Башня из слоновой кости

Нейл оглядывался вокруг с выражением довольства на лице. Мотор стал постепенно глохнуть, и лодка мягко подошла к берегу Эйлеан-на-Роин. Нейл выпрыгнул и помог мистеру Бэгшоу выйти на берег.
Я приготовилась вставать, но он покачал головой.
— Подожди минутку. — Затем мистеру Бэгшоу: — Может, пойдете вперед и посмотрите, пока не стемнело? Пользуйтесь временем. А я на несколько минут сплаваю к лодочному сараю кое-что сделать. Хорошо?
Мистер Бэгшоу согласился, и «Морская выдра» отошла на середину канала. Мистер Бэгшоу быстрым шагом стал подниматься к башне, а Нейл повернул лодку и направил ее но не к лодочному сараю, а к побережью, где находилась бухточка Срединный Дом.
Бухта была узкая, с каменистым треугольным берегом, служившим причалом, по обеим сторонам которого нависали скалы. Мы легко подошли к берегу и привязали лодку к кольцу, которое, как сообщил Нейл, он сам вбил в щель в скале много лет тому назад. Мотор стих, и наступила тишина.
— Насколько я понимаю, — заговорил Криспин, — вы решили предоставить возможность Защитникам Нагорья сделать за вас всю работу?
— Только сделать предложение, — ответил Нейл.
— Они уже здесь его делают. — И я замахала руками. — Где средство?
— В каюте. Я никогда не забываю его.
— И понятно почему. — Криспин тоже стал махать руками. — Но достаточно ли его будет? Не «Кыша», а предложения?
— Я думаю, ему хватит времени, чтобы поразмыслить. Он, наверняка, разозлится на меня, но, может, хоть это поможет.
— Ты думаешь, он останется? — спросила я, вдыхая запах средства от мошки.
— Понятия не имею. Нам остается только ждать, а там увидим.
И мы стали ждать.
Когда мы, наконец, вернулись на Эйлеан-на-Роин, мы чуточку испугались, но, наверное, так нам было и надо. Как только начало смеркаться, поднялся милостивый ветерок и начал шуршать в орляке, но мы были уверены, что разъяренный и перепуганный мистер Бэгшоу ждет нас у дамбы, потирая укусы от мошки, и согласный на все, только чтобы не видеть этот остров снова. Но его не было, а, когда мы стали его звать, ответа не последовало.
— Они загнали его на скалу, и он упал в море, — предположил Криспин, но никто даже не улыбнулся. Для такого человека, как мистер Бэгшоу, который никогда не был в подобных местах и к тому же только что перестал вести ограниченный образ жизни, скалистый остров да еще в полутьме представлял собой реальную опасность.
— Я дважды идиот, — воскликнул Нейл. — Пошли его искать. Криспин, ты лучше останься. Привяжи, пожалуйста, лодку. Пошли, Роза.
И быстро полез вверх, я за ним. У палатки мы, на всякий случай, остановились.
— Если бы он был здесь, то услышал бы нас, — заметил Нейл. — Вы здесь? Мистер Бэгшоу?
Молчание. Он распахнул полы палатки, но там было пусто.
— На скале кричат чайки. — Меня охватило дурное предчувствие.
— Только несколько. Не бойся, ничего с ним не случилось, я уверен. У него с мозгами все в порядке. Пойду вон туда, я лучше знаю этот остров. А ты иди вниз, к тюленьим камням, и осторожно. Мистер Бэгшоу! Где вы? — Он пошел и скоро исчез в надвигающейся темноте.
У моря ветер дул сильнее, волны с шумом били о камни. Закричали и взмыли вверх испуганные мною птицы. Глаза мои уже привыкли к полумраку, но по неровной земле шагать приходилось осторожно. Пару раз я слышала, как кричит Нейл, но потом шум ветра и моря заглушили его голос. На этот раз я не стала прислушиваться к странным ночным звукам острова. Я спешила, стараясь не поддаться сверхъестественной магии одинокого места Нагорья, где гуляют привидения всех погибших, а тени заставляют вашу кровь холодеть в жилах. Я добралась почти до тюленьих камней, когда нашла его. Сперва я его услышала. Я предполагала, что услышу стон или крик о помощи, но стоящая на коленях, ссутулившись, крошечная фигурка лишь с нетерпением шикнула на меня. Он рассматривал что-то на земле.
— Мистер Бэгшоу! Слава тебе, Господи! Я так испугалась… Вы как?
