Вымпел мертвых. Балтийские кондотьеры (СИ)

Если бы слухи оказались правдой, о чем можно было поинтересоваться во время аудиенции, у того же Иениша можно было присмотреть еще что-нибудь для пополнения коллекций Зимнего, Аничкова и Гатчинского дворцов. Вот только насколько серьезной могла быть просьба капитана 1-го ранга для хотя бы озвучивания которой, он, человек не богатый, не пожалел презентовать в качестве подарка ценностей на как минимум десять тысяч рублей?
Празднества, продлившиеся до середины января, закончились для Александра Александровича сильной простудой, отложившейся на травмы, полученные при крушении поезда, и потому самочувствие самодержец всероссийский имел неважное. Тем не менее, забросить государственные дела не представлялось возможным, да и список просителей заметно разросся за время, взятое императором для отдыха в кругу семьи.
Приглашение на аудиенцию к императору было доставлено на квартиру Иениша двадцатого января, а уже двадцать пятого он, обряженный в мундир капитана 1-го ранга, выделанный из лучшего материала, что смогла найти в столице Мария Алексеевна, стоял перед ростовым зеркалом, придирчиво разглядывая себя в последний раз.
– И все же мне кажется неверным ваше решение, Иван Иванович. – наконец, удовлетворившись увиденным в зеркале, Иениш повернулся к пришедшему проводить его Ивану.
– Виктор Христофорович, мы же с вами не единожды обсуждали данный вопрос, и вы все же согласились, что такому необычному путешественнику как я лучше исчезнуть без следов, дабы избежать охоты на ведьм.
– Да вы ведь буквально вытрясли из меня это согласие! И теперь я буду вынужден откровенно лгать, смотря своему императору прямо в глаза, при этом, стараясь убедить его, что мне можно и даже нужно верить! А ведь рано или поздно все тайное становится явным! Вы хоть представляете себе, какие слухи пойдут обо мне в обществе? Это не говоря уже о гарантированном крайне негативном отношении ко мне со стороны членов императорской фамилии! И Бог бы со мной! Но ведь все это непременно отразится на судьбе и карьере моего сына! Как я смогу смотреть после подобного ему в глаза?
– Обыкновенно будете смотреть, Виктор Христофорович. Как умудренный опытом человек, немало повидавший и познавший за свою жизнь. – сказал, как отрезал, Иван. – А что касается императора. Даже если когда-нибудь он прознает о данном обмане, я полагаю, как один из виднейших мировых политиков, он поймет и примет причины, сподвигшие вас дезинформировать его.
– Ох, Иван Иванович, подведете вы меня под монастырь. – покачал головой Иениш и тяжело вздохнув, принялся надевать вычищенную от малейшей пылинки шинель.
– Ничего, Виктор Христофорович, прорвемся! Ни пуха вам, ни пера.
– К черту, Иван Иванович. – поправив кортик и подхватив заранее подготовленный солидных размеров портфель, Иениш трижды перекрестился и поцеловав супругу, покинул квартиру.
Сперва капитан 1-го ранга все же хотел взять с собой Ивана хотя бы в качестве сопровождающего. Но поскольку приглашение было выписано только на Иениша, единственной возможностью протащить Ивана во дворец, было выдать его за денщика, хоть официально их и упразднили много лет назад. Вот только бывалый морской волк из Ивана получаться никак не желал, да и матросская форма смотрелась на нем как седло на корове. Каких только сил не прилагала чета Иениш дабы привести Ивана в удобоваримый вид. Виктор Христофорович даже приводил преподавателей, в роли которых выступали бывалые матросы. Однако, все оказалось тщетно. Наметанный глаз старого моряка и командира раз за разом подмечал множественные ошибки и недочеты в поведении и внешнем виде Ивана, так что в конечном итоге от данного плана пришлось полностью отказаться к вящей радости обучаемого.
Дорога до резиденции правителя земли русской и час ожидания в приемной запомнились Иенишу весьма смутно. Все же ранее ему не доводилось лично общаться с Александром III, хоть он не единожды видел его во время морских парадов и смотров. Только осознав насколько тяжело приходится ему, Иениш понял, что для его нового друга это испытание могло стать чрезмерным в плане нервного напряжения. Все же, как бы Иван ни относился к членам августейшей фамилии в своих разговорах с Иенишем, осознание того факта, что можно будет встретиться один на один с правителем России, занимавшим свой пост десятилетиями, откровенно вгонял его в оторопь. Только сейчас капитан 1-го ранга понял, почему Иван столь уперто отказывался от визита к императору.
