Безжалостные наслаждения (ЛП)

— Дрезден?— прошептала я, мой голос был скрипучий. — Дрез, очнись.
Но певец не шелохнулся.
У меня во рту стоял металлический вкус. Кончики пальцев дрожали, отчаянно желая дотронуться до его щеки. Если я сделаю это, то всё разрушу, момент, который мне бы хотелось, чтобы длился вечно. Кусочек времени, который дала мне возможность погреться в лучах энергии, которой был Дрезден Гэлифакс, его красота и теплота, было без того, чтобы всё это перешло в склоки и другие ненужные составляющие.
Я осознала, что он и в самом деле мог быть ранен. Внезапно, всё моё спокойствие испарилось. Одна моя рука была свободна, я обхватила своей ладонью его обнажённое плечо. Оно было прохладное, гладкое как стекло.
— Дрезден! Дрезден, очнись! Ты в порядке? Поговори со мной!
Внезапно он сделал вдох через нос, мужчина распахнул свои глаза и посмотрел на меня. Он мог бы с таким же успехом быть Медузой.
 — Что за нахрен ты творишь?
Распахнув губы, я нахожу... ничего. Ни единого слова. Вся ситуация повернулась ко мне спиной, нерешительная фанатка, претендующая на то, что достойна славы Дрездена. И его самого, чёртового рок-бога, порочные мысли о котором возникли в моей голове, стоило лишь ему оказаться со мной рядом.
Просто потому что он жив.
Он шевельнулся, зашипел и схватился за голову. Он всем весом приземлился на меня, потираясь джинсами о мой таз. Ощущение было до ужаса приятное. Низ моего живота просто танцевал, мой язык завязывался узлом.
Посмотрев на меня Дрезден замер. Взгляд его глаз сменялся с удивлённого до обвиняющего. Безусловно, я бы предпочла бы первый вариант.
Я же чувствовала это на самом деле? Я заметила это вскоре после того, как он упал на меня. Я была сбита с толку его травмой, но сейчас... под прицелом его горящего взгляда, его мощного аромата и движений его тела, я слишком хорошо осознала то, что происходило.
Мои бёдра напряглись от положения, в котором я находилась так долго. Однако, я не смела сделать ни одного движения. Результат того, что я пыталась отрицать, теперь зажат был между мной и Дрезденом.
Он опять переместился, на этот раз медленно. Давление его живота, скользящего по мне, была просто пыткой. Его эрекция, касающейся меня, достаточно было для того, чтобы хотеть найти тех охранников вновь, и позволить им избивать меня снова и снова. Бить меня до тех пор, пока я не забуду этот момент.
Дрожь возрастала внутри меня. Мои соски становились твёрдыми под лифчиком, выдавая меня своим откликом. Маленькие выступы на одежде явно были видны сквозь тонкий материал. Ощущение явного признака влечения со стороны Дрездена делало со мной такие вещи, к которым я готова не была.
Ох, чёрт, что я вытворяю? Подумала, что я безумная. Повернув подбородок, я посмотрела на стену, где Дрезден ударился виском. Я оторвала от него свою руку, прижимая её к стене.
 — Ты... ты в порядке? — сдавленно спросила я.
— Я в норме, — сказал он, его колени оказались снаружи от моих лодыжек, когда он сел. Я всё ещё не могла заставить себя посмотреть на него. Его тень падала недалеко от меня.
 — Но, я кое о чем спрашивал тебя. Что, бл*дь, ты вытворяешь?
Его вопрос слишком мучительно отозвался внутри меня, напоминая о наших переплетённых телах.
— Прости, но я не хотела сбить тебя с ног вместе с собой!
Твёрдые мозолистые пальцы внезапно крепко схватили мой подбородок. Дрезден развернул меня, принуждая посмотреть прямо в его глаза. Я видела собственное возбужденное выражение лица, отражающееся в этих изумрудных глубинах.
— Ты могла сломать свою грёбаную шею, мать твою, — прошипел он. — Я позволю себе промолчать, касательно самого себя! Ну, почему ты всегда так отчаянно сражаешься со мной?
Миллион причин вертелось на кончике моего саднящего языка. Потому что ты превращаешь мои ноги в желе, потому что заставляешь забыть собственное имя, потому что меня до чёртиков пугает то, какие чувства ты пробуждаешь во мне. Я не могла произнести ни одну из них.
— Потому что, — прохрипела я, — ты продолжаешь обращаться со мной как с ребёнком.
