Воссоединение (ЛП)
Ладно, сказала я себе. У парня сестра в коме. Она пошла на вечеринку у бассейна, а в итоге оказалась подключенной к аппарату жизнеобеспечения. Это кого угодно доконает. А как насчет автокатастрофы? Парень только что побывал в ужасной аварии. Вполне возможно, что он убил четырех людей. Четырех людей! Не нарочно, конечно. Но четверо погибших, в то время как ты чудом остался цел и невредим… Это и сестра в коме… у кого хочешь крыша слегка поедет, так ведь? Так что не суди его слишком строго. Будь с ним слегка поласковей.
Проблема заключалась в том, что я уже повела себя с ним слегка поласковей, и посмотрите, что из этого вышло: он практически меня преследовал.
Майкл направился за мной прямиком в «Victoria's Secret», куда я инстинктивно подалась, полагая, что ни один парень не пойдет за девушкой в место, где так откровенно и напоказ выставляются бюстгальтеры. Боже, как же я ошибалась.
— Так что ты думаешь о нашем групповом докладе? — спросил он, пока я копалась в куче белья из вискозы с леопардовым узором. — Ты согласна со своей, э-э, подругой, что аргументы Келли были бессмысленными?
Бессмысленными? Что это вообще за слово?
Прежде чем я успела ответить, к нам подошла продавщица.
— Здравствуйте, — сказала она с широкой улыбкой. — Вы обратили внимание на нашу распродажу? Купите три пары трусиков и получите четвертую бесплатно.
Я поверить не могла, что она произнесла слово «трусики» перед Майклом. И что Майкл просто стоял там и улыбался. Я даже перед мамой не могу произнести это слово! Я развернулась и вышла из магазина.
— Обычно я в торговый центр не хожу, — продолжал болтать Майкл. Он приклеился ко мне, как пиявка. — Но когда услышал, что ты будешь здесь… Ну, я подумал: зайду-ка и погляжу, что тут и как. Ты часто здесь прогуливаешься?
Я старалась держаться направления фуд-корта в слабой надежде, что смогу отделаться от Майкла в толпе перед «Чик Филл-Эй». Хотя идти было совсем не просто. Во-первых, складывалось ощущение, будто каждый ребенок на этом полуострове решил после школы отправиться в торговый центр. А во-вторых, тут как раз проводили одно из тех мероприятий, ну знаете, которые вечно проводят в торговых центрах. Это было что-то вроде сумасшедшего карнавала с платформами на колесах, золотыми масками, ожерельями и тому подобным. Наверное, праздник имел успех, поскольку после него осталась целая куча всякой ерунды вроде большущих сверкающих фиолетово-золотистых кукол. Огромные, они покачивались над атриумом торгового центра, подвешенные к стеклянному потолку. Некоторые из них достигали пяти-шести метров в длину. Конечности кукол болтались во все стороны — вероятно, предполагалось, что они должны выглядеть как-то причудливо, но иногда это усложняло маневрирование в толпе.
— Нет, — ответила я Майклу. — Я стараюсь никогда сюда не приходить. Ненавижу такие места.
Майкл просиял.
— Правда? Я тоже! — выпалил он, в то время как на него нахлынула волна младшеклассников. — Ух ты, вот это совпадение. Знаешь, не так уж много людей нашего возраста не любят комплексы вроде этого. Видишь ли, человек — стадное животное, и, будучи таковым, тянется к местам скопления себе подобных. На самом деле то, что нам с тобой здесь не нравится, — это показатель некой биологической дисфункции.
Мне пришло в голову, что у Майкла Медуччи и моего младшего сводного брата Дока много общего.
А еще я невольно подумала, что когда парень предполагает, будто бы девушка может страдать биологической дисфункцией, это не очень-то способствует тому, чтобы завоевать ее сердце.
— Может, мы с тобой могли бы поехать куда-нибудь, где не так шумно? — предложил Майкл, когда мы увернулись от большой руки, которая болталась под висящей в пятнадцати футах над нами кукольной головой с безумной улыбкой. — Я на маминой машине. Можно выпить кофе или еще что-нибудь, в городе, если хочешь…
Вот тут-то я его и услышала. Знакомое хихиканье.
Не спрашивайте, как я смогла его расслышать сквозь гомон окружающей толпы, звучащую на заднем плане музыку и вопли какого-то ребенка, которому мама не хотела покупать мороженое. Просто услышала и все.
