, чтобы понять, прав был старина Бенни или нет.
Молли смотрела на Алека в горячей надежде, что второй вариант ближе к истине.
— Если я дам тебе почитать первые главы, ты обещаешь, что выдашь мне искреннюю оценку?
— Обещаю.
С гулко бьющимся сердцем Молли отделила первые две главы и передала их Алеку. Он взял их и наклонился ближе, чтобы поцеловать Молли.
— Спасибо за доверие, — прошептал он.
— Я всегда доверяла тебе, — ответила Молли.
Так и было на самом деле. Она доверяла Алеку свою жизнь, когда пользовалась его услугами как шофера. Она доверяла ему, когда пригласила в свою постель, зная, что он не подвергнет опасности ее сердце. И еще он был единственным человеком, помимо Бенджамина, которому она показала свою рукопись.
Алек уселся поудобнее в кресле, и, несмотря на доверие к нему, Молли нестерпимо захотелось забрать у него рукопись. Она испугалась выставить напоказ свои чувства.
— Алек, подожди, я передумала.
Он бросил на нее взгляд.
— Слишком поздно. Но хочу заметить, что, когда я закончу, мы еще раз воспользуемся этой кроватью и ее замечательными четырьмя столбиками. И неважно, нужен тебе опыт или нет.
Молли мгновенно ощутила слабость в коленках.
— Ты хочешь занять мои мысли, пока будешь читать рукопись?
Он усмехнулся:
— А что, получилось? Замечательно. Правда, я всего лишь хотел предупредить тебя, приготовить, так сказать.
— Я уже готова. — Молли не отводила взгляда от его глаз, страстно желая, чтобы Алек отбросил страницы и обнял ее.
— Тогда постарайся удержать это состояние, пока я не закончу. — Он подмигнул и погрузился в чтение.
В последние десять лет Алек в основном читал научную литературу, к тому же не был знаком ни с одним автором романов, тем более романов эротических. Так что он горел желанием узнать, что же написала Молли.
А еще он завидовал ее свободе. Наверно, ей досталась по наследству приличная сумма, так что она может просто сидеть и творить в свое удовольствие. Если бы Алек мог выбирать, чем заниматься, он бы…
Алек с удивлением обнаружил, что, если бы не надо было думать о деньгах, он бы всю жизнь так и работал шофером. Правда, его отец не желал сыну судьбы рабочего, каким он был сам, и слышать не захотел бы о таком решении Алека. Но он собирается стать юристом и тогда окажется в одном обществе с Молли. Это дополнительный стимул.
Писала она хорошо, поэтому первоначальное мнение Алека об интеллектуальных способностях Бенджамина было не самым лестным. Но потом он добрался до первой постельной сцены.
Она была… неуклюжей. Алек не мог представить, что мужчина может так общаться и обращаться с женщиной, да и реакция героини казалась неестественной. Их разговор до секса был вполне убедителен, но ни одна женщина не употребляет в подобной ситуации полных предложений, грамматика же героини Молли была безупречна.
К тому же они были слишком вежливы друг с другом. Герой просил у героини разрешения на следующий шаг, и в его речи встречалось слишком много четырехсложных слов.
Мисс Молли Дрейк явно требуется новое исследование, и Алек готов быть ее ассистентом.
Он положил рукопись на стол и поднял глаза. Молли смотрела на него, не скрывая волнения.
— Ты хороший писатель, — наконец сказал Алек.
Он не добавил слова «но», однако Молли уловила это по интонации.
— Что еще?
Алек поднялся на ноги.
— Не волнуйся. Я знаю, как помочь делу.
Она застонала.
— Тебе тоже не понравились эротические сцены?
— Они кажутся слишком… церемонными. Им не хватает страсти, непосредственности.
Молли зажмурилась.
— Проклятье! Они должны быть иными. Чувственными и откровенными.
— Я знаю. — Алек шагнул к ней. — Вот над этим мы и будем работать. Давай дадим друг другу слово быть чувственными и откровенными. А потом ты опишешь все произошедшее. Или можно воспользоваться магнитофоном. Так даже лучше, потому что…
— Подожди-ка. — Молли смотрела на Алека, краснея. — Я ценю твое предложение, но во-первых, у нас нет магнитофона, а во-вторых… — Молли нахмурилась. — Магнитофон? — Она зарделась еще ярче. — Ты понимаешь, о чем говоришь?
Алек взялся за отвороты ее халата и притянул к себе.
— Я предлагаю заняться доскональным исследованием в данной области. Поверь мне, после десяти лет в колледже я стал королем в том, что касается исследований. Самый лучший способ заставить героев действовать в постели подобно реальным людям — это записать то, как это происходит на самом деле. Кстати, я забыл о видео. Мы могли бы взять напрокат…
— Камеру? Алек, не смеши меня! Я не могу представить, что поставлю камеру посреди своей спальни, а потом займусь перед ней сексом.