Поцелуй Крови (ЛП)

одежду, сдувая волосы и кожу назад, создавая буферную зону вокруг ушей. Он сломает обе
ноги, если приземлиться на них, но не было времени, и расстояния… и не было даже причин
придумывать безопасное приземление …
 Бах! 
Он врезался в неожиданную толщу воды, его тело оказалось в безопасных объятиях
холодной, свежей жидкости. Но облегчение от того, что его бедра не вылезли через плечи,
было кратковременным. Пробитые током, перегретые мускулы мгновенно сжались разом, все
застыло, отсутствие жира в теле превратило его в якорь, а не буек.
Он неожиданно пошел ко дну и от шока успел набрать полные легкие воздуха, но
запаса кислорода хватит ненадолго. Ему нужно выбраться на поверхность.
Со скрюченными руками и всего одной подвижной ногой он забился, как он надеялся,
по направлению к верху. Отсутствовала всякая зрительная ориентация, не видно ничего
кроме черной бездны, которая поглотит его, если он себя не спасет.
Поверхность бассейна, пруда, озера, плевать… снова появилась с таким же
неожиданным, необъявленным сюрпризом, как и момент погружения в нее. Кашель и
попытка втянуть воздух – два взаимоисключающих себя действия, и ему пришлось заставить
свой базовый инстинкт выживания разобраться со спазматической реакцией диафрагмы.
Хлорка. Они были в бассейне.
Он стал тратить много времени на обдумывание этой мысли. Боль в заклинивших
мускулах была невыносимой, словно в его бедра, задницу и кишки вонзали кинжалы, и он
пошел ко дну раньше, чем успел перевести дыхание… а такой путь даже не обсуждался.
Иначе он умрет.
Сражаясь с импульсами своего тела, он с помощью разума пытался взять вверх над
нервной системой: сделав огромный глоток воздуха, он выбрасывал руки в стороны и вниз,
создавая искусственный поток, который нес его тело по поверхности воды. А потом он
перестал… блин… двигаться.
И позволил воздуху в груди превратиться в спасательный жилет, которого на нем не
было.
Но он не всплыл как по маслу. Его ноги продолжали тонуть, и ему периодически
приходилось взбрыкивать, чтобы оставаться на плаву, но лучше так, чем пойти ко дну и
утонуть.
Время от времени он выдыхал воздух и делал свежий вдох.
Крэйг не знал, как долго протянет в таком положении. Но придется выяснить в скором
времени.
Боже… боль в его сведенных мускулах превратилась в целую пытку, и чтобы
отвлечься от боли, Крэйг вспомнил тот помост. Братья были гениальны, решил он. Из жары в
этот холод? После электрического тока?
Смоделированные условия, гарантировавшие участнику именно то, что нужно:
сражение с естественными реакциями тела на определенные раздражители и внешнюю среду.
Что происходило с остальными? – задумался он.
Где была женщина?
Нет, не та, с которой он поднимался вверх… а другая? Пэрадайз?
Когда вода наполнила его уши, эффект напомнил светопреставление в спортзале,
звуки доходили до него с задержкой. Он слышал плеск воды, рядом с ними и вдалеке… кучу
криков и вздохи остальных в бассейне… эхо… должно быть, помещение достаточно большое
с относительно низким потолком и кучей плитки.
Выпустив воздух из легких, он мгновенно наполнил их…
… ожидая, что будет дальше.
Глава 8
– … двое на подходе. Время прибытия – четыре минуты. Расчистить вход и дальнюю
половину бассейна…
Нажав кнопку на проводе наушника, Бутч тихо ответил:
– Понял.
Обходя бассейн вдоль бортиков, он следил за кандидатами через тепловизионные
очки. Еще двое только что свалились сверху; оба всплыли на поверхность в позе мертвеца23,
поэтому сейчас были в норме и относительно тихими. Но случалось и по-другому. Ему с
Тором уже пришлось вытащить четверых, значит, в бассейне осталось всего трое мужчин и
новоприбывшая пара.Все были далеко от входной точки Б, находящейся справа. И хорошо.
