Игрушка олигарха (СИ)

И опять вместо ответа взгляд, заставляющий смолкнуть.
Закусив губу, я стойко выдержала жжение на ладони. А вот с пяткой оказалось не так все просто.
– Да я сама могу! – вскрикнула я, когда моя нога взлетела вверх.
– Тихо! – шикнул мужчина и с выражением непередаваемой важности начал вырисовывать узоры зеленкой на самом щекотливом месте моего тела.
Я держалась долго. Секунд пять. А потом не устояла и начала хихикать. Рогозин нахмурил брови, цыкнул, и я затихла. Но, черт возьми, разве можно оставаться спокойной, наблюдая за выражением его лица? А еще представила, как вся ситуация на кухне выглядела с его точки зрения. Ночь, звук битого стекла, мой крик. Крик охранника, лужа бордовой жидкости на полу и мои торчащие из – под стола ноги.
– Юля! – возмутился дядя Дима, когда я уже смеялась вовсю. Он наконец опустил ногу и приблизился, поставив руки по обе стороны от моих бедер.
Я уже привычно смотрела на него, как кролик на удава. И смешно больше не было. Правда, еще через мгновение начала икать, и тут уж расхохотался сам Рогозин. Сначала так, просто фыркнул, а под конец даже за стеночку держался. А смех у него был приятный, и такой заразительный.
– Никитина, ты чудо! – изрек он.
За меня ответил желудок. После протяжного урчания я опять икнула.
– А ведь поесть так и не успела, да? – все еще веселясь, спросил мужчина.
Скромно пожала плечами. Рогозин устало потер глаза и покачал головой.
– Иди в комнату. Сейчас приду.
Я быстро спрыгнула с тумбы, совсем позабыв о ранке, и тут же поморщилась от боли.
– Это тебе наказание, – бросил через плечо Рогозин. – За ночное чревоугодие.
– Угу. Икорку прихватите! – не растерялась я и про себя подумала, что раз буду грешить этой ночью, то с шиком.
Внизу что-то грохотало, слышались мужские голоса, и вскоре в мою комнату явился дядя Дима с бутылкой вина в одной руке и банкой икры в другой.
– Признаюсь, я еще не решил, что лучше… – задумчиво произнес он, поставив добро на тумбочку. – Накормить тебя или споить?
А после достал зажатую резинкой штанов на его талии столовую ложку и вручил мне. Ни хлеба, ни сыра, ни тарелки, ни даже бокала. Логично, учитывая, что карманов у Рогозина не было. Как и майки. Есть икру столовой ложкой и запивать вином прямо с горлышка посреди ночи в компании полуобнаженного мужчины… Ну, это не то, что я могла бы назвать обыденным делом.
Я даже не знала, с чего начать, но за мной и тут галантно поухаживали. Открыв консервы, дядя Дима протянул их мне, а сам уселся на кровать и отпил вина. Я чувствовала себя нелепо, неуютно и вообще странно. Но как любила говорить моя новая университетская подружка Оля: «В любой непонятной ситуации ешь!». И я начала есть, стараясь избегать хитрого прищура Рогозина.
– В итоге, – как ни в чем не бывало, продолжил он, – я пришел к выводу, что раз ты в моем холодильнике на алкоголь позарилась, то напиться хотела самостоятельно. А я вообще ни при чем. Тебе же восемнадцать есть?
Не дожидаясь ответа, он протянул мне бутылку. Секунду я сомневалась, но соленый деликатес дал о себе знать, и я приняла вино. Отхлебнула глоточек, поморщилась и только тогда ответила:
– Не – а! Мне через месяц исполнится.
– А, тогда отдай! – возмутился дядя Дима и с жадностью отобрал пойло. Вкусное, между прочим. – Через месяц и поговорим.
– А зачем? – полюбопытствовала я, почти схомячив баночку.
– Что зачем? – уточнил дядя Дима, практически опустошив бутылку.
– Спаивать меня. Зачем вам?
– А уже незачем. – Он улыбнулся уголком губ, а потом сделал самою глупую и необъяснимую вещь, которую только можно было сделать в этот момент. Прижался к моим губам. Я просто замерла, не веря и не представляя, как на это реагировать. Но и Рогозин не стал углубляться. Я только ощутила вкус вина на его теплых губах, как он так же резко отстранился.
– Спокойно ночи, – шепнул этот непостижимый мужчина без тени улыбки. И ушел.
Я пребывала в смятении. Еще вечером мне казалось, что он шутил лишь для того, чтобы я расслабилась и перестала дрожать от каждого его взгляда. Просто даже представить смешно, что такой мужчина мог заинтересоваться мною в интимном плане. Я ведь совсем… неопытная. Не роковая соблазнительница, к ногам которой падали олигархи вроде Рогозина. Возможно, он привык так прощаться с девушками? Но внутренний голос противно нашептывал, чтобы я перестала быть такой наивной и наконец задумалась. Дмитрий Сергеевич ведь так и не озвучил цену за свою помощь. Я могла бы и дальше надеяться на акт доброй воли с его стороны. Правда, долго ли я смогу обманывать саму себя?
Что, если он захочет… меня? От этой мысли стало дурно. Как переступить через себя, даже зная, что выхода нет? Мне не достать такой суммы до понедельника. Да, я попала в жуткие неприятности, но не планировала торговать собой, чтобы их уладить. Не так меня воспитали. А что об этом всем подумает Женя, когда узнает?
Я еще долго не могла уснуть, терзая себя страшными мыслями. Мне нравились новые очень нежные и романтические отношения с парнем. Я дорожила ими, холила и лелеяла мысли о совместном будущем. Конечно, мы были знакомы всего месяц, и я старалась не торопиться. Но разве прикажешь резко вспыхнувшим чувствам? Женя казался мне родным по духу, «своим». С первого дня, как он увидел меня в коридоре общежития и помог перенести вещи, мы практически не расставались. Часами болтали обо всем на свете, узнавая друг друга, смеялись, дурачились. Он целовал меня так, что кружилась голова, а когда улыбался, я просто не могла ни в чем ему отказать.
Он, верно, и не догадывался, что тем вечером, когда случилась авария, я была готова стать его во всех смыслах. Но тогда домой мы вернулись только под утро, пытаясь разобраться в инциденте с помощью полиции. А потом почти час спорили с консьержкой, чтобы впустила. Ночь любви превратилась в настоящий кошмар, который закончится лишь в этот понедельник. Если Рогозин не передумает.
 
