Памирская жуть

– И вовсе я не свою родину имел в виду. Я говорил о родине великих ариев – о Памире и Гималаях. А ведь мы с тобой и есть потомки тех самых ариев. И заявляю я это тебе вполне официально, как ара – аре! – попытался шуткой закончить свой монолог Семен Зубров.
Алекс улыбнулась этой его попытке и осторожно предположила:
– И все-то ты врешь, Зубров! Ну какой дурак попрется в самом конце весны в Гималаи? В это время люди планируют свои отпуска на Багамах или Мальдивах. Ну, на худой конец, на Канарах.
Семен продолжал молча разглядывать девушку.
– Ну вот скажи мне, ну что мы будем там… в горах делать? Туда ж зимой ехать нужно!
Семен тяжко вздохнул и тоном, не допускающим никаких возражений, произнес:
– И все-таки мы с тобой отправляемся на Крышу Мира.
Минуты три Александра неподвижно сидела, уставившись в одну точку. Тысячи обидных мыслей теснились в ее голове. Опасные эмоции порывались вылиться наружу. Ибо Александра Калугина больше всего на свете ненавидела, когда ее к чему-то принуждали. Однако она все же справилась со своими растрепанными чувствами.
– Как знаешь, – просто согласилась девушка. И, изящно закурив тонкую папиросу, строго посмотрела на своего упрямого мужчину.
Но Зубров в ожидании продолжения без труда выдержал откровенный упрек ее взгляда.
– Только одного я так и не поняла, – выпустила вместе со струйкой дыма Калугина. – Зачем? Зачем?!
Семен подозвал официанта и, уже расплачиваясь, спокойно ответил:
– Снежного человека ловить будем!
Алекс переводила свой неверящий взгляд то на официанта, то на Семена. И, видимо наконец решив, что ее друг к числу нормальных людей больше не относится, обратилась к мужчине в белом костюме и с бабочкой:
– Простите, любезнейший, а что мы пили??
* * *
Толкая впереди себя тележку с запечатанными обедами и запотевшими напитками, на удивление несимпатичная стюардесса громко повторяла:
– Пожалуйста, говорите, что вы будете? Есть рис с курой и рис со свининой!
Патрик Крюгер быстро оценил предложенные ему на выбор варианты откровенно скромного меню. Порции имели не только одинаковые цвет и форму, но, видимо, и своими вкусовыми качествами мало чем отличались. Махнув в сердцах рукой, Крюгер кивнул на куру. Быстро перекусив и откинувшись на спинку кресла, он открыл банку «Синебрюхова». Сделал солидный глоток и с удовольствием отметил, что, по меньшей мере, пиво его не разочаровало.
Мужики сзади с шумом уплетали свои порции. При этом еще успевали травить анекдоты. Сидевшие в противоположном ряду пожилые супруги бросали на них испепеляющие взгляды. Черноволосый, перехватив парочку таких взглядов, видно, задался целью вконец испортить аппетит культурным старикам. Он нарочно громко обратился к своему соседу:
– А вот еще анекдот! – И с совершенно серьезной миной продолжил: – Сидят две мухи на навозе. Одна пукнула. Другая возмутилась: «Ты что? Мы же кушаем!!!»
Молодые люди залились звонким смехом, в то время как побежденные пенсионеры бросились уговаривать своих соседей спереди поменяться с ними местами. Патрик Крюгер, от души посмеявшись, углубился в чтение персональных данных на последнего члена своей группы. Судя по фотографии, им являлся спутник Макса Шмидта. Снимок был явно старый. Ибо в этом молодом юноше с пышной шевелюрой и смеющимися глазами с трудом угадывался тот странный тип, которого Патрик видел еще в аэропорту Франкфурта. У того не только взгляд был потухшим…
– Мартин Букс, тридцати лет. Студент. Национальность: немец, – прочитал Крюгер.
