Сказка для Белоснежки

– К счастью, нет, – прерывал ее мысли врач.
– К счастью? – с трудом переспросила она, хотя силы ее были уже на исходе.
Врач сложил фонендоскоп, сунул его в карман халата и снова накрыл пациентку простыней. Его внимательный взгляд остановился на ее лице. Глаза у врача были голубыми, как у младенца!
– Деточка, если бы вы были в коме, я бы не отключил вас сразу же от всей этой техники. – Он кивнул на то, что находилось у пациентки за плечом. – И вы бы, возможно, не разговаривали со мной сейчас так разумно. Еще ни один человек, который впал в кому, а потом очнулся, не вел себя, как и прежде. У вас были бы проблемы с памятью, с речью, да с чем угодно. Последствия комы непредсказуемы. А уж тот, кто провалялся без сознания больше суток… Умственные отклонения обеспечены. Все эти сериалы, – продолжил врач, снова будто читая мысли пациентки, – которые вы, женщины, так любите смотреть, не более чем сказка. Если человек впадает в кому, в мозге у него начинаются необратимые изменения. Полноценным такой больной больше никогда не будет. Так что вам безумно повезло. – Он неожиданно улыбнулся, видимо, его рассмешил изумленный взгляд пациентки. – Извините, вы сейчас так слабы, а я читаю вам лекцию. Хотите поспать?
Она кивнула, закрыла глаза и тут же погрузилась в сон. Когда пациентка снова разлепила веки, был уже вечер, на тумбочке у кровати горела неяркая лампа, а врач по-прежнему сидел рядом, будто бы и не уходил.
– Ну как спалось? – спросил он.
Пациентка медленно приходила в себя, не зная, что ему ответить. Она чувствовала себя отдохнувшей и бодрой, хотя ей и казалось, что она проспала всего несколько минут.
– Вам надо поесть, – сказал врач. – Скоро придет сиделка и поможет вам.
– С этим делом я как-нибудь и сама справлюсь. Я хочу пить.
Он встрепенулся, потянулся к графину с водой, стоявшему на тумбочке, наполнил прозрачной жидкостью стакан и, нажав на кнопку, приподнял верх кровати. Руки уже слушались, хотя женщина и чувствовала огромную слабость. Она долго пила воду, осушила стакан до дна и просительно посмотрела на врача.
Он рассмеялся:
– Нет, хватит. Сначала надо поесть.
Он отобрал стакан, и тут в палату вошла сиделка с подносом в руках. Врач немедленно ретировался, пообещав, что зайдет завтра утром.
Через пять минут после того, как съела несколько ложек пюре, пациентка поняла, что вовсе не выспалась и не отдохнула. Голова отяжелела, глаза слипались, и она умудрилась задремать в тот короткий промежуток времени, который понадобился сиделке, чтобы поставить тарелку на поднос и подать стакан сока.
Сейчас, вспоминая о первых днях, проведенных в больнице, бывшая пациентка с удивлением думала о том, что ей даже не пришло в голову поинтересоваться, как она туда попала. Женщина была уверена, что ее нашли в лесу. Теперь же она была в безопасности и ничего не боялась.
Все-таки, наверное, я ударилась головой достаточно сильно, раз уж мой обычно острый ум мне отказал, думала она впоследствии.
Снова утро. Опять светло. Однако на этот раз свет больше не причинял пациентке неудобств. Напротив, она даже попросила сиделку немного поднять жалюзи. В окно ветвями стучался клен, но на сей раз дерево вовсе не казалось страшным или опасным. Листья на нем были желтыми. Неужели осень?
Пациентка уплетала запеканку, запивая ее соком, когда дверь отворилась и в палату вошел врач. Сейчас, при свете дня, женщине наконец удалось его рассмотреть. Он был довольно высок, строен, темноволос и гладко выбрит. Очков не носил, именно поэтому она снова обратила внимание на синеву его глаз. В общем-то врачу можно было дать лет тридцать – тридцать пять, но не больше. Молодой и симпатичный. Наверное, медицинские сестры строят ему глазки.
Он снова повторил обряд с фонендоскопом, а потом пододвинул к кровати стул и уселся на него, положив ногу на ногу. Из кармана он достал блокнот и ручку и принялся что-то строчить, изредка поглядывая на пациентку.
