Тени Ахерона 1. Тени Ахерона

— Втянутым — во что? — сурово перебил меня Ройл. — В активную борьбу с древним злом, доселе существующим в нашем мире и причиняющем ему столько бедствий? Впрочем не обижайтесь, откуда вам знать о Черном Солнце…
Тут снова раздались три удара и я понял, что Джигг привел Конана.
— Его королевское величество, государь Аквилонии Конан из Канахов и его благороднейшая супруга!.. — громогласно оповестил нас камердинер. Я едва уши ладонями не зажал. Ройл, пока слуга торжественно представлял новоприбывших сидел с несчастным выражением на лице — видно, Джигг был его фамильным проклятием.
— Государь, моя королева… — сам маркграф на церемонии не отвлекался, просто слегка поклонился Конану и коснулся губами руки Зенобии. С явившимся сюда же Гвайнардом поздоровался за руку, словно они были давно знакомы.
Джигг по счастью исчез — у Ройла в кабинете хранился солидный запас вин, да и бокалы нашлись. Так что присутствие камердинера не требовалось.
— Счастлив, что могу видеть у себя в гостях старых друзей, — сказал маркграф, когда мы расположились в расставленных перед столом полукругом креслах. — Особенно рад появлению вашего величества.
— Ройл, будьте проще, — поморщился Конан. — Мы не на большом приеме, да и заниматься куртуазией времени нет. Надо полагать, вы обо всем знаете? Хальк уже растрепал?
— Не успел, — чуть улыбнулся Ройл, наблюдая как Зенобия с опаской, а Гвай с неподдельным интересом рассматривают мирно спящего Пончика. — Госпожа, не обращайте внимания на собаку, когда я рядом, она безопаснее новорожденного котенка.
— Называйте меня Дженной, — отозвалась Зенобия. — Поскольку вы входите в число друзей моего мужа, это будет вполне уместно.
— Благодарю, леди Дженна… Полагаю, сейчас нам стоит поговорить о так называемом Черном Солнце, благодаря усилиям которого вас постигли недавние неприятности.
— Это что еще за безобразие? — в своей обычной непринужденной манере вопросил Конан. — Фатарены, что ли?
— Секта фатаренов, «очищенных», является лишь ветвью этой организации, весьма быстро набравшей силу за последние годы, — с расстановкой сказал маркграф. — Они действительно основываются на учении Мэниха, только интерпретировали его несколько своеобразно.
Далее его светлость поведал нам преинтереснейшую, печальную и весьма поучительную историю.
Учение пророка Мэниха о тварном и греховном мире и чистой обители душ не было особенно широко распространено на Закате, с его устоявшимися религиозными культами, наподобие митрианства или иштарийства. Кому интересны рассуждения древнего мудреца, проповедовавшего в горах Иранистана столетия назад?
Однако, после войны Алого Пламени в Немедии появились несколько проповедников, довольно быстро завоевавших популярность как среди простецов, так и у дворянства. Во-первых, они указывали на весьма недобродетельный образ жизни, который вели многие митрианские монахи — обители скупали земли (в отличие от Аквилонии, немедийский закон позволяет монахам-митрианцам владеть землей), богатели, благодаря приношениям и подаркам, а высшие жрецы, которых развратило золото, превратились в эдаких мелких князьков, совершенно позабывших о стяжании благ духовных, в угоду благам материальным. Немудрено, что и крестьяне, и люди благородные, вняли словам о том, что золото, как главная составляющая сотворенного Злом плотского мира нечисто, а посему платить подати монастырям и делать пожертвования совершенно не обязательно и даже грешно.
Во-вторых, после отвращения части паствы от митрианства, секта начала проповедовать тайный смысл учения, о котором мы с Конаном и Гваем разговаривали по дороге в Ройл — если твоя душа изначально чиста, то все преступления следует списывать на вожделения грешного тела, которое однажды само обратиться в прах. Этот постулат тоже понравился новообращенным. Если душа ни в чем не виновата — твори, что хочешь. О невиданном всплеске насилия и преступности в полуночных немедийских городах были наслышаны даже у нас в Тарантии. Власти едва смогли пресечь беспорядки, а секту фатаренов было решено запретить.
— Запретить-то запретили, — неторопливо продолжал повествовать Ройл, — но толку оказалось чуть… Эта зараза успела внедриться в сознание многих, теперь секта стала тайной, но все столь же многочисленной. Разрешено все! Человеческие жертвоприношения? Пожалуйста! Тем более, что таковое приношение является добрым делом — душа убиенного освобождается от грешной плоти и уходит в счастливый мир духов. Воровство, убийства, черная магия? Не возбраняется. Почему? Да потому, что этого требует плоть, а не дух, который всегда остается чистым.