Внимательно осмотрев меня, Дрезден, наконец, позволил мне уйти. Мои челюсти пульсировали там, где он держал меня.
— А ты бы предпочла, чтобы я относился к тебе как-то по-другому?
— Конечно!  — Во мне вспыхнуло недоверие. — Я не чёртов ребёнок, Дрез! Мне девятнадцать, ты ненамного старше меня, прекрати вести себя так...
— Как? — спросил он, всем весом прижимаясь ко мне. Я задыхалась, извиваясь не смотря на все обстоятельства. Он что намеренно прижался ко мне? Нет, конечно, он не мог. Не мог. — Как будто я старше тебя, вести себя с тобой по-взрослому?
Только мой всё ещё пылающий гнев давал мне силы заговорить так резко.
— Да, это хорошее начало.
Что-то опасное проскользнуло у него по лицу. Намёк на что-то таящееся внутри Дрездена, что я заметила раньше — когда он пел.
 — Ты хочешь, чтобы я относился к тебе как к равной? Такой же опытной, как и я?
Напряжение поползло вверх по моему позвоночнику. Он был слишком серьёзен, и от этого у меня побежали мурашки по коже. Обеими свободными руками я схватилась за стену и за край ванной. Предостережение в тоне Дреза, его слова, дали мне совет бежать отсюда.
Не прилагая усилий, он навалился на меня сверху. Мой затылок оторвался от плитки. Это не причинило боли, но ошеломило меня. Грубая ткань прижилась к моему лифчику, к кончикам моей груди.
— Что за хрень ты творишь? — выдохнула я.
— Обращаюсь с тобой как со взрослой, — сказал он, опуская ладони мне на плечи. — Ты хочешь быть такой же опытной, как и я, ты хочешь, чтобы я перестал нянчиться с тобой так, как будто ты можешь разбиться?
Мой мир превратился в одно сплошное головокружение. Даже если бы я не ударилась головой, я всё равно была бы ошеломлена. Что он сказал? Это слишком, слишком интимно... уж слишком сверхъестественно! Находиться в ловушке под твёрдым чувственным телом Дрездена Гэлифакса было тем, чего я когда-нибудь могла ожидать.
Я хотела, чтобы моё сердце перестало так колотиться! Я нервно облизывала губы, видела, что он смотрел на меня как хищник.
— Эй, Дрез. Я не... ты не должен этого делать.
Его брови поползли вверх.
— Я ещё ничего не сделал.
«Вот именно, ещё не сделал», — подумала я, подавляя волну неожиданного желания. Каждую секунду, что я проводила рядом с этим человеком, внизу моего живота завязывались предательские узлы. Я была так возбуждена, как ни с кем до этого в своей жизни.
— Лола, — прошептал он, голод в его голосе заставил сжаться мою челюсть и закрыть глаза. — Что, чёрт возьми, ты делаешь со мной?
Делаю с ним? Всё, на что я была способна — это покачать головой. Я сделала это так медленно, потому что моё сознание застряло в какой-то вязкой ловушке, точно в густом сиропе. Это Дрезден, это он всё сделал. Уж я точно не была тому причиной.
Его опытные пальцы скользили вниз по моим рукам, насколько это было возможно в рамках наших стеснённых условий. Его губы были прямо напротив меня, он сделал движение бёдрами, одно единственное движение, которое заставило мои лёгкие сжаться.
Я не могла думать, не могла говорить. Всё, что существовало вокруг меня — это Дрезден. Мои уши искали его, мои ноздри утопали в его запахе. Я могла бы полностью исчезнуть прямо в этой ванной, если бы он не остановился, а затем выпрямился.
В замешательстве, я открыла глаза и увидела, как он смотрел на дверь и напряжённо вслушивался. Я поняла почему, когда раздался голос.
— Дрез? Ты здесь?
Я поняла, что это был Портер.
Запутавшись в руках и ногах, вокалист отлетел от меня. Он даже не оглянулся назад, просто выскочил за дверь и мягко закрыл её за собой. Моргая, я уставилась в потолок. Это была идеальная поверхность для меня: пустая, безликая.
Что сейчас произошло?
Или я всё это придумала?
Находясь в ванной, я слышала отдающее металлом эхо от людей, говорящих где-то вдалеке. Знакомые высокие частоты Дрездена, баритон Портера. Я слушала некоторое время, я всё также лежала, как будто, если я двинусь, то всё станет реальным.