Угроза с Веги
Джон Рэкхем
Угроза с Веги
Глава 1
Ровно десять секунд звучал сигнал тревоги. За это время каждый из двадцати членов экипажа космического корабля «Поиск» внутренне подобрался и теперь с содроганием ждал, когда из уютной тьмы континуума Паули дредноут выскользнет в холодную грозную бездну релятивистского пространства-времени. И вот наконец настал этот долгожданный и жуткий миг, головокружительный миг радужных шутих и искр, но любоваться ими недосуг, некогда размышлять об их природе. Ураганом налетела новая реальность, и необходима ежесекундная готовность к любым сюрпризам.
Свои чувства лейтенант Джереми Торп осознавал не хуже остальных, а может быть, и лучше. Уже, наверное, и не подсчитать, во сколько крат он за эти пять лет - и каких лет! - превысил среднестатистический порог выживания. Сейчас лейтенант в одних штанинах от скафандра сидел перед пультом и нажимал на кнопки одеревеневшими пальцами. Понятное дело, инструкции строжайше запрещали нести вахту полуодетым, но в командной рубке носового торпедного аппарата Джереми находился один, а, как ни крути, без армированных перчаток куда сподручнее обращаться с тумблерами, кнопками и рычагами. Особенно когда скорость решает все.
Контроль наведения и запуска торпед активирован.
Экраны радаров и дальномеров задействованы.
Камеры внешнего обзора включены.
Торпеды - в стволах, готовы к бою. (На панели мигают три лампочки в нижнем ряду - значит, трое подчиненных заняли посты по боевому расписанию и готовы перезарядить торпедные аппараты).
Люки задраены, рубка герметична.
Все системы проверены.
Он вдавил кнопку внутренней связи, услышал пулеметную очередь докладов о готовности с других постов, дождался паузы и сообщил:
– Носовой торпедный - мостику. У нас порядок.
– Мостик - носовому торпедному. Спасибо. Будьте начеку.
Голос принадлежал капитану Уорнесу, и напутствие «будьте начеку» мрачно и методично повторялось в ответ на каждый доклад. Собственно, этими двумя словами и выражался лейтмотив жизни всего корабля. Держи ушки на макушке. При малейшем намеке на появление противника все бросай и стремглав несись на боевой пост. Впрочем, несложно вдолбить это правило в голову тем, кто и так знал, что любая секунда промедления может оказаться последней.
Торп внимательно прислушивался к докладам. Кормовой торпедный, килевой торпедный, передние лучевые орудия… «Поиск», лениво маневрируя в космической пустоте, рутинно бряцал оружием по своей внутренней связи. И в пределах четверти миллиона миль в любом из шести направлений от него точно тем же занимались остальные корабли. Горстка звездолетов - всего-навсего две дюжины - образовала сферический рой, хотя их экипажи почти не надеялись удержать участок космического пространства, где, по прогнозам земных боевых компьютеров, следовало ожидать очередной атаки вегиан.
«Прогнозы!» Лейтенант обкатал в голове это слово и невесело улыбнулся. Не самый удачный синоним для научного гадания на кофейной гуще. Как показывает статистика, штабные компьютеры угадывают в шести или семи случаях из десяти. Не слишком хорошо - но попробуйте лучше. О вегианах ходит много всяких слухов, однако по-настоящему полезной информацией не располагал никто.
Торп вспомнил, что пять лет назад ему рассказывал отец: «Они появляются из ниоткуда. Как гром с ясного неба. Толпой. Огромные блестящие корабли, точно хромированные яйца. Осыпают тебя осколочными бомбами. Зажаривают тепловыми лучами. Останавливаются как вкопанные и тут же, с места, развивают бешеную скорость; диву даешься, как такие перегрузки выдерживает корабль, уже не говоря об экипаже. Носятся вокруг, превращают тебя в фарш, а затем чпок - и снова сгинули».
Пять лет назад Джереми Торпу, вчерашнему школьнику, не терпелось «внести свой вклад» в разменявшую уже второй десяток лет войну с Вегой. Столько воды утекло с того памятного дня, но и сейчас о враге известно не больше, чем тогда. Во всяком случае, ничего важного разведать не удалось.
