Говори со мной по-итальянски (СИ)

Я открываю ноутбук и, запустив браузер, набираю в поисковике имя отца Лукаса, но на аbаchо. it[1] очень мало информации. В основном, она сводится к цифрам, маленьким статьям, касающихся бизнеса мистера Блэнкеншипа. И еще нескольким фотографиям, на которых изображен он с, вероятнее всего, своими приятелями. Поэтому я захожу на аbcitаly.cоm. К счастью, со второй попытки все получается.
Здесь много стоящего и весьма интересного контента. В одной из ссылок, по которой я перехожу, значится, что Исабэл является родной матерью только Киану. То есть, Лукасу — она мачеха? Он обращался к ней так нежно, ласково. Для меня стало сначала удивлением, что на Исабэл он вовсе не похож, в отличие от младшего брата. Но теперь все сходится. Почему-то, вспоминая, как Лукас обнимал мачеху, дарил ей ненароком поцелуи в висок, подкалывал ее, шутя, дергал за волосы, проходя мимо, у меня на душе теплеет. Кажется, что человек, которого я стараюсь не ненавидеть так сильно, может быть хорошим. Не для меня, но для кого-то другого. В жизни, однако, всегда так. Его поведение в тот день, когда я попала в дом Блэнкеншипов, не было наигранным. Кажется, он вел себя так ненамеренно. Словно иначе не мог. Будь я на месте его матери или мачехи, я была бы счастлива такому ребенку.
Наконец, я натыкаюсь на несколько предложений о брате
Лукаса. Его зовут Киан Паоло Блэнкеншип. Семь лет, занимается в секции баскетбола, несколько раз в неделю посещает хоккей, но эти занятия проходят на любительском уровне. Больше журналист не счел обязательным расписывать жизнь маленького ребенка. Далее говорится о том, что мистер
Блэнкеншип вместе с двумя лучшими друзьями принял решение сформировать собственную курьерскую фирму больше двадцати двух лет назад. Сейчас известная компания насчитывает девять филиалов по всей Англии, главный офис в Лондоне и один филиал в центре Рима, в наиболее престижном его районе — ЭУР.
Ниже пару фотографий будущих наследников целой корпорации. Статные, в костюмах — на одном фото, а на другом — в простой обстановке, обнявшись на улице. Короли, предпочитающие жить с размахом. Предпочитающие брать то, что им нужно. То, что они хотят. Очередная такая мысль ведет к тому, что я громко и метко захлопываю крышку ноутбука. Не смея забывать о данном самой себе слове, я делаю глубокий вдох, а когда слышу звонок в дверь, — радуюсь. Мне теперь есть, чем занять свои мысли.
Диего переминается на пороге. Стоит мне отворить, он тут же вскидывает на меня взгляд темно-карих глазах. Его лучезарная улыбка украшает лицо, да и вообще — весь мой день.
Однозначно. В одной руке у друга конфеты, а в другой — букет ромашек.
— Знаешь, — начинает без приветствия он, заходя в квартиру, — я хотел купить тебе розы, но вовремя вспомнил, что в Испании это бы означало, что я хочу на тебе жениться. Так что я выбрал ромашки.
Его замечание выливается в мой заливистый смех. Конфеты вскоре оказываются на плоской длинной тарелке, цветы — в хрустальной прозрачной вазе. И я открываю холодильник, чтобы достать лимонад и угостить им своего гостя.
— Теперь я поняла, что вовсе не гожусь тебе в невесты, если вдруг мне никто не приглянется, — отвечаю я ему тем же веселым тоном.
Парень отпивает напиток из своего стакана, присев за стол.
Он подмигивает и указывает посудой из стекла в мою сторону.
— Если до тридцати пяти ты никого не разведешь на брак, можешь звонить мне. При условии, — Диего поднимает палец, — что я буду жив и не буду женат.
Второй раз за несколько минут ему удается зарядить меня добрыми эмоциями и хорошим настроением. И он при нашей последней встрече даже ни разу не показал, что обиделся, хотя именно по моей вине мы долгое время не общались.
— Договорились, — чокнувшись стаканами, мы продолжаем пить лимонад в молчании.
