В сторону Клондайка
3Кэптэн Ларс фон Шоербезен внимательно изучал тактическую карту.
Просто, как учебное задание. Планетарная оборона у Д-1560 - и говорить нечего, подавляется на раз. Да и что, собственно, может противостоять «Назгулу», самому совершенному кораблю в истории человечества, изделию штучному и официально, как и его экипаж, не существующему? Смешно даже. «Назгул» был выполнен в единственном экземпляре, напичкан самым совершенным оружием, а также отборным во всех смыслах экипажем: собственно астронавтами и Чёрным легионом, - и всё это великолепие, незримо двигаясь в пространстве, разящей молнии подобно, было назначено для неукоснительного исполнения деликатных миссий, определяемых КЧС, Комиссией по чрезвычайным ситуациям, организацией крайне правительственной, но, пожалуй, более могущественной, чем сам породивший её во время третьего венерианского кризиса Сенат, который давно уже не пытался Комиссию как следует контролировать. То есть раньше периодически находились всякие деятели - более или менее высоко забравшиеся по властной лестнице, - которые озабочивались вопросом: а что это у нас там в Комиссии происходит да почему у неё, у этой КЧС, бюджет такой безразмерный, но ни одному из них как следует овладеть вопросом так и не удалось, а потом такие деятели сами собой повывелись; Комиссия же тем временем по-прежнему успешно разруливала всякие чрезвычайные ситуации, заботясь о мире, прогрессе и интересах сильно расплодившегося среди звёзд человечества. Для этого у КЧС имелись весьма эффективные инструменты, самым радикальным из которых был суперкрейсер «Назгул», где столь успешно служил кэптэн Ларс фон Шоербезен, в настоящий момент оценивавший шансы планеты Д-1560 как очень близкие к нулю.
Собственно, «Назгул» уже вовсю орудовал у планеты: установил мощное информационное поле и взял на себя контроль за всеми потоками байт и прочих импульсов, испустил из чрева пятнадцать тяжёлых шлюпов планетарного подавления, которые за считаные минуты перечпокали все торчавшие на орбите спутники и блокировали три небольшие станции - там сейчас заканчивалась зачистка: орудовали легионеры Гарамника, и Ларе сильно не завидовал обитателям станций, ибо Гарамник всегда выполнял приказы буквально. Крейсер тем временем вышел на подходящую орбиту и приготовился к десантированию.
С планеты по одному из шлюпов зафигачили ракетой - и как только заметили, черти? - но ракета, само собой, не пролетела и половины расстояния.
Дракон лишь усмехнулся.
Потом с Д-1560 на орбиту потянулось вразнобой пять штук разнокалиберных кораблей, но шлюпы лениво, походя расстреляли их десятком экономных выстрелов.
Дракон оскалился.
Знали бы они там, внизу, с кем связались. Наверное, уже все волосы в панике вырвали, носятся с перекошенными рожами: что? откуда? как? почему?
Ха! Спокойно, ребята. Нарисовалась небольшая чрезвычайная ситуация. В связи с чем мы вас маленько побеспокоим. Буквально чуть-чуть. Не волнуйтесь, много времени это не займёт.
Что не было понятно Ларсу - так это зачем вырезать на Д-1560 всё население. Можно было бы просто пожечь космопорты с орбиты, отстрелить спутники блокады, и всё - сидите себе в тишине, покое и полном отрыве от коллектива. Но приказ звучал недвусмысленно. И - начальству виднее.
- Время! - гавкнул Дракон, и тут же по полу загрохотали ботинки: когорта грузилась в десантные боты. - Готовность минута!
Ларс запрыгнул в капитанский бот, и рядом тут же стукнули ботинки Эв. Дисплей был уже активирован заместителем, и Шоербезен, пристёгиваясь, слинковался с компом бота - тактическая карта тут же переместилась на лицевой щиток.
На высокой ноте взвыла сирена, и боты когорт Дракона и Куйберга выплюнуло в космос. Десантирование Чёрного легиона началось.
4Эвелин ван дер Хаас была не вполне человеком.
То есть внешне Эвелин являла собой прекрасный образчик самки вида хомо сапиенс. Даже слишком прекрасный, с явным уклоном в совершенство. Как и любой синт. Если только генетическое программирование не подразумевало намеренного уродства или это уродство не стало результатом тривиального сбоя, проистекшего из халатности специалиста по синтеху. Тогда, конечно, получался брак. Брак - он везде бывает. Куда без брака?
Синтехник, ваявший Эвелин, не допустил ни одной ошибки.
Она успешно родилась в четырнадцать лет. Наведённые воспоминания о безмятежном детстве, которое Эв никогда не выпадало пережить, были исключительно радужными, и даже виртуальная смерть образов родителей тоже была нестрашной и практически нетравмирующей, а так - навевала лишь воздушную грусть, не более того. Эвелин оказалась последней представительницей давно уже не существовавшего рода ван дер Хаас. Ушедшие в небытие фамилии часто возрождались в синтах. Одно время это стало даже модно - иметь в доме синта по имени Шикльгрубер или, скажем, Эль Греко.
Чудо обыденной генной инженерии Эвелин ван дер Хаас явилась в мир с всепоглощающей любовью и преданностью к Ларсу фон Шоербезену - своему одногодку, который, в отличие от Эв, честно прожил свои четырнадцать лет, а не вышел точно в этом возрасте из синтех-сарка, чистый и новенький, без единой царапины, болячки или, там, синяка. Но это ничего не меняло: жизнь Эв была сосредоточена вокруг Ларса и для Ларса. Как заказ Эвелин не представляла собой чего-то чрезвычайного - обычный вариант стерильной любовницы-телохрани-тельницы, и с первым своим предназначением она столкнулась практически сразу. Ларе плохо пах, был слюняв, неловок и ровным счётом ничего не умел - но это был он, Ларе, единственный и неповторимый. Так что на второй день знакомства, когда Шоербезен-младший оправился от потрясения, вызванного новыми физиологическими ощущениями, Эв ненавязчиво взяла дело его сексуального воспитания в свои нежные, но сильные руки: она приласкала дичившегося мальчика, потом незаметно рассталась с символической одеждой, Ларс сам не понял, как вошёл в неё и буквально тут же финишировал, а потом долго слюнявил шею и грудь Эв, не будучи в силах совладать с эмоциями. Дело пошло.