Все это время она молчала, дожевывая запеканку. Аппетит проснулся зверский.
– Приятно видеть, что вы выздоравливаете, – отметил врач, от которого конечно же не укрылось, с какой жадностью она поглощает пищу.
– Вкусно, – констатировала пациентка, допивая последние капли сока.
Она с удовлетворением откинулась на подушки, чувствуя себя обожравшейся кошкой.
– Мне нужно будет задать вам несколько вопросов, – сказал врач, с улыбкой глядя на нее. – Вы не против?
Она пожала плечами, давая понять, что он может спрашивать о чем угодно, если ему так хочется.
– Во-первых, – начал он, – меня зовут Мартин Соул. Доктор Мартин Соул. А вас?
Простейший вопрос поставил ее в тупик. Молодая женщина впервые задумалась о том, кто она. Это открытие так ее поразило, что она приоткрыла рот и с удивлением уставилась на врача.
Тот слегка наклонился к ней, вглядываясь в глаза.
– Вы помните свое имя? – спросил он.
Она медленно покачала головой.
С ума сойти! В этой больнице я уже несколько дней, но даже не знаю, кто я и как сюда попала!
– Я точно не впадала в кому? – спросила пациентка.
Лицо доктора Соула осветила мимолетная улыбка.
– Вы сильно ударились головой, возможно, поэтому… Вы вообще помните, что с вами случилось?
– Меня нашли в лесу? – предположила она робко.
– Ну не в таком уж и лесу. Вы просто грохнулись вместе со своей машиной с обрыва и, к счастью, угодили в густой кустарник. Вы, не машина. Кустарник смягчил падение. А вот автомобилю, к сожалению, не повезло. Вы по всей видимости вывалились из машины, когда она еще находилась в воздухе. Наверное, у вас хороший ангел-хранитель.
– Разве бури не было? – спросила она, пораженная его рассказом.
– Какой бури? – нахмурился доктор Соул.
– Я шла по лесу, началась сильная буря и… Это был сон?
– Скорее всего.
Она обхватила руками себя за плечи и облизала сухие губы. Вот так поворот!
– Значит, вы не помните, как вас зовут?
– Разве в машине не нашли документов?
Доктор Соул с уважением посмотрел на пациентку.
– Молодец! – похвалил он. – Соображаете! Однако документов не нашли, так как ваш автомобиль взорвался, едва рухнул на землю.
Она помолчала, пытаясь напрячь память и вспомнить хоть что-нибудь. Однако все ее воспоминания были связаны только с больницей, словно она родилась несколько дней назад в этой палате.
– Виолетта! – воскликнула она вдруг.
Доктор Соул подался вперед.
– Вас так зовут?
– Вряд ли, – призналась она, – но мне нравится это имя.
Он рассмеялся. Его негромкий журчащий смех ей очень понравился.
– Что ж, раз уж вас надо как-то называть, значит, пока нам не удастся доподлинно установить вашу личность, будете Виолеттой.
Он ласково посмотрел на нее. Она была такая беззащитная. Бледная, худая, забинтованная с головы до ног, будто мумия, и все же удивительно красивая. Виолетта перехватила его взгляд и улыбнулась.
– Что это вы так смотрите на меня, доктор? Я вам не нравлюсь?
Он смутился.
– Напротив, очень даже нравитесь. Потому и смотрю.
– Вы тоже мне симпатичны, – призналась Виолетта. – Медицинские сестры, наверное, в очередь становятся, чтобы работать с вами?
– Медицинские сестры? – удивился он. – Да здесь всего одна сиделка. Город-то маленький. Никто не хочет ложиться в больницу, вот и нет особой нужды в работниках.
– Вы всегда здесь жили?
– Нет, – покачала головой доктор Соул.
– А почему ж тогда переехали? Вы женаты?
– Не женат. – Губы его растянулись в улыбке. – А почему вы спрашиваете?
– Пытаюсь понять, по какой причине молодой красивый мужчина приехал в захолустье.
– Не такое уж тут и захолустье. До большого города рукой подать, если уж кому-то захочется развлечений. Да только я предпочитаю покой и уют. Оттого и переехал сюда. Раньше я работал в одной весьма известной частной клинике. Платили мне куда больше, но это того не стоило. В маленьком городке я счастлив.