Старые девы в опасности

— Мы только на минутку, — хором сказали Трой и Аллейн, и Аллейн добавил: — Мы понимаем, каково тебе, Рик, но ты ведь уже большой, надо привыкать.
Аллейн следом за Трой вошел в купе мисс Трубоди.
— Вот мой муж, мисс Трубоди, — сказала Трой. — Он переговорил с доктором и сейчас вам все расскажет.
Мисс Трубоди лежала на спине, слегка согнув колени, ее клешнеобразные руки были сложены поверх простыни. Ничем не примечательное лицо при нормальных обстоятельствах, возможно, красноватого оттенка, сейчас было покрыто зловещими пятнами и словно съежилось, торчал один нос. К тому же мисс Трубоди вынула вставные челюсти, которые сиротливо лежали на столике. Лоб, верхняя губа и надбровные дуги, без всякого признака растительности на них усеяны капельками пота. Кожа на лице была удивительно гладкая, лишенная каких-либо признаков старения. На голове мисс Трубоди действительно красовалось нечто вроде авоськи, сплетенной из розовых ниток. Взгляд ее напомнил Аллейну Рики, когда на того нападали детские страхи.
Как можно более мягко он рассказал ей о вердикте, вынесенном доктором. Выражение лица мисс Трубоди не изменилось, и Аллейн не знал, понимает ли она, что он говорит. Когда он закончил, мисс Трубоди страдальчески выдохнула и невнятно прошептала: «Как некстати. Досадно». Ее руки сжали край простыни.
— Не беспокойтесь, — сказал Аллейн. — Ни о чем не беспокойтесь, мы позаботимся о вас.
Словно больное животное, она поблагодарила его печальным взглядом и закрыла глаза. Трой и Аллейн несколько секунд смотрели на нее, распростертую на легко, но беспрестанно подрагивавшей полке, а затем, стараясь не шуметь, в смущении выбрались из купе. Их сын в панике метался по коридору, а проводник уже выносил в тамбур багаж.
— Это ужасно, — торопливо заговорила Трой. — Но мы ведь не можем взять на себя ответственность…
— Боюсь, придется. Нас прижали к стенке. У меня есть одно весьма полезное знакомство в Роквиле. Если оно не сработает, отправим ее обратно в Сен-Кристоф.
— Что за знакомство? Надеюсь, это не мистер Гарбель? — встревожилась Трой.
— Нет — нет, это… Эй, гляди! Мы приехали.
Мимо окон проплывал Роквиль, обесцвеченный тусклой предрассветной дымкой. Поезд въехал на станцию.
Чаевые, полученные от Трой, и очевидная радость от скорого расставания с мисс Трубоди добавили прыти проводнику. Он энергично сгружал багаж на платформу, в то время как Аллейн вступил в переговоры с кондуктором и начальником станции. Вновь появился доктор, уже полностью одетый, и сделал мисс Трубоди укол морфия. Общими усилиями доктор и Трой наскоро запихнули больную в ядовито-красный халат, в котором она выглядела как сама смерть. Трой поспешно упаковала вещи мисс Трубоди, пробормотала несколько успокаивающих слов и вместе с Рики и доктором присоединилась к Аллейну на платформе.
Как только родители ступили на твердую землю и оказались в пределах досягаемости, Рики напрочь позабыл о своих страхах и теперь разглядывал поезд с видом заправского путешественника.
Начальник станции, кондуктор и трое проводников, призванных для пущей убедительности, внушали доктору: «Мы прекрасно сознаем необычность обстоятельств, господин доктор. Однако график железной дороги Приморских Альп не резиновый, его нельзя растягивать до бесконечности».
— Тем не менее именно это и происходит в данный момент, пока мы тратим время в бесплодных дискуссиях. Господин начальник станции, удостоверьтесь по телефонному справочнику, есть ли в Роквиле врач.
— Прекрасный совет, — отозвался начальник станции, — но уверяю вас, господин доктор, подобные поиски бессмысленны. Наш единственный врач на конференции в Сен-Кристофе. И поскольку отправление поезда и без того уже задержано на одну минуту и сорок секунд…
Начальник станции бросил повелительный взгляд на кондуктора, и тот забегал вдоль поезда с видом старшины на смотре перед марш-броском. В руках начальника появился свисток, проводники направились по своим вагонам.
— Рори! — крикнула Трой. — Мы не можем…
— Хорошо, — сказал Аллейн и обратился к начальнику станции: — Возможно, вам известно, что среди гостей мистера Оберона в Шато де ла Шевр д'Аржан, который находится в двадцати километрах отсюда, есть хирург… кажется, его зовут доктор Баради. Он египтянин, а сюда приехал педели две назад.