Мартин Букс стоял на крохотном балкончике, который, скорее всего, предназначался лишь для разведения цветов, и курил. В последнее время он часто размышлял на тему, где взять деньги. Месяц еще только начался, а он уже напрочь забыл, как выглядела его стипендия. Денег катастрофически не хватало. Однако мысль пойти и поработать никогда не посещала Мартина. В свои тридцать лет он вообще ни дня не работал. Но возможно, что оправдание его безделью и нежеланию заниматься чем-то полезным для общества лежало в его натуре. К тому же Букс не считал себя человеком с запросами. Пачка сигарет и две банки пива в день – в большем он не нуждался. Хотя… ведь еще нужно было и что-нибудь кушать! А за квартиру платить, а за учебники? Мартин обвел печальным взглядом полупустой двор, заваленный строительным хламом, и задержался на заляпанных чем-то коричневым унитазах. Они были небрежно свалены в кучу практически под самым его балконом. Объяснялось все очень просто. В их доме вот уже второй месяц шел ремонт. Старое канализационное оборудование выломали еще в первые дни, а вот новую сантехнику так пока и не завезли. Мартин смачно сплюнул. Мало того, что след от ободка кастрюли на его заднице уже не сходил, так рабочие еще и насыпали гору из засранных унитазов прямо под окнами возмущенных жильцов!
– Засранцы! – процедил сквозь зубы Мартин.
И было не совсем понятно, кого же Букс имел в виду. Относилось ли это к непутевым работягам из ремонтной фирмы, или молодой человек уже настолько привык к виду битых толчков во дворе дома, что уже дружески обращался к ним на «ты».
В прихожке затарахтел телефон, счета за который последние полгода оплачивала мать. Поднимать трубку не имело смысла. Скорее всего, и звонила тоже она. Больше попросту некому было. Потому как друзей в привычном смысле слова Макс не имел. Не обращая ни малейшего внимания на упрямое тарахтение аппарата, Букс набросил на плечи свою единственную куртку и вышел из квартиры.
Под вечер, убив целый день на бесцельное мотание по Саарбрюккену, Мартин Букс оказался в одном из стрип-баров города. Программа этого заведения не отличалась особым разнообразием. Стриптиз и алкоголь, алкоголь и еще больше стриптиза. Зато музыка Букса вполне устраивала. Собственно говоря, он и заглянул-то туда только по этой причине. Из-за полуоткрытой двери бара на улицу доносились до боли знакомые хиты восьмидесятых.
Мартин вступил под перекрестный огонь разноцветных прожекторов и осмотрелся. Две полуобнаженные танцовщицы с породистыми ягодицами уже вовсю развлекали первых посетителей. Букс заказал светлого пива и занял столик перед самой сценой. Откинувшись на спинку стула, он минут пятнадцать с интересом наблюдал за честно отрабатывающими свои деньги девицами. Пока одна из них, в полнейшем экстазе от ритмов «A-ha», вдруг не вспорхнула к нему прямо на стол. Мартин, не ожидавший такого сюрприза, во все глаза уставился на раскачивающийся перед самым его носом шикарный зад красавицы. На бархатной коже молодой женщины сверкали хрустальные капельки пота, а ее лукавые глаза блестели адским огнем. Манящий запах здорового женского тела заводил Букса. А шельмовская улыбка девушки уносила его в давно забытую страну грез. Неизвестно, как долго бы еще все это продолжалось, если бы танцовщица не стала призывно щелкать пальцами. Этот жест ясно говорил Мартину, что она всего лишь делала свою работу. За которую и ожидала от него, Мартина Букса, соответствующего вознаграждения. Подставив ему свой обтянутый полупрозрачными плавками лобок, девушка предоставила Мартину эксклюзивную возможность прикоснуться к, вероятно, сокровеннейшей из ее тайн. Он же лихорадочно соображал, что станет делать после того, как отдаст этой соблазнительнице свою последнюю десятку.
– Ну что же ты, парень?! Разве можно заставлять ждать такую красавицу?! – раздался голос со стороны.
А протянутая оттуда же пятидесятиевровая бумажка быстро спряталась под единственной частью туалета стриптизерши. В это мгновение Мартин успел увидеть кусочек идеально выбритого тела счастливой обладательницы крупной купюры.
Неожиданный «спаситель» Букса без спроса устроился за его столом и представился:
– Макс! Так меня зовут.
– Угу! – отозвался Мартин и только тут заметил, что все столики в зале заняты.
– Что будем пить? – Неугомонный пришелец был явно настроен на дружескую беседу.