Конвой. Схватка без правил. Возвращение не предусмотрено. Ультиматум

– Да, сэр.
На столе полковника зазвонил телефон. Жако схватил рубку и громко ответил:
– Это Жако! Так… Так… А основная часть задания выполнена? Ну и отлично, чего же вы задаете мне эти идиотские вопросы, Лесгафт? Да, убирать, конечно. Они давно выработаны, и возвращать их обратно нет никакого смысла – убирать однозначно. Все, договорились. Продолжайте, Рошаль, что там еще?
– Только незначительные детали, имена…
– Меня интересует мотивация – почему он воюет на нашей стороне? Лишь потому, что его выкрали агенты УРУ?
– Э-э, одну минуту, где-то я видел… – Рошаль пролистал вперед несколько страниц, потом вернулся назад: – Ага, вот! Выяснилось, что конвой, в котором он был капитан-пилотом, позже был уничтожен в районе Прибрежных Миров эскадрой урайского генерала. Так что мотивация у майора Ламберта просто железная.
– Может быть… Может быть… – задумчиво протянул Жако.
 
11
 
К чему вся эта чрезмерная секретность, Ник не понимал. Его везли в каюте с заклепанными иллюминаторами, да еще подсматривали за пассажиром с помощью мобильной камеры, спрятанной за вентиляционной решеткой.
Шесть долгих суток корабль плутал по закоулкам незаявленных трасс, и Ламберту в голову закралось подозрение, что его намеренно катают кругами, чтобы он запутался и потерял ориентацию.
Сопровождавшего его молчаливого сотрудника СИБ Ник видел только два раза.
Первый раз – когда тот пришел к Нику в офицерский коттедж, а второй раз уже здесь, два дня назад.
Паркер, как он представился еще на Войтере, открыл дверь каюты своим ключом и, не говоря ни слова, обошел ее по кругу, к чему-то прислушиваясь и поводя носом.
– Когда мы приедем, дружище? – спросил его тогда Ник больше для того, чтобы проверить, в своем ли уме этот парень.
Паркер поначалу ничего не ответил и, лишь уходя, бросил через плечо:
– Всему свое время, майор.
И ушел, заперев Ника, словно преступника.
«Вот сволочь», – подумал Ламберт, изнывая от неопределенности.
Паркер и на Войтере разговаривал с ним сквозь зубы, и, если бы не рекомендации Фонтена, этому Паркеру пришлось бы худо.
На исходе седьмых суток, когда майор Ламберт перебрал уже все возможные варианты своего будущего, корабль наконец начал торможение, однако, что интересно, Ник не почувствовал характерного сопротивления атмосферы.
«Значит, это большая тайная база, – подумал он. – Иначе зачем такая секретность?»
Лязгнули магнитные захваты, по магистралям побежал воздух. Потом наступила тишина и стали слышны шаги проходивших мимо каюты людей.
Ламберт успел еще попить воды и сходить в гальюн, прежде чем дверь наконец открылась.
Первым в каюту вошел Паркер, а за ним еще двое громил. В руке одного из них был короткий четырехгранный ударный нож, второй был вооружен электрошоковой дубинкой.
На поясе у Паркера висела кобура с пистолетом.
То, что Ник прочитал в глазах незваных гостей, ему совсем не понравилось. С одной стороны, казалось неправдоподобным, что его тащили в такую даль, чтобы просто убить в каюте, однако он ничуть не сомневался в намерениях этих людей.
Тот, что был с ножом, перехватил оружие поудобнее и шагнул к сидевшему на кровати Нику.
Ему ничего не оставалось, как попытаться встать, опершись рукой о спинку кровати. Жест сам по себе безобидный, если бы Ламберт за две ночи не ухитрился вывернуть несколько шурупов.
Громила с ножом прыгнул вперед, чтобы пригвоздить жертву, не дав ей подняться, однако Ник встретил его страшным ударом трубой по голове, а затем, упреждая вмешательство второго монстра, врезал тому ногой под колено.
Паркер схватился за кобуру, но Ламберт успел рвануть его на себя и встретил головой в лицо. Противник сразу обмяк, и Ник без труда завладел его пистолетом.
Затем он подхватил с пола шоковую дубинку и приложил по голове ее хозяина, попытавшегося подняться.
«Ну и что теперь делать?» – пронеслось в голове у Ламберта, однако думать ему было не нужно – тысячи раз отработанные алгоритмы в стандартных ситуациях выполнялись сами.
По коридору кто-то бежал. Ламберт подождал, пока человек появится в проеме двери, и выстрелил. Раненый вскрикнул и выронил автомат. Ник толкнул вперед Паркера и под его прикрытием покинул каюту.
Где находилась пилотская кабина, он знал, потому что опознал тип судна, как только оказался в коридоре.
Не встретив больше ни одного человека, майор добрался до кабины и, втолкнув в нее Паркера, запер за собой дверь.
– И что вы теперь… собираетесь делать? – прошептал тот разбитыми губами.
– Связывайся со своими и скажи, чтобы заправили судно, – приказал Ламберт.
– В этом нет необходимости, сэр… Нажмите вот эту кнопку…
Ник не стал спорить и нажал. Тотчас из динамика громкой связи прозвучал чей-то неприветливый голос:
– Ну и что вы можете мне сказать, Шипельский?
– Он… захватил корабль… сэр… – доложил Паркер.
– Майор Ламберт, вы здесь?
– С кем я разговариваю? – спросил Ник.
– Я начальник Шестого управления полковник Жако, – представился владелец противного голоса. – То, что сейчас с вами произошло, небольшая проверка. Это вынужденная мера, поверьте.
– Проверка?! Но я застрелил человека, а еще одного приложил трубой, он тоже может отдать концы.
– Пусть это вас не беспокоит, майор. Выходите из кабины и больше никого не опасайтесь, вас проводят прямо ко мне… Можете доверять мне, майор.
«Да уж хрен тебе», – подумал Ламберт, однако приоткрыл дверь и, выглянув в коридор, увидел человека с поднятыми руками.
– Я не вооружен, сэр! – сообщил тот. – Я пришел проводить вас к начальнику управления, а зовут меня Паркер.
– Ты с ума сошел, Ленни! – подал голос Шипельский. – Паркер – это я! До конца этого месяца я Паркер!
– Правда? Ну извините, сэр, накладочка вышла. Паркер – это он.
– Заткнись и поворачивайся спиной, а руки положи на затылок. Пойдешь медленно…
– Конечно, сэр, – согласился Паркер-2, выполняя указания майора. – Насколько я понял, вы стреляете без предупреждения.
– Ты догадливый…
 