— Тише, девочка! Не кричи так! Я нормально, но здесь птичка, у нее сломано крыло или еще что-то, а вы ее напугаете, если станете так кричать… Осторожнее, идите медленнее… Вот, посмотрите.
Я посмотрела. Внизу, рядом с разрушенной кроличьей норой лежала, еле различимая во тьме, маленькая черная птичка, наполовину заваленная землей и кусками торфа. Из-под обломков торчало изящное узкое крыло, которое слабо шевелилось. Тельце птицы дрожало, а лапки, засыпанные землей, все еще пытались выкарабкаться. Но птица оказалась в западне. С одной стороны находилась кроличья нора, а с другой торфяная насыпь. Осыпавшийся недавно песок упал прямо на птицу, и она провалилась в яму, как мяч для гольфа в лузу.
Мистер Бэгшоу даже не пытался дотронуться до нее. Он отступил на шаг.
— У нее сломано крыло, — начал он.
Я опустилась на колени и стала осторожно разгребать песок. Этот песок был такой легкий и нежный, что убирать его было не трудно.
— Глядите, — произнесла я, — другое крыло, оно шевелится. Значит, целое… Наверное, вообще не поранено. Она, вероятно, как раз выбиралась из норы, когда часть берега обвалилась прямо на нее. Кажется, это случилось недавно.
— Недавно. Это я виноват. Мне послышались какие-то странные звуки из-под земли, и я подошел поближе к кроличьей норе. Чуть локоть не сломал в этой темноте.
— Да. Простите. Глупо было с нашей стороны уехать таким вот образом, но понимаете… мы надеялись… — Я замолчала. Как я могла объяснить ему, на что мы надеялись.
— Ничего, — ответил мистер Бэгшоу. Но как нам освободить эту птичку? Если убрать песок осторожно… да, вот так. И что она, кстати, делала в кроличьей норе? Вот, вот… Я знаю птиц. Я люблю их. В детстве у меня были голуби, а мой дедушка разводил канареек. В те времена их разводили для того, чтобы определять, где в шахтах происходит утечка рудничного газа. Я ему помогал. Он держал их в подъемной клети. И всегда, когда начинал работать мотор, поднимавший кабину из шахты, они начинали петь… — Он говорил почти шепотом, одновременно убирая землю и торф с птицы. Я отбрасывала их в сторону. — Кажется, вы правы, с крыльями все в порядке. Но… ваш брат идет. Хочет проверить, сумеет ли ходить в такой тьме.
— Что случилось, — спросил прихрамывающий Криспин. Нейл, по-видимому, тоже нас услышал. Я увидела, как он спускается к нам.
— Птица, на земле. Наверное, ласточка. Она не может лететь. Я решил, что она ранена, но ваша сестра говорит, что нет.
— Ласточка? В этих краях?
И действительно, когда серповидные крылья расправились, и нашим глазам предстал белый крестец, можно было подумать, что мистер Бэгшоу прав.
— Это малая качурка, — сообщила я. — раньше я ее не видела так близко, но она такая. И ее засыпало. По крайней мере, я надеюсь, что это единственная беда.
Отложив костыль, Криспин встал на колени. К нам присоединился Нейл и начал задавать вопросы. Я быстро ответила:
— Все в порядке. Он здесь. Несчастье случилось с одной из твоих качурок, вот и все.
Криспин спокойно говорил мистеру Бэгшоу:
— Роза права. Я не думаю, что птица ранена. Может, лучше вытащить ее и подбросить в воздух?
Он протянул руку, но я остановила его.
— Мистер Бэгшоу знает, как обращаться с птицами. Пусть он это сделает.
Брат поднял глаза. Я видела, что он колеблется, но потом он отодвинулся в сторону и встал на ноги.
— Что ж, давайте, мистер Бэгшоу. Это же ваша птица?
— Конечно.
Я почувствовала, как Криспин рядом расслабился, когда мистер Бэгшоу подложил ласковые ладони птице под грудь, расправил ей крылья и со знанием дела покачал крошечное существо. Птица и не пыталась бороться. Она выглядела такой малюсенькой и хрупкой в его руках, словно крошечная летучая мышь с бархатными крылышками. И я опять почувствовала резкий химический запах, который источала башенная стена.
— Нет, вы подумайте? — с восхищением воскликнул мистер Бэгшоу. — Эта маленькая засранка обгадила меня.