Российские оригиналы

Есть крайние по случаю, есть невезучие, но Настоящий Крайний - тип совершенно особенный, потому что он является им осознанно, с полным пониманием; в отличие от рядовых крайних, которые часто - жертвы обстоятельств, он ни в коем случае не жертва, он Крайний почти принципиально, хотя на рожон лишний раз не лезет. 
К примеру, вспомним советские времена: от какого-то подразделения какого-то учреждения требуется один человек на поездку в подшефный колхоз ковыряться в грязи и холоде, собирая, допустим, капусту. Долго спорят, кому ехать, каждый приводит свои резоны, почему ехать не может, вспоминают, кто когда и сколько ездил, и наконец решают бросить жребий: сворачивают бумажки, из которых одна с крестиком. Крайний обычный, крайний-фаталист покорно ждeт своей очереди - и даже с некоторым юмором показывает всем крестик, говоря: "Так я и знал!". Настоящий же Крайний не согласен быть игрушкой Судьбы. Он обычно не доводит до жребия, а, когда наспорятся до хрипоты, молвит: 
- Ладно уж. Я поеду. 
И все радуются, благодарят его, хвалят: замечательный человек! 
Он к этим похвалам, надо сказать, не равнодушен. 
Ибо у Крайнего своеобразное честолюбие, он почти подвижник в своeм деле - и ему даже бывает досадно, если кто-то рядом окажется более Крайний, чем он. 
С ним нельзя говорить о болезнях. 
- Это что! - скажет он. - И тут же назовeт свою хворь, которую врачи у него нашли или подозревают и которая своей ужасностью тут же перебивает хвастовство собеседника. 
Я был свидетелем разговора, когда горестная женщина в купе поезда рассказывала Крайнему, как тяжело болел еe муж. 
- Был совсем здоровый человек! - говорила она, - Спортом занимался, не пил, не курил, и в сорок пять лет - инсульт! 
- Это что! - сказал Крайний. - Мне вон сорок один, а я уже в обморок пять раз падал. 
- Но ведь инсульта не было! 
- Будет. Ещe год-два - будет. Раньше, чем у вашего мужа. 
- Он семь лет после этого в параличе лежал! - уже почему-то сердилась женщина. 
- Ну и что? Дед мой восемнадцать лет лежал. Значит, у меня наследственность. Лет двадцать буду - как колода! - захихикал Крайний. 
- Но вы-то живы пока, а муж-то мой умер! - окончательно раздражилась женщина. 
Тут другой не нашeлся бы чем крыть. Мертвей умершего не будешь, крайней - не будешь. Однако, Крайний, хмыкнув, невозмутимо задал странный вопрос: 
- Где похоронили? 
- На Увеке, - растерянно сказала женщина. 
(Увек в нашем городе - кладбище не самое плохое. Транспорт ходит туда регулярно, лески вокруг и полянки, внизу Волга издалека долго течeт...) 
Крайний удовлетворeнно кивнул. 
- Вот именно! А меня на Жареный Бугор сволокут, потому что живу в том районе! 
(Жареный Бугор - тоже кладбище, но поплоше - огромное пространство на склоне холма возле нестерпимо воняющей птицефабрики - и ехать к нему через микрорайоны, застроенные однообразными домами, и всегда там колдобины и пыль или грязь от разбитой дороги...) 
Женщина как бы даже обиделась, умолкла, а Крайний, кажется, совершенно довольнeхонек был своей грустной перспективой. 
В иных странах таких людей называют аутсайдерами - и они там совсем другие. Они задавлены комплексами аутсайдерства, они из всех сил стараются пробиться вверх, а главное - никогда никому, даже себе, не признаются в том, что они аутсайдеры. Если вдруг у такого человека внутренний голос робко шепнeт: "Ты аутсайдер!" - этот человек считает себя сходящим с ума и тут же бежит к психоаналитику, который его успокаивает и должным образом направляет. 
Появились психоаналитики и у нас - и к ним тоже иногда приходят Крайние, но с весьма занятной целью. 
- Ну-с, какие проблемы? - спросит наш аналитик, чаще называемый психотерапевтом. 
- Всякие. Здоровье, семья, работа. Всe, в общем. 
- Выпиваете? 
- К сожалению. С похмелья мучаюсь ужасно. 
- Курите? 
- Курю. 
- С женой интимные отношения какие? 
- Три месяца - никаких. 
- Любовница есть? 
- Да что вы! 
- Работа интересная? 