Иениш еще долго мог бы заниматься самокопанием, но в назначенное время к замершему статуей капитану 1-го ранга подошел секретарь императора и препроводил его до двери рабочего кабинета Александра III.
Стоило за его спиной закрыться двери, как в Иениша уперся сосредоточенный взгляд огромного человека. Выглядел Александр III не очень хорошо. Сероватый цвет лица и мешки под глазами наглядно свидетельствовали о пошатнувшемся здоровье императора. А, учитывая послезнание о его скорой кончине, Иениш проникся еще большим уважением к продолжавшему тащить свою ношу человеку, не смотря на действительно поганое самочувствие, и с новой силой принялся внутренне корить себя за обман, что вскоре должен будет случиться.
– Добрый день, ваше императорское величество. – подойдя к столу императора, поздоровался Иениш.
– Добрый день, господин Иениш. Прошу присаживаться. – император указал рукой на один из стульев.
– Благодарю. – коротко склонив голову, Иениш присел на предложенный стул и положил на колени портфель, что ни на секунду не выпускал из рук с тех пор как покинул квартиру. – Прежде всего, позвольте принести вам извинения, ваше императорское величество за то, что не смог сберечь вверенные мне корабль и команду. Эта потеря, несомненно, является тяжким грузом не только для меня, но и для вас, человека, несущего ответственность за всех и каждого жителя Российской империи. Тем не менее, именно случившаяся трагедия позволила мне встретить человека, передавшего мне сведения, важность которых неоценима. И сейчас, находясь перед вами, я могу заявить, что ради полученных мною сведений, я, несомненно, был бы готов потерять все корабли флота, если бы знал, что это позволит мне получить их.
– Вот как? – с удивлением воззрился на Иениша император, – Что же такого вы узнали, господин Иениш? Неужели секрет вечной жизни?
– Никак нет, ваше императорское величество. Но данная информация по ценности ничуть не уступит секрету долголетия. Если позволите, я достану папку с составленным мною на основе полученной информации докладом. Он не слишком большой и потому я смею надеяться, что вы сможете выделить время, дабы ознакомитесь с ним в моем присутствии.
Получив в ответ еще один оценивающий взгляд и последовавший за ним утвердительный кивок, Иениш раскрыл портфель и выудил на свет кожаную папку. Необычную просьбу Александр III перенес стойко, не выдав своего изумления ни малейшим движением лицевых мускул. Мало кто из просителей осмеливался даже надеяться на ознакомление с принесенными ими бумагами в тот же день, не говоря уже об их немедленном прочтении. Многие были неимоверно рады просто тому факту, что император соблаговолил принять в руки их отчеты, прошения, донесения. Но, стоило ему раскрыть папку и прочитать заглавие предложенного к прочтению документа, как его брови поползли вверх. Кинув испытующий взгляд на просителя, и получив в ответ едва заметный кивок от Иениша, император углубился в ознакомление с предоставленными документами.
Начиная с этого момента, более от Иениша не зависело ничего. Теперь из этого кабинета он мог выйти либо очень доверенным лицом Александра III, либо персоной нон грата для высшего общества. А то и вовсе не выйти. "Государственные интересы они такие государственные." – вспомнилась необычная, но неимоверно точная фраза, что иногда произносил Иван во время их бесед.
Краткая и сухая выжимка основных событий до 1914 года, которые только смог припомнить Иван уместилась всего на десяти страницах. Естественно, все указанное преподносилось как запланированные и уже начавшие реализовываться действия Англии, направленные на уничтожение России в существующем виде. Вычитанные и переписанные Иенишем корректным языком, они подавались в привычной докладной форме и потому довольно быстро просматривались императором, привыкшим за десятилетия к бумажной работе. Все это время посетитель неотрывно следил за лицом самодержца, которое время от времени принимало совсем уж суровый вид. И лишь едва слышный шорох перелистываемых страниц время от времени прерывавший повисшее в кабинете гробовое молчание, давал надежды на если не положительный, то и не фатально отрицательный исход всего предприятия.