Ночной звонок (ЛП)

Сигарета истлела в его руке, он не отвечал.
Она знала ответ на свой вопрос. С Бо всё могло пойти куда как хуже, и она была благодарна, что этого не случилось. Лола бы многое сделала для Джонни, но не стала бы переступать через себя и делать хуже себе, только чтобы ему было хорошо.
― Я бы сделала это снова, ― сказала она. ― Если ты думаешь, что это во благо.
― Во благо, ― пробормотал мужчина. ― Благо ― это деньги.
― Благо ― это наше будущее.
― Ну, вот и решающий довод, друзья, ― ответил он. ― То будущее, которого все хотят, стоит денег.
― Если это так важно для тебя, просто останови меня.
― Я думал, мы уже решили не идти на этот шаг, ― он бросил сигарету на землю и затоптал. ― Если ты хочешь сделать это, так делай. Не выставляй всё так, будто я этого прошу. Однажды ты уже пошла на это и, вроде, было не так уж и сложно.
Лола сжала челюсти.
― Как ты можешь такое говорить?
Он отошёл.
― У тебя есть его номер, ― сказал он, открывая заднюю дверь. ― Я тебе не нужен, чтобы всё организовать.
Лола уставилась ему вслед. У неё было странное, но приятное чувство, что ей что-то сошло с рук. Будто она вновь стала маленькой девочкой, когда её мама в редкие моменты позволяла выбрать конфетку в кондитерской лавке. Но это чувство было сильнее. Джонни не смог принять чёткое решение, значит, его должна принять она, и если, в итоге, он начнёт сожалеть, пусть винит себя за то, что не высказал своё мнение. Лола могла ошибаться и сейчас начинала понимать ― она хотела ошибиться.
Она, не переставая, думала о том, как Бо владел ею, словно наваждение, от которого девушка никак не могла избавиться. Пристальное внимание Бо, которое она познала, могло с лёгкостью вызвать пристрастие, как наркотик.
Она взяла ещё сигарету, чтобы успокоиться. Руки тряслись, пока она прикуривала. Деньги? Какие деньги? Они становились несущественны по сравнению с растущей в ней потребностью. И это была не просто потребность, а нужда, которую разжигал в ней Бо и делал её всё более и более невыносимой. Нужда, которую только он мог удовлетворить. В последнее время, когда она думала о нём, как, например, думала сейчас, то всё чаще и чаще испытывала это чувство.
И вот она должна снова всё решить. Решение было принято за неё. Джонни закрепил его, когда ушёл. Она вытащила телефон из кармана и нашла номер Бо.
― Лола, ma chatte  [1] , ― ответил Бо. Его голос низкий и хриплый.
― Ты спал, ― сказала девушка.
― Сейчас час ночи.
― Извини.
― Брось, ― ответил он. ― Если только это не сон. Тогда ты должна очень извиниться.
Она улыбнулась. За исключением нескольких жёлтых уличных фонарей неподалёку, было темно. Они совершенно одни.
― Как ты? ― спросил мужчина.
Она выдохнула и стряхнула с сигареты пепел.
― В порядке.
― Большинство женщин, которые звонят мне посреди ночи не в порядке.
― Я не хочу быть большинством, ― тихо произнесла Лола.
― Ты не большинство. Для меня ― нет.
Она закрыла глаза.
― Я бы хотела, чтобы ты не говорил подобных вещей.
― Значит, звонок не по личному вопросу, что делает его сугубо деловым.
Лола ждала. Услышав его голос, намерение девушки окрепло ещё больше. Как и Джонни, Бо должен знать, их соглашение увязано на деньгах. Таковы были границы.
― Каковы условия нового предложения?
На том конце провода раздался шорох, и после короткой паузы он ответил:
― Условия те же. Включая тест, если ты уже спала с Джонни.
― Почему это важно?
― Если у тебя был партнёр после теста, тогда это важно.
И снова это обезличенное слово ― партнёр.
― Бо, он мой парень.
― Ты не была с ним той ночью, когда была со мной. Кто знает, чем он занимался?
Она свирепо уставилась на заднюю дверь. Она знала Джонни лучше, чем кого-либо, и он не был изменником.
― Джонни никогда бы так не поступил. Ты его не знаешь.
― Я и не должен знать. Я знаю людей. Чувство обиды ― мерзкая штука. Она заставляет людей делать мерзкие вещи.
Она покачала головой.
― Он бы этого не сделал.
― Так ты спала с ним?
Она затянулась сигаретой. Лола представила Бо сидящим в постели, в то время как одеяло укрывает его бёдра. Уголок его жадных губ приподнят в ожидании. Его губы были такими чертовски голодными, блуждая по её телу.
― Нет. А ты?
― Он не в моём вкусе.
― Серьёзно. Ты знаешь, что я имею в виду.
― Я больше ни с кем не встречался. Впечатление, которое ты оставила ― непоколебимо.
― Как романтично, ― сухо сказала она, пытаясь скрыть тот факт, что очень хочет, чтобы это было правдой.
― Ты просила меня быть серьёзным. Вот он я, совершенно серьёзен. Горничная сменила постельное белье, но я всё ещё чувствую запах твоих духов. Это невозможно, я знаю, ― его голос стал ещё ниже. ― Окно всё ещё помечено отпечатками твоих грудей.
Её пульс сбился. Изначально, он заставал её врасплох, ошеломляя своей дерзостью. Девушка прикусила губу, зная: любой звук, сорвавшийся с губ, будет похож на стон.
― Я… я не пользуюсь духами.
Он усмехнулся.
― Итак, Лола. Мы заключаем сделку?
― Пятьсот тысяч накануне вечером, остальные пятьсот на следующее утро.
― От заката до рассвета.
― Когда?
― Я бы сказал прямо сейчас, если бы не было упущено несколько часов. Бог знает, как я хочу, чтобы ты оказалась здесь. Как насчёт завтра?
― Будний день.
― Но ты работаешь по ночам, ― сказал он. ― На следующий день ты сможешь выспаться.
― Я имею в виду, для тебя рабочий день.
― За меня не беспокойся. Моё нетерпение достигает тревожного уровня, когда в деле замешана ты.
― Я польщена. Я думаю… ― она замешкалась, не желая прерывать вызов. Разговор с ним сгладил стрессовую неделю, временно исцелив девушку от тревог. ― Завтра.
― Завтра, ― повторил он.
Лола завершила звонок, прежде чем успела сказать что-то нежелательное, вроде: «Не могу дождаться» или «Жду с нетерпением, когда ты снова окажешься во мне». Укор совести смыли быстрые удары её сердца. Веро и Джонни были правы. Ей это понравилось. И не только, она, бл*дь хотела этого.
  
