Каждому своё
Зайдя в элитный фитнесс-клуб и окунувшись в знакомую атмосферу больших денег и ухоженных людей, Зоя испытала двойственное чувство. С одной стороны, ей стало получше, потому что все вокруг было знакомым и привычным. С другой — больше всего ей хотелось бы сейчас очутиться на берегу какой-нибудь маленькой речки в лесу, в полном одиночестве, и просто посидеть и понаблюдать за плавным или быстрым течением воды. Парадокс заключался в том, что именно такой вариант времяпрепровождения был для нее, особенно сейчас, совершенно недоступной роскошью.
Занималась она чисто автоматически, чем вызвала некоторое неудовольствие тренера. По большому счету, ей было на это наплевать, но привычка все делать добросовестно и обстоятельно, пересилила. К концу занятий она уже вошла в привычный ритм, а заодно немного успокоилась. А после массажа вообще почувствовала себя почти прекрасно. Если бы не непрерывная болтовня массажистки Кати…
— Вы видели фотографию в «ТВ-парке», Зоя Эдуардовна, — перескочила Катя на очередную тему. — похоже, западным топ-моделям придется потесниться. У нас новая звезда восходит.
— Опять? — лениво переспросила Зоя, переворачиваясь на живот. — У нас они каждую неделю восходят, каждые две — закатываются.
— Нет, ну это такая красотка! Я даже номер журнала сохранила, была бы мужиком — влюбилась бы насмерть!
Зоя подозревала, что Кате совершенно не обязательно менять пол, чтобы влюбиться в какую-нибудь молоденькую и смазливую вертушку. Сама она была высокой, с мощным разворотом плеч и мускулистыми руками, почти мужеподобная, если бы тщательно не следила за своим внешним видом. Ну, что ж, у каждого свой вкус, каждому, как говорится, свое. Удивительно только, что сейчас этих, со специфическими вкусами, развелось видимо-невидимо, где они раньше прятались, интересно? Посмотришь направо — гей, налево — лесбиянка, в самом лучшем случае увидишь так называемого бисексуала. Слава богу, Костя хотя бы нормальный мужик, да и она отклонениями не страдает, однако семейной жизни это не помогает, скорее, наоборот.
— Вот, поглядите, — сунула Катя ей под нос журнал с яркой фотографией.
Что ж, на фото действительно была запечатлена очень красивая девушка: зеленоглазая, с бронзовыми, пышными волосами, стройная, дорого и со вкусом одетая. Но Зою заинтересовала не столько она, сколько ее спутник, старавшийся держаться в тени, и подпись под фотографией, которая гласила:
«Блистательная топ-модель Клара на презентации очередной коллекции модного кутюрье в сопровождении неизвестного поклонника. Похоже, красавица успешна не только в карьере, но и в личной жизни».
С этим было трудно не согласиться. На фотографии Зоя уверенно опознала собственного супруга. Вот, значит, как обстоит дело…
Глава вторая
Попытка — не пытка?
В результате все труды массажистки пошли насмарку: расслабление мгновенно ушло, а вот головная боль, наоборот, вернулась. Зоя отправилась в бар, попросила крепкого сладкого чая и таблетку от головной боли, потом закурила (правилами это запрещалось, но вышколенный персонал в некоторых случаях «не замечал» нарушений) и задумалась.
Конечно, то, что Константин находился рядом с молодой красоткой, могло быть чистым совпадением. Мало ли она видела фотографий, на которых известного предпринимателя и филантропа запечатлевали в самых разных компаниях! И фигура его в полутени, так что особо афишировать близость к восходящей звезде он вроде бы не стремится. Хотя, с другой стороны, зачем ему это афишировать?
Интересно, давно он с ней познакомился? Если судить по участившимся совещаниям и ночным заседаниям — не больше полугода назад. До этого, конечно, тоже случались пассии, но крайне мимолетные, которым Зоя просто не придавала значения. Но тогда и в супружеской постели все хоть как-то было.
