Перчатка для смуглой леди

— Что он сделает с ними, Перри? Продаст за бешеные деньга или он все-таки подумывает оставить их здесь? О, — воскликнула Эмили, — они должны остаться здесь!
— Я пытался поговорить с ним на эту тему, но он был непроницаем, как бетонная стена.
— Джереми будет рвать и метать, если реликвии продадут за границу, — сказала Эмили.
— Джереми?
— Да. У него пунктик на утрате национального достояния. Я ни капельки не удивлюсь, если обнаружится, что портрет Веллингтона Гойи украл Джереми. Просто для того, чтобы сохранить его для Англии.
Эмили снисходительно усмехнулась, и Перегрину почудилась в ее смехе особая собственническая нежность. Он сильно расстроился. Эмили все говорила и говорила о Джереми, о его магазине и хранящихся там сокровищах и о том, как он был обеспокоен идеей рекламной кампании.
— Неужели ты не видишь, — добавила Эмили, — что он способен ворваться в берлогу мистера Кондукиса и потребовать, чтобы тот не выпускал реликвии из рук?
— Надеюсь, ты преувеличиваешь.
— Нисколько. Он фанатик.
— Ты хорошо его знаешь, не правда ли?
— Довольно хорошо. Я помогаю иногда в магазине. Они ведь специалисты по старинным костюмам. Конечно, большая часть работы достается напарнику, потому что Джереми занят в театре, но в промежутках между контрактами он много делает. Я учусь у него всяким премудростям, например, как придать прежний блеск картинам и как обновлять переплеты. У него есть удивительные гравюры и книги.
— Знаю, — коротко ответил Перегрин. — Я бывал там.
Эмили повернула голову и задумчиво посмотрела на него.
— Сейчас он совершенно помешался на перчатках для спектакля. Говорит, что у него есть пара перчаток времен короля Якова, очень маленьких, и он думает, что они подойдут, если убрать бисер и вышить их в точности как вышита перчатка Гамнета.
— Знаю, слыхал.
— Он позволит мне помогать ему.
— Поздравляю.
— Спасибо. Он мне очень нравится, и я от всей души желаю ему удачи с Дестини, если уж он так в нее влюблен, но, боюсь, ничего у него не выйдет.
— Почему?
— Он очень милый, но ему чего-то не хватает. По крайней мере, я так думаю.
— Правда? — почти закричал Перегрин, испытывая огромное облегчение. Он принялся без умолку болтать о перчатке, пьесе и о том, что у них припасено на ужин. Он позволил себе невероятную экстравагантность, накупив, по его мнению, самой вкусной еды: копченого лосося, переложенного икрой, холодную куропатку и продукты для двух салатов. К счастью, их вкусы с Эмили, видимо, совпали. Они запивали лосося ликером «Доктор Бернкаслер», и он им так понравился, что они прикончили всю бутылку, закусывая холодной куропаткой. Поскольку Джереми сбежал, им досталась и его порция, и они выпили и съели все без остатка.
Убрав со стола, они вновь вернулись к дивану у окна и смотрели, как темнеет вода в Темзе и на набережной зажигаются фонари. Перегрину очень хотелось обнять Эмили. Он наблюдал за ней и говорил все меньше и меньше. Наконец, он накрыл ее руку своей. Эмили, выпростав ладонь, ответила дружеским пожатием и сложила руки на груди.
— Мне очень нравится здесь, — сказала она, — но я не хотела бы задерживаться допоздна. До Хэмстеда так долго добираться.
— Но я отвезу тебя. Джереми не взял машину. Она прячется в маленьком дворике за углом.
— Это великолепно. Но все равно мне нельзя засиживаться.
— Как бы я хотел, чтоб ты осталась здесь навеки.
— Звучит словно коронная песенка в шикарном музыкальном шоу.
— Эмили, у тебя кто-нибудь есть?
— Нет.
— А список претендентов имеется?
— Нет, Перегрин.
— А особые предпочтения?
— Тоже нет.
— Неужто ты все еще ведешь себя как школьница?
— Почему бы и нет?
— Что ж, — вздохнул Перегрин, — оригинально, ничего не скажешь.
— Я вовсе не собиралась сводить с ума и возбуждать страсти своей оригинальностью.
— Именно этого я и боялся. Что ж, ладно, сейчас я зажгу свет и покажу тебе фотографии.
— И отлично сделаешь, — сказала Эмили.
Они рассматривали альбомы, говорили о театре, и наконец Эмили встала и твердо заявила, что теперь ей уж точно надо ехать.
Перегрин с несколько рассеянным видом подал ей пальто, а потом долго слонялся по квартире, открывая и закрывая ящики и перебирая одежду в поисках своего макинтоша.
Когда он вернулся в комнату, Эмили стояла, засунув руки в карманы, и смотрела в окно.
— И все-таки это некрасиво с твоей стороны: иметь пушистые волосы, хрипловатый голос, такое лицо, фигуру и голову и даже не задумываться о том, какое впечатление ты производишь на других.
— Я прошу прощения.
— Полагаю, ты откажешь мне в «единственном, но страстном поцелуе?»
— Ладно, — согласилась Эмили. — Но только страсти вложи поменьше.
— Эмили! — пробормотал Перегрин, обнаружив к собственному изумлению, что у него перехватило дыхание.
Когда они подъехали к се дому в Хэмстеде, она опять поблагодарила его за вечер, а Перегрин опять ее поцеловал, но на сей раз в щеку.
— Так мне будет легче заснуть, — сказал он. — Спокойной ночи, милая Эмили.
— Спокойной ночи, Перегрин.
— Знаешь что?
— Что?
— Через две недели у нас премьера.
 