Глава 5 
 
Лола не знала, как сказать ему. Они с Джонни уже десять минут как ехали из бара домой, а она притворялась спящей, откинув голову на подголовник пассажирского сиденья. По факту, она не спала, подыскивая немыслимые слова, как рассказать, что завтра ночью она обещала себя другому мужчине. Было сложно представить, как поведёт себя Джонни: испытает облегчение или разозлится. Она испытывала облегчение? Злилась? Джонни вёл себя не как тот мужчина, которого Лола знала. Это заставило её задуматься, был ли он таким всегда? Или, возможно, это она сделала его кем-то другим за эти годы.
Джонни припарковался около дома и заглушил мотор.
― Когда получим бар, означает ли это, что мы сможем нанять кого-нибудь для такой поздней работы? ― Она посмотрела на него. Это была первая попытка начать разговор с момента их спора на заднем дворе бара. ― Мы становимся слишком старыми для всего этого, ― продолжил он.
Было что-то такое в его голосе… нервы? Вина? Когда она не ответила, он сказал:
― Мне жаль за то, что произошло ранее. Я повёл себя, как придурок.
Лола перевела взгляд на свои руки.
― Я не согласна с этим. Ну, с тем, что мы становимся слишком старыми, ― она ценила в Джонни то, что он умел признавать свои ошибки. Когда они спорили, он почти всегда извинялся первым. Ну, а если не извинялся, значит, не думал, что в чём-то неправ. ― Когда мне было двадцать, я обещала себе, что никогда не состарюсь, ― сказала Лола. ― Теперь, когда мне почти тридцать, я понимаю, что мне тяжело сдержать эту часть сделки.
Джонни ухмыльнулся, она поняла это, даже не смотря на него. И снова между ними всё нормализовалось, но ненадолго. Как только они вышли из машины и направились к квартире, воздух вокруг Лолы сгустился, будто перед назревающей бурей.