— Вот и мсье старший инспектор… — начал доктор. Продолжения не потребовалось. Начальник, окинув Аллейна проницательным взглядом, сделался исключительно корректен и деловит. Он помнил прибытие господина из Египта, которому лично велел вызвать такси. Если он действительно хирург, в чем мсье старший инспектор, очевидно, совершенно уверен — легкий поклон в сторону Аллейна, — то все проблемы решены, не так ли?
Начальник станции немедленно отдал приказ, подчиненные забегали, их подгонял вездесущий кондуктор. Трой, к ужасу Рики, вернулась в вагон и с помощью проводника вывела мисс Трубоди на платформу и дальше в зал ожидания вокзала, где больную, по внешнему виду ничем не отличавшуюся от трупа, уложили на скамью. Следом за мисс Трубоди вынесли ее багаж. Трой, подумав, бросилась обратно в вагон, нашла на столике вставные челюсти и не без содрогания сунула их в клетчатый футляр, где лежала губка. На платформе доктор с глазу на глаз беседовал с Аллейном. Он написал что-то в записной книжке, вырвал листок и отдал его Аллейну вместе со своей визитной карточкой. Аллейн в интересах франко-британской дружбы настоял на оплате услуг доктора, и тот в атмосфере самой живой сердечности наконец тронулся в путь. На внезапно опустевшей платформе остались Трой и Аллейн.
— Да, мне виделся для тебя не такой отпуск, — сказал Аллейн.
— Лучше скажи, что мы теперь будем делать?
— Позвоним в Шевр д'Аржан и попросим доктора Баради. У меня есть все основания полагать, что он великолепный хирург и законченный негодяй.
В холмах над Роквилем петухи громким кукареканьем приветствовали зарю.
3
В зале ожидания Рики сразу же крепко уснул на коленях у матери, чему Трой была только рада: вид мисс Трубоди становился все более устрашающим. Больная тоже задремала. Она дышала неровно, губы, лишенные поддержки, надувались и опадали, горло издавало звук всасывающей воду раковины. Трой слышала, как ее муж и начальник станции беседуют в кабинете за стенкой, а потом только голос Аллейна, говорившего по телефону, и не как-нибудь, а по-французски! Долгие паузы нарушались призывами Аллейна: «Allo! Allo!» и «Ne coupez pas, je vous en prie, Mademoiselle» [2] которые Трои, к ее великой гордости, сумела понять. В зал ожидания просочился сероватый свет. Рики издал трогательный звук, чмокнул губами, вздохнул и в сладком забытьи перевернулся лицом к груди матери. Речь Аллейна стала более пространной, сначала он говорил по-французски, затем перешел на английский. До Трой долетали обрывки разговора.
— Я бы не стал будить вас в такую рань, если бы не столь экстренный случай… Доктор Клодель не сомневается, что дело не терпит отлагательства… Он позвонит из Сен-Селесты. Я всего лишь попутчик… Да, да, у меня есть машина… Хорошо… Отлично… Да, я понимаю. Спасибо.
Телефон звякнул. Аллейн набрал еще один номер и наконец вышел в зал ожидания. Трой, уткнув подбородок в шелковистую макушку Рики, кивнула мужу и взглядом, понятным только им двоим, указала на спящего сына.
— Так нельзя, — сказал Аллейн.
— Что нельзя?
— Тебе ничего не стоит растрогать меня.
— Я думала, ты имеешь в виду наш отдых, — сказала Трой. — Что происходит?
— Баради сказал, что прооперирует, если в этом есть необходимость. — Аллейн взглянул на мисс Трубоди. — Она спит?
— Да. Так что мы будем делать?
— У нас есть машина. Вчера здешнему комиссару позвонили из Сюрте и предупредили о моем приезде. На самом деле он один из лучших специалистов французской полиции, сюда его прислали со специальным заданием, и он временно подменяет местного начальника. Он прислал за нами старый «мерседес» с шофером. Чертовски мило с его стороны. Я только что говорил с ним. Он долго извинялся за то, что не встретил меня лично, но, как он мудро рассудил, не нужно, чтобы нас видели вместе. По его словам, шофер — надежный парень с безупречнейшей репутацией. Он ждет нас в полной боевой готовности за станцией, багаж заберет гостиничный фургон. Баради предложил привезти мисс Трубоди прямо в Шевр д'Аржан. Пока мы едем, он займется необходимыми приготовлениями. К счастью, инструменты у него с собой, и хорошо, что доктор Клодель успел сунуть мне пузырьки с какой-то усыпляющей дрянью. Баради спросил, могу ли я поработать анестезиологом.