Глава 4
 
Проснулась я ближе к обеду. И даже яркие лучи, затопившие каждый уголок комнаты, не разбудили меня раньше. Еще бы, после такой-то бурной ночи!
Новый грохот раздался с первого этажа дома, и я поняла, что именно этот звук меня и разбудил. Я проснулась мгновенно, встала с кровати и бесшумно открыла дверь. Мне бы хотелось верить, что дядя Дима не ломал свою кухню, а просто… Ладно, других предположений не было.
Чем ближе я подкрадывалась к лестнице, тем отчетливее становились голоса. Точнее, рычание Рогозина и шипение еще кого-то. Разборки с охраной?
– Ты меня понял, убыток? Чтоб ноги твоей здесь не было.
– Рог, ты, млин, не так все понял.
Я встала как вкопанная. Даже дышать перестала. Этот голос мне еще долго будет сниться в кошмарах. Тот самый урод, в которого я врезалась. Нет, не могло быть столько совпадений. Что ему делать здесь? Рвано выдохнула, подумав, что он мог явиться за мной. Руки задрожали, и я медленно опустилась к прутьям перил, чтобы подслушать разговор.
– Нет, Костяк, это ты меня не так понял, – заорал Рогозин. – Еще в прошлый раз не понял. Мне, мать твою поганую, не интересно.
С этими словами раздался новый грохот, и голоса стали еще ближе. Будто дядя Дима швырял того поганца по всему дому. Мне ничуть его не было жаль.
– Эй, харош! – закричал еще кто-то.
– Пугача опустил! Быстро опустил, я сказал! – Этот голос мне тоже был знаком. Он принадлежал парню, который испугал меня ночью.
– Тише, голубцы, – проскрипел Костяк. Тогда он представился Константином Павловичем, что еще раз подтверждало, что я не ошиблась. – Сами разберемся.
Они находились прямо под лестницей, и я не удержалась, подсмотрела одним глазком. Рогозин стоял ко мне спиной, а вот тот самый гнусный вымогатель лицом. Рядом с ним был еще один мужчина криминальной наружности. Он наставлял оружие прямо на Диму, тогда как его охранник целился в незваных гостей. Могла ли я даже представить, что попаду в такую ситуацию? Меня трясло от страха и мысли, что Рогозин может пострадать. А что тогда произойдет со мной?