А сейчас — вообще никак, хотя она вполне живая и еще молодая женщина, которой хочется тепла, ласки, нежности, наконец, да и природа требует свое, а удовлетворять ее требования самостоятельно Зоя то ли не научилась еще, то ли подсознательно брезговала. Так и до хронического невроза можно дойти.
Главное, посоветоваться совершенно не с кем. Подруг у Зои, как таковых, не было: прежние остались в прежней жизни, не вынеся острой зависти к везению товарки, а новые как-то не появились, потому что были совсем из других социальных кругов. Особым снобизмом Зоя не страдала, но единственная подруга Майка, с которой они понимали друг друга буквально с полуслова, выскочила замуж за сказочно богатого шведа и укатила в благополучные скандинавские страны, где успела родить двух мальчиков-близнецов и девочку, и смертельно соскучиться от всеобщей благоустроенности. В Москву она не приезжает, писать письма… — это уже прошлый, даже позапрошлый век, а Интернет живого общения никак не заменяет.
К матери соваться за утешением и тем более советом — бессмысленно. Она всю жизнь отработала преподавательницей русского языка и литературы, да к тому же провела в абсолютно благополучном браке с инженером почти сорок лет. Метания дочери ей были совершенно чужды и непонятны; по ее представлениям, муж был всегда прав, а жена к его приходу домой обязана приготовить вкусный ужин и подать домашние тапочки. Так-то оно так, но папочка тоже всю жизнь был образцовым семьянином, и за домашний уют «платил» огромным уважением и любовью к жене (или к созданному ею домашнему очагу, кто там разберет!). Так что от дома его можно было оторвать только вместе с досками от пола, а других женщин он, похоже, просто не замечал. Другая жизнь, другие нравы… Нет, родители ей тут не помогут, только очередную мораль прочитают.
А вот что Майка бы посоветовала, интересно? Сама-то со своим шведом как-то устраивается, хотя и жаловалась первоначально, что в постели он бревно-бревном, только детей зачинать может, а потом месяцами отдыхает. Были в письмах намеки, что в Стокгольме настоящие мужчины тоже встречаются, особенно среди иностранцев, которые приезжают отдохнуть или в командировку. Вот так. Значит, Майка бы скорее всего жизнерадостно сказала бы:
— Да заведи ты себе любовника! Делов-то! Надоест — бросишь, зато хоть какой-то кайф от жизни словишь. Не в деньгах счастье, подруга.
Конечно, не в деньгах, только как они с Майкой в студенческие годы в этих самых деньгах нуждались! Зато действительно счастливы были, что уж греха таить. Как там у Стендаля написано? «Если человек очень хочет быть министром, он им станет, и именно это будет ему наказанием». Правильно, между прочим, написано, только что же делать?
Убирая сигареты и зажигалку в сумочку, Зоя наткнулась на кусочек глянцевитого картона, на котором золотыми буквами было напечатано: «Владилен Сомов, художник». И номер телефона с приписанным от руки номером мобильника. Ага, тот самый молодой гений, который клеился к ней на вернисаже, действительно, его звали Владиленом, Владом. Похоже, это перст судьбы. Время подходящее: час дня, даже законченные представители богемы в эту пору уже завтракают, значит, можно позвонить. Поехать, посмотреть картины, попить кофе…
Когда Зоя доставала свой мобильник и набирала на нем номер, как она поняла, студии художника, у нее слегка дрожали руки. «В первый раз в первый класс», — съязвила она про себя. Но, как говорится, лучше уж поздно, чем никому. Безнравственно? В общем-то, безнравственно, но, как говорила героиня одной из старых, но любимой Зоей польской комедии, лучше быть безнравственной, чем несчастной.
Один гудок, второй, третий… Нет, наверное еще рано, отдыхает маэстро. Но тут телефон ожил:
— У аппарата, — услышала Зоя молодой баритон, изо всех сил стремившийся звучать, как солидный бас.
— Здравствуйте, Влад. Это Зоя. Помните, на вернисаже…
— Здравствуйте. Простите, на каком именно?
— Две недели назад. Зоя Задонская. Вы приглашали посмотреть картины…
— Зоя Задонская! Боже мой, я сразу узнал ваш голос, только не мог поверить в такое счастье. Вы все-таки решились…