Петербург таинственный. История. Легенды. Предания

  
В. Н. Бурлак
 
Петербург таинственный. История. Легенды. Предания
 
  
Отзвуки давних времен
 
  
Знамения, пророчества, свершения
 
 
Желтый пар петербургской зимы,
 
Желтый снег, облипающий плиты…
 
Я не знаю где вы и где мы,
 
Только знаю, что крепко мы слиты.
 
Сочинил ли нас царский указ?
 
Потопить ли нас шведы забыли?
 
Вместо сказки в прошедшем у нас
 
Только камни да страшные были.
 
Только камни нам дал чародей,
 
Да Неву буро-желтого цвета,
 
Да пустыни немых площадей,
 
Где казнили людей до рассвета.
 
Иннокентий Анненский
 
  
В ожидании Красной луны
 
О ты, чье имя не смеем называть мы, простые смертные! О ты, кто поднял землю со дна пучины! О ты, кто отгородил соленое море — куда заходит солнце, и пресное море — откуда оно появляется! Молим тебя, дарующий выход из тьмы запутанных подземных ходов, яви нам в эту ночь Красную луну!..
Прорицатель и шаман, одетый в шкуру золотого тюленя, вскинул над головой руки, словно вонзив в ночное небо десять пальцев. Так и замер надолго в этой позе.
— Яви нам Красную луну! — повторил следом за первым прорицатель в шкуре черного медведя и тоже вскинул вверх руки.
— Яви!.. — поспешно воскликнул третий прорицатель в шкуре белого оленя, и взгляд его устремился в небесную бездну.
Они стояли молча и неподвижно до тех пор, пока ветер с моря не разметал тучи. Небо очистилось, но звезды так и не появились. Вместо них ночь озарили другие огни — те, что не должны появляться в летнюю пору.
— Это Его огненная пляска, — наконец вымолвил с легкой тревогой человек в шкуре золотого тюленя. — Он расскажет нам своим танцем все, что будет с этой землей, морем и людьми… Если я верно пойму его танец, значит вскоре явится Красная луна…
— Так растолкуй нам, что говорит Он своим огненным танцем, — тихо и почтительно произнес второй прорицатель.
— Поведай, — попросил третий…
  
«По мшистым, топким берегам»
 
Как и человек, город должен знать, что было до него, на чем он стоит и произрастает, зачем возник и что уготовано ему в будущем. Иначе это не город, а временное скопление людей и строений, которому предначертано недолгое бытие и скорое забвение.
Какой была в давние времена земля, на которой возник Санкт-Петербург? Многие искали ответ на этот вопрос.
К примеру, Александр Пушкин так представлял край до рождения Великого города:
 
 
«Река неслася; бедный челн По ней стремился одиноко.
 
По мшистым, топким берегам Чернели избы здесь и там,
 
Приют убогого чухонца;
 
И лес, неведомый лучам В тумане спрятанного солнца,
 
Кругом шумел…»
 
 
Обычно города на Руси возводили на возвышенностях. Но Петербург построили, вопреки традициям, в болотистой низине. Тысячи лет назад здесь гуляли волны послеледникового Анцилового озера. Оно было значительно больше современного Балтийского моря и простиралось далеко на восток от нынешнего Финского залива, захватывая и будущую Ладогу, и будущее Белое море.
Шли века, менялись очертания берегов, вода отступала. Образовывались новые участки суши. Примерно 6–7 тысяч лет назад на месте Анцилового озера возникло Литориновое море. Такое название произошло от обитавшего в этом водоеме моллюска Littorina Littorea.
Моллюск Littorina Littorea
Недолог был век нового моря. Ученые предполагают, — оно просуществовало всего лишь полтора-два тысячелетия. Литориновое сменило море Миа с почти современными очертаниями берегов, островов, заливов Балтики.
Ижорскую землю, на которой появился Санкт-Петербург, по праву можно назвать озерно-речным краем.
В XIX веке поэт Аполлон Майков в стихотворении «Победа Александра Невского над шведами» отмечал:
 
 
«…Колыхается Ладога, все колыхается;
 
Верст на двести, на триста она разливается,
 
Со своею со зимнею шубою прощается:
 
Волхов с правого сняло оно рукава,
 
А налево сама укатилась Нева,
 
Укатилась с Ижорой она на просторе,
 
И с Ижорой в обнимку несется Нева,
 
И глядят на побежку сестер острова,
 
И кудрями своими зелеными
 
Наклоняются по ветру вслед им с поклонами».
 
 
Какие племена и народы заселяли эту землю в первобытные времена, до упоминания о ней в летописях? Землю, которая впоследствии была названа Ижорской и где три столетия назад появился Санкт-Петербург?
Точных сведений нет. Лишь легенды, гипотезы, предположения.
  
По знакам из прошлого
 
Известный русский ученый XIX века Александр Александрович Иностранцев много лет исследовал стоянки первобытных людей на берегу Ладожского озера, на Ижорской земле.
Человеческие останки, кости животных, костяные и каменные орудия, глиняные черепки, найденные профессором Иностранцевым, свидетельствуют, что люди населяли землю, где потом возник Петербург, со времен отступления Литоринового моря и превращения части его дна в сушу.
А. А. Иностранцев
Среди находок петербургского профессора были кремниевые изображения человека, животных и неизвестного «хвостатого зверя». Эти каменные изделия являлись не только амулетами, тотемами, хранителями племени, но и служили для сотворения колдовских обрядов.
Древние легенды Ижорского края лишь смутно доносят до нас, во что веровали тысячи лет назад местные жители, как творили свои обряды, как поклонялись полярному сиянию, солнцу, луне, морским приливам, камням, животным, загадочному безымянному божеству, которое освободило от моря землю и указывало «верный путь из лабиринта».
Впрочем, народы, населявшие в давние времена восточное побережье Балтики, не знали греческого слова «лабиринт» и называли загадочные каменные сооружения иначе.
Не сохранились имена древних предсказателей, мудрецов, воинов, охотников и мастеров, но по отдельным весточкам и знакам из прошлого все же можно понять, каким путем шли они к познанию и освоению мира.
  
«И вода станет метить бедой…»
 
…И откликнулась на Его огненный танец луна. И покорно поплыла навстречу небесному сиянию…
— Но в эту пору не бывает небесных огненных танцев, — испуганно прошептал предсказатель, одетый в шкуру белого оленя.
— Бывает, — уверенно ответил шаман в шкуре золотого тюленя. — Так происходит, когда Он хочет поведать нам о чем-то очень важном. Так происходит и сейчас.
Третий шаман настороженно огляделся по сторонам.
— Слышите? Где-то за островами то ли тоскует волк, то ли воет ветер в зарослях.
— Нет, то луна отзывается песней на огненный танец, — ответил предсказатель в шкуре золотого тюленя. — Она тоже сообщает нам о будущих переменах. В эту ночь мы узнаем многое. А то, что узнаем, переложим знаками на лосиные лопатки. Кости затем закопаем под камнями над запутанными подземными ходами. Там и будет храниться на многие-многие времена заповедь Танцующего в небе огненные пляски. Я уже слышу Его… И говорит Он своим танцем и соглашается с ним своей песней Красная луна: «Быть на этой земле множеству людей. Они придут с железом и нагромоздят здесь невиданные горы камней. Столько камней еще не было на нашей земле…