12
 
Аккуратно положив трубку, Жако улыбнулся и, довольный собой, посмотрел на стоявшего перед ним Пабло Венцлера, отвечавшего за логистику тайных маршрутов.
– Ну вот, – развел руками Жако, – как я и предполагал, этот майор оказался самым настоящим сукиным сыном – как раз то, что нам нужно.
– Что же он сделал, сэр? – не сдержав любопытства, спросил Венцлер.
– Представь себе, кого-то там застрелил, кого-то покалечил! – Жако восторженно хохотнул и покачал головой. – И почему эти «корсары» такие жестокие, а? Откуда в них эта первобытная грубая сила?..
– Они для этого и предназначены, сэр. Их работа – наводить ужас на наших врагов…
– М-да… – Полковник прошелся из угла в угол, затем остановился возле рыбок. – Знаешь, Венцлер, о чем я иногда думаю, сталкиваясь с проявлением грубой силы?
– Не могу знать, сэр.
– Я думаю о том, что придет время, когда все в этом мире будет решать интеллект. Может быть, искусственный, может, и натуральный, но разум. Понимаешь меня?
– Пытаюсь, сэр.
– Ну вот представь будущее, полное умных и аккуратных машин. Землю ли они пашут, или стреляют, может быть, плавают или летают – это неважно. Главное, что они выполняют данную им управляющую идею.
– Все вместе?
– Все вместе, да. Однако с противоположной стороны другим машинам посылается иная идея, и они выполняют ее. Ты следишь за моей мыслью, Венцлер?
– Внимательно, сэр.
– Тогда представь, что машинные силы сравнялись и побеждает только та сторона, чья идея тоньше, изощреннее и современнее на данном этапе. Как тебе такое?
– Колоссально, босс. Просто колоссально.
– Вот когда это станет возможным, никаких грубых «корсаров» уже не будет и начнется золотой век интеллекта, разума, и… и это будет правильно…