— Да, Гвайнард рассказывал об этом, — подтвердил киммериец. — Но при чем тут какое-то странное Черное Солнце?
— Так называется верховный конклав секты. Это и есть настоящие враги, которых следует беспощадно уничтожить, тела сжечь, а пепел развеять по ветру, — очень серьезно сказал Ройл. — Эти люди извлекают из нового культа максимальную выгоду. Уверен, они нисколько не верят в то, во что проповедуют. А может и верят, ничего сказать не могу… Именно к ним стекаются пожертвования фатаренов — избавляться от грешных золота и серебра есть добродетель, этим ты хоть частично очищаешься. Захват земель, покупка дворянских ленов? Тоже добродетель — бывшие владельцы теперь не обременены нечистыми материальными благами. И так далее. Понимаете, каков глубинный смысл?
— Митра Лучезарный… — медленно сказал ошеломленный Конан, а Гвайнард присвистнул. — Оказывается, дело обстоит куда хуже, чем я полагал. Значит, Черное Солнце просто захватывает чужие земли и богатства под видом проповеди учения Мэниха?
— Именно! И довольно скоро они станут настолько могущественны, что смогут непосредственно влиять на жизнь и политику некоторых государств. В том числе и Аквилонии, хотя у нас эта пакость пока не слишком распространена. Первые храмы «Очищенного духа» появились пока только в великом герцогстве Шамарском, а герцог Раймунд сдуру разрешил их открытие — у нас ведь закон позволяет веровать в каких угодно богов, кроме Сета и еще парочки почти забытых порождений Бездны… С виду все прекрасно, учение глаголит о чистой и светлой душе, а вот изнанка у него самая неприглядная.
— Ройл, но при чем здесь вы? С чего вдруг фатарены начали охотиться на месьора Гвайнарда? — подала голос Зенобия. — Если их цель состоит исключительно в получении влияния на государство? Попросту говоря — Черное Солнце привлекает власть?
— Власть? — фыркнул киммериец. — Только не надо рассказывать мне страшные истории о сообществе черных магов, которые хотят завоевать мир, и желательно весь. Глупости! Я еще никогда не видел ни одного волшебника, злого или доброго, который вышел бы и сказал: я хочу власти над миром! Одному человеку такое не под силу, что бы не сочиняли авторы дурацких легенд и историй вроде этого писаки Гая Петрониуса.
— Зато обширной, отлично организованной и фанатичной секте — вполне под силу, — парировал Ройл. — Руководители Черного Солнца отлично знают, чего хотят — контроль над торговлей, собственное обогащение, возможность влиять на ход исторических событий. Иногда у меня создается впечатление, что идея создать Черное Солнце и использовать прочно забытые в наши времена мысли Мэниха появилась среди купцов и влиятельных торговцев, а не среди черных магов. Маги и колдуны, скорее всего, являются просто мальчиками на побегушках у влиятельных и очень богатых персон из верховного конклава Черного Солнца. Прошу учесть, что судя по отчетам казначейства Трона Дракона за прошлый год, доходы виднейших купцов Немедийского королевства возросли почти в два раза, что не может не настораживать. Такие резкие скачки всегда подозрительны и наводят на размышления!
— Но кхарийская магия-то здесь с какого боку пригрелась? — непонимающе сказал Гвай. — Если новое учение столь успешно среди народа, то зачем нужно колдовство? К чему этим предполагаемым торгашам-заговорщикам древние артефакты?
— Дополнительные гарантии своей безопасности и безнаказанности, — ровно сказал маркграф. — Во многом черная магия превосходит светлую, она многообразнее и сильнее. И адептов секты проще держать в повиновении, и противников припугнуть можно. Почему Кхария? Да потому, что подданные Ахерона владели совершенно другим волшебством, нежели нынешние волшебники, сейчас ему почти невозможно найти соответствующего противодействия, эта наука давно забыта. Представьте: некий воображаемый граф отказывается отдать Черному Солнцу свое поместье ради очищения от плотской скверны. Тут откуда ни возьмись появляется стадо мерзких демонов, граф со чада и домочадцы съедается прямиком в спальне, замок разрушается, а проповедник фатаренов указывает на дымящиеся развалины и потрясая перстом говорит: вот что случается с теми, кто поклоняется грешной материи. Выводы ясны, или мне объяснить?