Замок Саттон

А затем он увидел, как ее волнообразно раскачивающееся и бесформенное тело бросилось на землю, корчась и извиваясь, как отвратительная змея, а потом она что-то бросила в родник. Далее последовало еще более ужасное: эта страшная голова очень медленно повернулась к нему, и огромные пустые глазницы устремили на него свой ужасающий взгляд.
Хрипящий звук вырвался из горла Фрэнсиса. Он вскрикнул так, как не кричал никогда в жизни. Сэр Ричард от разрушенного дома бросился бежать к нему, как двадцатилетний.
— Ради Бога, Фрэнсис, что случилось?
Он схватил мальчика на руки, но крик продолжался. Он ударил сына по лицу. Крик перешел во всхлипывание.
— Что случилось? — переспросил Ричард, торопливо озираясь окрест, за каждым деревом подозревая опасность.
Уткнувшись в плечо отца, которое, казалось, всегда пахло кожей, Фрэнсис слабо прошептал:
— Женщина.
— Какая женщина?
— Она стояла рядом со мной у родника, а потом каталась по земле и… Папа, это был призрак. Она смотрела на меня, но глаз у нее не было — только пустые дырки. Это была смерть.
Несмотря на жару, Ричард почувствовал, как весь покрылся холодным потом от слов ребенка — они были ужасны. И хотя он никогда не верил в призраков, тут ему почудилось с уверенностью, что за этими словами крылась что-то жуткое.
— Ну, пошли, — сказал он, стараясь успокоить мальчика и успокоиться сам, — ты ведь знаешь не хуже меня, что сказки о призраках — это забавы для старух и маленьких девочек.
— Нет, это было совсем не то!
В голосе Фрэнсиса появились капризные нотки, и Ричарда охватило возмущение. Мальчик явно вообразил себе все это, никто не мог так быстро спрятаться, а сейчас у родника никого не было. Чувствуя раздражение отца, Фрэнсис громко заплакал.
Еле сдерживая желание ударить сына, сэр Ричард снова огляделся вокруг. Невдалеке Маргарет и Кэтрин — сестры Фрэнсиса, заметив что-то неладное, торопили своих коней, направляясь к ним. Слава Богу, леди Вестон и слуги прилично отставали от них.
«Проклятый ребенок, — подумал он, хотя и был вынужден признать, что мальчик чем-то или кем-то был явно напуган. Слишком горячее воображение — как у его матери!» Это представлялось единственно возможным объяснением.
— Фрэнсис, говорю тебе: я не потерплю ослушания. Это была нищенка, набиравшая воду.
Фрэнсис понял, что дальнейшие возражения бессмысленны. Уже подъезжали и остальные члены семьи. Сначала его сестры с румянцем на щеках от верховой езды, а за ними мать, восхищенная своими новыми владениями, улыбающаяся и красивая, она с помощью слуги выходила из паланкина.
Старшая дочь Маргарет уже открыла рот, чтобы спросить, все ли в порядке с братом, но сэр Ричард перебил ее.
— Я голоден, — решительно заявил он, — жена, я хочу есть.
И внимание леди Вестон было отвлечено на приготовление слугами еды. Из корзин с провизией они извлекли курицу — к восторгу сэра Ричарда, пироги, фрукты, печенье, вино и эль для слуг.
Семья приступила к трапезе, но леди Вестон не могла не заметить, что Фрэнсис совершенно потерял аппетит и все оглядывался через плечо на заброшенный родник. Она уже собиралась спросить, в чем дело, когда ее внимание отвлекло появление незнакомца, устало тащившегося по направлению к ним из саттонского леса.
Он был невысокого роста, с красиво подстриженными «под горшок» волосами, большими редкими зубами и яркими голубыми глазами. Цвет кожи под слоем грязи выдавал его цыганское происхождение. Сэр Ричард и слуга Тоби вскочили на ноги, готовясь к защите семейства, но мысль об опасности улетучилась, когда мужчина предупредительно сделал кувырок, затем прошелся «колесом» и в конце пируэта оказался стоящим на одном колене перед сэром Ричардом.
— Доброе утро, милорд. — У него был явно цыганский акцент. — Жиль из Гилдфорда, если вообще стоит говорить, откуда я. Простой акробат, бродячий актер, шут. В обмен на еду, госпожа… — Он с жадностью посмотрел на остатки трапезы, — …я могу станцевать для ваших детей, рассказать им сказки о великих подвигах, спеть о подвигах любви.