- А чего интересного: диспетчер в трампарке. Бабская работа, извините. 
- Всe ясно! - говорит психотерапевт. - Налицо сниженный жизненный тонус за счeт устоявшихся стереотипов неудачника. Ударим по стереотипам? 
- Ударим! - охотно соглашается Крайний, глядя на психотерапевта послушливо и радостно, что вводит того в заблуждение. 
- Пить придeтся бросить! - приказывает психотерапевт. 
- А стрессы чем снимать? - улыбается Крайний. 
- Но ведь с похмелья мучаетесь, это же тоже стресс! 
- Похмелье - дело привычное... 
- Ладно. Курить тогда хотя бы перестаньте. 
- Пробовал. Кашляю и бессонница. 
- Пройдeт! 
- Год терпел - не проходит. 
- Год? 
- Год! 
- Гм. Хорошо. Я, собственно, и сам курю, и выпить могу. Но секс, между нами говоря, это... Разлюбили жену - разводитесь, найдите другую! Сломайте стереотип! 
- Я жену люблю. Она меня не любит. 
- Измените, чтобы ревновала! 
- Пробовал - не получается. Я только с женой могу. 
- Но ведь и с ней, извините, три месяца - ничего! 
- Когда меня не любят, я тоже не могу. 
- Гм... В любом случае, надо с чего-то начать. Обязательно. Дальше пойдeт само. Смените работу. 
- Зачем? Меня и эта устраивает. 
- Но ведь не нравится же! 
- А кому такая понравится? Но - устраивает, понимаете? 
- Вот что, сударь! - начинает помаленьку кипятиться психотерапевт. - Я вижу, вы просто не хотите ничего менять! Вы не хотите лечиться! 
- Я очень хочу! - уверяет Крайний. - Я ведь сам пришeл, то есть согласился, когда меня жена послала. Но я ей говорил: не будет толку! Так и вышло. Извините... 
И он выходит - в весеннюю ростепель, он спускается с крыльца и наступает в лужу. Не нарочно, нет, он мог бы попытаться еe обойти по льдистому краю, но он уверен, что, когда будет обходить, оступится - и нога всe равно соскользнeт в лужу. Зачем же быть игрушкой в руках судьбы, лучше уж самому... 
Он идeт, с бодрой обречeнностью глядя перед собой, он идeт - Крайний, доброволец-аутсайдер, вольнонаeмник армии неудачников, ландскнехт войска пораженцев, знаменосец арьергарда, с добродушной улыбкой пропускающий вперeд лихих и горячих, суетливых и жаждущих , честолюбцев и героев... 
И вовсе не обязательно он знает евангельское изречение о первых, которые будут последними, и последних, которые будут первыми, вовсе не обязательно он заглядывал в словарь Даля, где КРАЙ толкуется как начало и конец, но мы - и очень скоро - ещe не раз вспомним об этом ушедшем истинно российском оригинальном типе человека, который любезно предоставлял нам на наше заносчивое своеволие своe жизненное пространство, всегда готов был посторониться - и всегда во время наших раздоров и споров во время поисков крайнего тихо говорил с виноватой улыбкой: 
- Ладно, давайте я... 
Л. ЛОХ 
Лох. Он же - Лопух (простореч.). Он же - Лапоть, Лапотник (устар.). Он же - Гнилой Фраер, Мужик (тюр. жарг.). И т.п. 
Приметы: волосы реденькие, глазки серенькие, а взгляд вообще голубенький. Возможны исключения, но замечено, что чернокудрявых и черноглазых Лохов практически не бывает. 
Характерные признаки: простодушие, доверчивость, плохое понимание реальностей жизни при одновременной самообманной хитроумности. 
Водится повсеместно, что облегчает ловлю тем, для кого существование лохов так же жизненно необходимо, как для китов - планктон. 
Я бы, пожалуй, даже и не взялся за описание этого слишком известного типа, имея в запасе более интересные (Лицедей, Лабальщик, Левый человек, Легенда, Либидчик и проч.), но сама судьба заставила меня посмотреть на Лоха с совершенно необычной точки зрения. 
В роли судьбы в мягком купе СВ (где я оказался, само собой, на казeнный счeт) предстал предо мной попутчик, назвавший себя Григорием. 
(Сама сцена знакомства была занятной. Я, вошедши и увидев попутчика, счeл необходимым, естественно, поздороваться и представиться. Он поднял брови, протянул руку и сказал: "Ну, допустим, Григорий".)