Я присаживаюсь напротив друга. По его лицу хорошо видно, что он хочет что-то спросить, но, возможно, не решается? Я собираюсь его подтолкнуть к этому, однако спустя мгновение парень уже достает что-то из кармана и протягивает мне. Я вижу, что это листок бумаги. Его брови чуть-чуть взлетают вверх, взгляд становится игривым — намек на то, что мне пора развернуть записку. Да и записка ли это? Я поддаюсь любопытству. Написанный почерком Диего номер слегка удивляет и, пожав плечами, я трясу головой, ощущая некую обескураженность.
Устроившись на сидении и широко разведя ноги, друг кладет руки на стол, упираясь лопатками в спинку стула.
— Прежде чем ты станешь спрашивать, что это за странные цифры, я отвечу — это номер телефона Алистера Шеридана.
У меня чуть челюсть не оказывается у самых ступней. Он же шутит, да? Как?.. Зачем?.. Как у него это получилось?
— Ты ненормальный, — выдыхаю я с улыбкой, — зарываясь пятернею в своих распущенных волосах.
Он взмахивает руками.
— Но почему, Ева? Ты ведь на черно-белую вечеринку идешь только из-за него…
Я перебиваю друга, выставляя немедленно ладонь перед нами.
— Ты не прав. Ты знаешь, что и ради Селест тоже. Ты сам помнишь, как она уговаривала меня!
Диего вздыхает, закатив глаза.
— Хорошо, — обреченно произносит он. — И подруги сыграли важную роль в твоем решении, но ничего плохого в том нет, что тебе нравится мужчина…
— Которому, возможно, не нравлюсь я, — дополняю за него.
Он поджимает губы и качает головой в недовольстве.
— Ты этого наверняка не знаешь. Если убедишься в этом и сможешь убедить меня, тогда я умываю руки. — Диего отводит ладони назад и выпрямляет спину.
Его карие глаза пронзительно заглядывают в самую душу. Я на самом краю. Готова сдаться в любой момент. Тем более что в руке заветные числа, с помощью которых можно услышать желанный голос.
— Но я не стану звонить первой, — отрезаю быстро, четко, давая понять своему другу, что в этом ему не поддамся. — Я могу просто позвонить и бросить трубку, но начинать разговор точно не буду.
Он кривится. Большим пальцем удерживает средний и щелкает им по столу, вскинув подбородок.
— Что за детские представления о парнях? Мы такого не любим. Если девчонка делает первый шаг — вот, что нам нравится! Алистер будет в восторге. Тем более… ты красива.
Что ему еще нужно?
Диего предугадывает и мой следующий вопрос:
— Нет, девушки у него нет.
Улыбка, которую я желаю спрятать, все равно вырывается наружу. Друг это замечает, кладет локти на стол и сам, не переставая слабо скалиться, подается вперед.
— Если хочешь Алистера, должна испытать удачу. А иначе завтра, быть может, он станет встречаться с другой итальянкой…
Эта мысль мне настолько не нравится, что я осушаю стакан лимонада залпом. Во рту внезапно пересохло. Даже думать не хочется о таком варианте событий. Просто я уже год схожу с ума, глядя на его фотографии. Инстаграм ирландца изредка пополняется новыми фото, на которых он все время улыбается.
Эти серые дурманящие глаза заставляют влюбляться в него сильнее.
— Я познакомлюсь с ним на вечеринке, ладно? — все-таки настаиваю на своем, из-за чего Диего вновь вздыхает с нескрываемой обреченностью.
— Уговаривать тебя? — он хмыкает. — Да больше никогда!
Засмеявшись, я поднимаюсь с места, чтобы достать из холодильника ещё лимонад и разлить нам его в стаканы, потому как у Диего он тоже почти опустел.
— Кстати, — вспомнив что-то, парень вскидывает руку, а взгляд становится заинтересованным, — ты мне так и не рассказала о работе репетитора.
— Смогла устроиться, но это ад.
Диего хмурится, качнув головой в непонимании.
— Что произошло?
Прежде чем вдаться в подробности, я очень глубоко вздыхаю, перемещаюсь мыслями в тот день, когда чуть не расплакалась в доме Блэнкеншипов, была умилена отношением
Лукаса к своей мачехе и, скорее всего, уже сумела понравиться Киану.
— Ты будешь немного в шоке, — преуменьшаю я будущий эффект от своей новости.
Диего практически потирает ладони — настолько он в предвкушении. И я больше не тяну — выкладываю все, как есть.