В обычных обстоятельствах Ричард послал бы его ко всем чертям, но сегодня, глядя на испуганное лицо Фрэнсиса, он раздумывал и взглянул на Анну. Она улыбнулась ему и кивнула.
— Ну, ладно, парень.
Человек поцеловал руку сэра Ричарда.
— Да благословит вас Бог на вечные времена, милорд. За последние три дня ни крошки не попадало в мой бедный желудок.
И с этими словами он с жадностью набросился на пищу и питье, усевшись чуть поодаль, радом со слугами, изредка кланяясь своим благодетелям. Он выглядел так странно, жуя и кланяясь, что Кэтрин и Маргарет начали смеяться. А вскоре улыбка появилась и на лице Фрэнсиса. Благодаря Бога за разрядившуюся атмосферу, сэр Ричард воскликнул:
— Получишь несколько шиллингов, если сможешь хорошенько развеселить нас. Ты готов?
— Готов, да, милорд, готов. — И, бросив в рот огромный кусок сыра, приблизился к ним.
Судорожно заглотнув остатки еды, он обратился к леди Вестон.
— Если госпожа простит меня, я покажу акробатические трюки попозже. При таком полном желудке, совсем недавно бывшем абсолютно пустым, я боюсь осквернить воздух.
Фрэнсис был как раз в том возрасте, когда любое такое упоминание или намек вызывали у него безудержный смех. На сей раз к нему присоединилась и Кэтрин. Леди Вестон и старшая дочь Маргарет выглядели шокированными. Сэр Ричард поторопился перебить его:
— Тогда расскажи нам сказку, только без всяких грубостей, слышишь?
— Прошу прощения у вашей светлости — я вовсе не хотел вас оскорбить. Я только подумал, что могу осквернить воздух.
Фрэнсис опять весело залился.
— Ну, хватит об этом, — нетерпеливо произнес сэр Ричард.
— Моя цыганская кровь подсказывает мне, что передо мной новый владелец поместья и его госпожа.
— Откуда ты это узнал? — прервала его Анна.
— Я общаюсь с силами за пределами вашего кругозора, госпожа.
«И с хозяином постоялого двора в Гилдфорде», — подумал сэр Ричард, но ничего не сказал, так как у жены заблестели глаза. Ее возбуждали странные явления, и она советовалась с астрологами перед рождением каждого из троих детей. Ричард подозревал, что время от времени она посещает предсказателей судьбы.
— Мне бы очень хотелось услышать историю поместья Саттон, — сказала она. — Я только знаю, что когда-то у короля Эдуарда Святого был здесь охотничий домик и многие века эта земля использовалась для королевской охоты.
Весьма необычное выражение мелькнуло на лице Жиля.
— Тут почти не о чем рассказывать, госпожа, — поспешно произнес он. — Как вы изволили сказать, она так давно принадлежала королю Эдуарду, что все это уже позабыто.
— Как жаль, — произнесла Анна. — Мне бы доставило большое удовольствие услышать рассказ о нашем поместье. Жиль, если тебе встретится в Гилдфорде кто-нибудь, знающий эту историю, скажи этому человеку, что леди Вестон щедро вознаградит его за рассказ.
Выражение лица Жиля снова изменилось. Ричард Вестон подумал: «Черт подери этого плута. Он что-то скрывает, хотя не могу понять, что именно, и в то же время его жадность так и играет на его лице».
Жиль же думал: «Как я могу сказать им, что их поместье проклято? Сэр Ричард не поверит мне; госпожа-то поверит, но дети испугаются. Но в то же время какой-нибудь фартинг поможет мне не умереть с голода».
И, подумав, он решился: они получат историю, основанную на фактах, но без единого намека на дьявольские силы. Вслух он произнес:
— Ладно, госпожа, я правда немного знаю эту историю. Вы заплатите мне, если мой рассказ будет интересен?
— Это буду решать я, — сказал Ричард.
«Во все-то этот проныра вмешивается, — подумал Жиль. — Если проклятие поместья падет на него, то будет Божья справедливость».
Он подобострастно улыбнулся:
— Так с чего мне начать? — спросил он. «Но, с чего бы ни начинать, говорить придется очень осторожно».
— Начните с того, что было до короля Эдуарда, — придвигаясь поближе к Жилю, сказала Кэтрин Вестон — двенадцатилетняя девочка с широко раскрытыми от нетерпения круглыми голубыми глазами.