5
УДИВИТЕЛЬНЫЙ ПОДАРОК ПОКЛОННИКАМ ШЕКСПИРА
ПОТРЯСАЮЩЕЕ ОТКРЫТИЕ
«БЕСЦЕННЫЕ ВЕЩИ», — УТВЕРЖДАЮТ ЭКСПЕРТЫ
ТАИНСТВЕННАЯ ПЕРЧАТКА
КЕМ ОНА НАЙДЕНА?
НЕОБЫКНОВЕННАЯ НАХОДКА В «ДЕЛЬФИНЕ»
ОТКРЫТИЕ ВЕКА
ЭКСПЕРТЫ ЕДИНЫ ВО МНЕНИИ: НИКАКОГО МОШЕННИЧЕСТВА
УМИРАЮЩИЙ СЫН ШЕКСПИРА
ПИСЬМО, НАПИСАННОЕ РУКОЙ ПОЭТА
ПОЧЕРК ШЕКСПИРА,
СОМНЕНИЙ БЫТЬ НЕ МОЖЕТ
ДРАМАТУРГ ДЖЕЙ ЧЕРПАЕТ ВДОХНОВЕНИЕ В РЕЛИКВИИ
Важное открытие
Всесторонние исследования удовлетворили самых известных ученых и экспертов…
Перчатка, письмо — сенсация
«Это самое счастливое событие в моей жизни», — сказал высокий долговязый молодой человек, драматург Перегрин Джей.
КОМУ ПРИНАДЛЕЖИТ ПЕРЧАТКА ИЗ «ДЕЛЬФИНА»?
ВНИМАТЕЛЬНО, ПОДСКАЗКА
«КОММЕНТАРИЕВ НЕ БУДЕТ», — СКАЗАЛ КОНДУКИС
СКАЗОЧНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ ИЗ СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ
ТАЙНА ПЕРЧАТКИ «ДЕЛЬФИНА»
«Решения о продаже нет. Возможно, она уйдет в Штаты», — говорит секретарь Кондукиса.
Скоро
Восстановленный театр «Дельфин» на набережной открывается в четверг новой пьесой «Перчатка», написанной и поставленной Перегрином Джеем. Сюжет основан, несомненно, на выдающемся открытии…
Завтрашняя премьера
Театр «Дельфин» под покровительством Ее величества. «Перчатка» Перегрина Джея. Перчатка, принадлежавшая Шекспиру, и документы будут выставлены для обозрения в фойе. Все билеты на следующие четыре недели проданы. Заказы принимаются.
 
6
— Вы нам так помогли, — сказал Джереми Джонс молодому ассистенту в музее. — Позволили работать с перчаткой, потратили на нас столько времени, вот мисс Данн и решила, что вам, возможно, будет интересно взглянуть на то, что в результате получилось.
— Спасибо. Мне очень любопытно.
— Это всего лишь реквизиты, знаете ли. — Джереми открыл картонную коробку. — Но я приложил больше усилий, чем обычно, потому что в первых рядах партера их будут сравнивать с оригиналом.
— И потому, что тобой двигала любовь, — сказала Эмили. — Ведь это основная причина, Джереми, не так ли?
— Что ж, возможно. Вот они.
Он развернул старинный шелк и показал пару перчаток, лежавших рядом. Ассистент склонился над ними.
— Думаю, передние ряды партера останутся вполне довольны, — сказал он. — Очень хорошие копии. Все повторено в точности и отлично сделано. Где вы брали материалы?
— Из запасов. Кусочек шелка там, крупинку жемчуга здесь. В основном они, конечно, не четырехсотлетней давности. Блестки прошлого века, как видите.
— На расстоянии не отличишь. Надеюсь, вы никогда не поддадитесь искушению заняться антикварными подделками, мистер Джонс, — с шутливой строгостью произнес ассистент. — У вас бы слишком хорошо получилось.