Бутч посмотрел на часы. У всех, кто остался в спортзале, время истечет через шесть
минут. И все это дерьмо – прелюдия к тому, что он и его Братья называли Финальным
Пунктом… и последней остановкой станет солнце на рассвете, поэтому было жизненно
важно, чтобы кандидатам, которые пройдут через первые тесты, осталось достаточно
времени снаружи.
Клиника Дока Джейн и Мэнни постепенно заполнялась. Легкое рвотное на основе
трав более чем справилось со своей задачей, многих кандидаты загремели с разнообразными
порезами, ссадинами, растянутыми мускулами и ожогами. Две партии бессознательных уже
вывозили с территории, вскоре их станет больше.
В этом весь смысл меритократии24: происходящее очень быстро должно принять
серьезный оборот, потому что они с Ви не станут тратить время на тех, кто не в состоянии
пройти отборочный тур.– Моя очередь еще не настала? – раздался голос Лэсситера в
наушнике. – Я с самого рождения готовился к этому.
– Почему из всех живых существ именно тебе даровано бессмертие? – пробормотал
Ви.
– Потому что я шшшшикарен, – пропел ангел. – И я в твоей команде...
– Разбежался…
– … по воплощению мечты!
Голова Бутча загудела еще сильнее.
– Лэсс, захлопнись. Я не в состоянии выслушивать сейчас твои вопли.
24
– Это из «Гадкого Я»25, – прокомментировал ангел. Словно ему должно было
полегчать от этого.– Заткнись, – отрезал Ви.
– Заткнись. – Бутчу стоило великих усилий говорить тихо. – В зале у нас еще четыре
минуты. Я дам знать, когда ты сможешь…
– Между прочим, я здесь теряю воздух, – трещал Лэсситер. – Мой круг сдувается.
Ви чертыхнулся.
– Потому что он не больше нашего способен выносить твою компанию.
– Продолжишь в том же духе, и я решу, что эта неприязнь между нами – взаимная.
– Самое время, черт возьми.
Верно, Бутч не получал кайфа, вытаскивая из бассейна мокрых, охваченных паникой
сопляков… но, блин, он чертовски радовался тому, что не находился сейчас в задней части
здания с двумя старыми склочницами.
– Лэсс, сиди и не рыпайся, – сказал он. – Я буду на связи… и, Ви, ради всего святого,
выключи его микро…
– Эй! Стой! Что за нахрен, Ви…
Ииии воцарилась благословенная тишина.
Когда головная боль попыталась прошибить отверстие в его черепе, у Бутча возникло
великое желание снять очки и потереть глаза, но нельзя было выпускать кандидатов из поля
зрения ни на минуту. Последнее, что нужно их программе – кто-нибудь покалеченный или,
того хуже, мертвый.
К тому же, ему хватало отвлекающих факторов и с гарнитурой.
С Мариссой что-то происходило.
Видит Бог, в его человеческие дни он прожил достаточно времени, будучи ходячим
мертвецом, чтобы сейчас заметить ее оцепенелую озабоченность чем-то.
Проблема в том, что она не говорила ему ни слова. Каждый раз, когда он спрашивал,
что происходит и в порядке ли она, Марисса улыбалась и произносила стандартные
отговорки о навалившейся работе в «Убежище».
Без сомнений, правда, но так было всегда. А такой он ее видит впервые.
Может, им стоит взять выходной… и не только в плане работы. Особняк – прекрасное
место… внятный хавчик, а компания еще лучше. Проблема в том, что нет надежды на
уединение. Не считая возможности укрыться в спальне – в их случае, это была обувная
коробка в Яме, с тонкой дверью и тонкими стенами – ты никогда не был по-настоящему один.
Кто-то периодически нарушал границы без предупреждения, будь то персонал, Братья или их
пары.
Ирландскому католику из большой семьи, коим он являлся, это нравилось.
Обеспокоенный хеллрен в нем не разделял подобного энтузиазма.
Мне нужно на свидание, подумал он.
– Куда ты меня сводишь? – прошептал Ви ему на ухо.
Дерьмо, он сказал это вслух.
– Не тебя.
– Ауч. Ты разбиваешь мне сердце, – раздался писклявый ответ.