Корабль напряженно ждал. Натужно безмолвствовали люди. Если штабные компьютеры не дали маху, вскоре прямо посреди роя земных звездолетов материализуется эскадра вегиан, и тогда думать будет некогда - успевай жать на гашетку. Часть сверкающих яиц удастся расколоть, а может, и все до одного. Но и флотилии Солнечной системы не обойтись без потерь, потому что у вегиан - высокая скорость и сокрушительное оружие. Если же компьютеры на этот раз ошиблись, то ничего подобного не произойдет, и корабли, выждав определенный срок, перескочат в пространство Паули и вернутся на базу. А потом - снова в поход. Но все-таки больше шансов на то, что прогноз отчасти сбудется, что враг вынырнет в непосредственной близости от хотя бы одного из кораблей засады.
Джереми Торп снова ухмыльнулся. При таком обороте каждый должен рассчитывать на себя, и о выходе из боя живым можно только мечтать. Что не разорвут осколочные бомбы, то тепловые лучи превратят в оплавленный ком. А если и выживешь каким-то чудом, не стоит уповать, что тебя подберут свои. Слишком велики в космосе расстояния и слишком дорого топливо, чтобы тратить его на длительные поиски уцелевших бойцов.
Лейтенант привычно глянул на приборы. Взгляд задержался на двух фотографиях, закрепленных между шкалами. Джереми собственноручно сделал эти цветные трехмерные снимки - давно, у озера, на белом песчаном пляже. Две милашки в узеньких монокини, не позволяющих усомниться в их кипучем очаровании. Нередко товарищи спрашивали Джереми о них, кое-кто даже пробовал подшучивать, а другие рассматривали с откровенным мужским интересом. Но с каждым так бывало только раз.
Потому что Джереми отвечал коротко и прямо: «Одна - моя мать, другая - сестра. Берешься угадать, кто есть кто?»
Да, по второму разу никто не спрашивал. На смену дружеской зависти и любопытству приходило смущение. Почему-то считается неприличным обсуждать с другом его мать и сестру. И оттого у Джереми Торпа сложилась репутация парня замкнутого, неразговорчивого. В сущности, справедливо. Да и насчет женщин на фотографиях он говорил правду. Но не всю.
Джереми отвел взгляд от изображений, казавшихся живыми, отогнал саднящие воспоминания и посмотрел на экран внешнего обзора.
Из его знакомых очень немногие отваживались глядеть космосу в глаза. Слишком уж огромен был этот занавес из черного бархата, расшитый зыбкими радугами ионизации и усыпанный звездными алмазами, что горели всеми мыслимыми красками. Слишком огромен, слишком холоден, слишком безлик. Другие предпочитали доверять радарам и сигнальным устройствам, берегли иллюзию безопасности при помощи стальных бортов и переборок и прочих твердых на ощупь вещей. А Джереми Торпу нравилось смотреть в космос. Потому что только перед космосом он испытывал волнение и застенчивость.
Самое забавное, что из всех людей на борту «Поиска» лишь у него не было оснований для таких чувств. Конечно, пятнадцатилетняя безумная война не могла не отразиться на устоях общества. Если ты подходящего возраста и годен по здоровью, кем, спрашивается, тебе надо быть, чтобы не угодить в мобилизационные сети?… Джереми снова растянул губы, и на этот раз ухмылка напоминала оскал. У него-то была возможность уклониться от призыва. И вдобавок уважительная. Но он ею не воспользовался. Он хотел оказаться здесь.
Внезапно грянули сигнальные устройства и в клочья разнесли его думы. Лейтенант мигом склонился над экранами, напряг пальцы. Вот она, гроздь из пяти ярких точек. И близко, Господи, близко!… Две точки прямо у него на глазах пришли в движение, рванули так стремительно, что у него рефлекторно всколыхнулись внутренности. Боясь упустить из виду врага, Торп лихорадочно водил рычагами пеленгатора и наконец ударом запястья по гашетке выпустил заряженную антиматерией торпеду с опережением цели на десять градусов. Затем резко переключился на вторую цель. Она задержалась на миг. Некая частичка его мозга в тысячный раз подумала, какого черта враги так себя ведут.