Смех. Вчера этот смех донесся до меня в магазинчике «У Джимми» как раз перед тем, как я заметила призраков той четверки умерших ребят.
А в следующую секунду раздался громкий треск, очень похожий на звук рвущейся резинки, когда ее натягивают чересчур сильно. Крикнув: «Берегись!» — я сбила Майкла Медуччи с ног, уложив его на землю.
И хорошо, что я это сделала. Потому что через секунду на том месте, где он стоял, с грохотом разбилась гигантская улыбающаяся кукольная голова.
Когда осела пыль, я оторвалась от рубашки Майкла Медуччи и посмотрела на то, что осталось от кукольной головы. Та была сделана не из папье-маше, как я думала, а из гипса, который теперь валялся вокруг целыми кусками. В воздухе стояло облако пыли, от которого я закашлялась. С кукольного лица частично отвалилась штукатурка, так что кукла по-прежнему искоса на меня пялилась, но только одним глазом, скалясь при этом беззубой улыбкой.
Секунду стояла тишина, нарушаемая лишь моим кашлем и неровным дыханием Майкла.
Потом раздался женский крик.
А после этого разверзся ад. Люди, спотыкаясь, бросились врассыпную, пытаясь убраться подальше от висящих над головами кукол, словно те должны были сорваться вниз все сразу и прямо сейчас.
Наверное, сложно их винить. Эта штука, должно быть, весила не меньше ста килограммов. Если бы она приземлилась на Майкла, то убила бы на месте, ну или как минимум серьезно покалечила бы. Я в этом даже не сомневалась.
Как и в том, кому принадлежал язвительный голос, — мне даже не понадобилось смотреть в ту сторону, — который спустя мгновение насмешливо протянул:
— Ну надо же, гляньте-ка, что у нас тут. Какие у вас теплые отношения.
Я все же повернула голову и увидела, что сюда уже прибежал Балбес — вместе с запыхавшимися Джиной, Ки-Ки, Адамом и Соней.
Мне даже в голову не приходило, что я до сих пор лежу на Майкле, пока Соня не стащил меня с него.
— Ну почему стоит только отвернуться на пять минут, как на тебя что-то падает? — спросил меня сводный брат, словно ему это уже надоело.
Поднимаясь, я послала ему сердитый взгляд. Должна сказать, я не могла дождаться, когда Соня наконец свалит в колледж.
— Эй! — Он наклонился к Майклу и пару раз похлопал того по щекам, вероятно, в какой-то бессмысленной попытке привести парня в чувство, хотя сомневаюсь, что скорая помощь пользуется подобными методами. У Майкла были закрыты глаза, и хотя я видела, что он дышит, выглядел он так себе.
Однако похлопывания по щекам помогли. Веки Майкла задрожали и поднялись.
— Ты в порядке? — озабоченно поинтересовалась я и протянула Майклу руку, но он ее не увидел.
— М-мои очки, — начал он вслепую шарить среди кусков штукатурки.
Их нашла Ки-Ки и, попытавшись как можно лучше отчистить стекла, подала Майклу.
— Спасибо.
Майкл надел очки, и его глаза за линзами стали огромными, когда он увидел царившую кругом разруху. По нему кукла не попала, но без особого труда уничтожила скамейку и металлическую урну.
— О боже, — выдохнул Майкл.
— И не говори, — поддакнул Адам. — Если бы не Сьюз, тебя бы раздавила гигантская гипсовая кукольная голова. Паршивенький способ умереть, а?
Майкл продолжал пялиться на обломки.
— О боже, — повторил он.
— Ты в норме, Сьюз? — спросил Джина, положив ладонь мне на плечо.
Я кивнула.
— Кажется, да. Во всяком случае, переломов нет. Майкл? А ты как? Цел?
— Откуда он знает? — фыркнул Балбес, но я зыркнула на братца, и тот, наверное, припомнил, как сильно я умею тянуть за волосы, поскольку тут же заткнулся.
— Я в порядке, — отозвался Майкл. Он оттолкнул протянутые Соней руки. — Оставьте меня в покое. Я же сказал, все в порядке.
— Ого! — попятился Соня. — Ну извини. Просто пытался помочь. Пошли, Джи. У нас шейки осядут.