Когда пожелаешь

Терпение, очевидно, тоже имеет предел.
— Открой дверь, придурок, — оборвал его Лэмб. — С каждой минутой эти неудобства все больше действуют мне на нервы.
Обескураженный, но не сломленный, Джордж продолжал:
— Наша цель — сделать для вас все, что от нас зависит, сэр, тем не менее…
— О Господи, Джордж, прекрати, — не выдержала Шарлотта. — Если ты и дальше будешь так разговаривать, Бог знает, когда ты доберешься до сути. Эй вы, внутри, — громко крикнула она. — Слушайте. Мы по ошибке похитили вас, заперли в комнате с одним из наших товарищей, а ключ уронили в сливной колодец. Мой друг пытался открыть замок с этой стороны, но вы сломали ему палец, и у него ничего не получилось.
Лэмб переварил услышанное и оперся рукой о дверь. Люси понимала, что у него чудовищно болит голова.
— Ты, с переломанным пальцем, — сказал он, — поверь, это будет не последняя кость в твоем теле, которую я тебе сломал, если ты не откроешь дверь.
— Очень сложный замок, — спокойно пояснил Элф. — Вы лучше скажите нам свое имя, и мы пошлем кого-нибудь сообщить вашим родным, что вы задерживаетесь.
— У меня нет родных, которых бы следовало об этом уведомить, а зовут меня Генри Лэмб.
— Кузен Генри? — раздался изумленный голос Джорджа. По тому, что его голос затем стал громче, Люси догадалась, что он подошел к двери. — Вы мой кузен Генри Лэмб?
— Кто это говорит? Джордж Пеннингтон? Я не видел тебя с тех пор, когда ты ходил в коротких штанишках. Я всегда думал, что являюсь худшим отпрыском этого семейства, а ты, оказывается, связался с бандой цыган?
— Они не банда цыган, хотя… да, некоторые из них цыгане, но… Господи, Генри Лэмб.
— Да. Позор семьи. Вычеркнутая страница из семейной библии. Черное пятно, негодяй и мерзавец. — Люси поняла, что обнаружившееся родство не слишком порадовало мистера Лэмба. — Скажи мне, ты часто принимаешь участие в похищениях, или это впервые?
— То, что мы пытаемся сделать, в высшей степени справедливо, — с обидой отозвался Джордж.
— Правда? Что же ты делаешь, когда хочешь кому-то насолить? Сжигаешь Рим? Послушай меня, Джордж. Мне нужно, — он стукнул в дверь, — выйти, — он стукнул сильнее, — из этой комнаты. — Последний удар прозвучал с такой силой, будто над ухом Люси ударили кувалдой в колокол.
В следующую четверть часа Элф пытался открыть замок, сломать замок, разобрать замок, вырвать замок из двери. Все было бесполезно.
— Я полагаю, — сказал Джордж, — нам нужно созвать собрание и решить, что делать дальше.
— Да, — обрадовалась Шарлотта. — Именно так. Давайте проведем собрание. Тогда можно будет внести предложение послать мистеру Лэмбу ноту с извинениями. Нужно создать комиссию по составлению текста ноты! А я тем временем добавлю в повестку дня резолюцию, осуждающую Джорджа Пеннингтона за потерю единственного ключа от комнаты в сливном колодце!
Генри Лэмб слушал все это, прислонившись плечом к двери, и по выражению его лица Люси догадалась, что его последнее терпение иссякло. Он внимательно посмотрел на нее, и Люси подумала, что в данных обстоятельствах ей это совсем не нравится.
— Сними шляпу, — сказал он.
— Шля… шляпу?
— Да. Я собираюсь поцеловать тебя. А она мешает. — Он снова стукнул кулаком по двери, требуя немедленного внимания. — Джордж, послушай-ка меня. Мне очень скоро нужно быть в другом месте. И встречу я никак не могу пропустить. Ты понимаешь? У тебя есть два часа, чтобы выпустить меня отсюда. Два часа. Не больше. Если ты не выпустишь меня через два часа, я изнасилую вот эту… эту девушку в шляпе.
За дверью раздался тревожный гул голосов.
От ярости голос Джорджа поднялся на октаву:
— О нет… ты не посмеешь…
— Ты отлично знаешь мою репутацию и поэтому понимаешь, что я очень даже посмею. Почему бы тебе не объяснить твоим тупоумным дружкам, на что я способен?
— Кузен Генри, если вы тронете ее хоть пальцем, клянусь, я убью вас.
— Для этого тебе сначала нужно оказаться по эту сторону двери. — В справедливости замечания Лэмбу нельзя было отказать.
— Сэр, вы были рождены джентльменом! Она невинная девушка! — Джордж постучал в дверь. — Вы не можете…
— Могу. И сделаю. — Внимание Лэмба снова переключилось на Люси. — Любовь моя, ты так и не сняла шляпу.
Люси почувствовала, что земной шар съезжает со своей оси. Наверняка. Чем еще можно было объяснить тот факт, что она больше не ощущала пола под ногами? Как страшно искать в безбрежном океане его глаз нежность, которую она однажды видела при общении его с двумя уличными мальчишками. И обнаружить, что она там есть. Какая трагедия, что жизнь так озлобила этого человека!
Лэмб снял с нее шляпу и положил позади себя на стол, и Люси почувствовала, как холодный воздух комнаты защипал ей затылок. Он стоял так близко от нее, что ее учащенное дыхание шевелило белую ткань его рубашки.
— Вот что случается с похитителями, — пробормотал он.
Задыхаясь и умирая от страха, она вытянула руку, чтобы остановить его или… найти опору. Рука ткнулась ему в рубашку, и Люси неожиданно ощутила сквозь тонкую ткань тепло и силу его груди.
Лэмб взял ее за руку, осторожно поцеловал средний палец и положил ее ладонь себе на грудь. Она вздрогнула, осязая легкое прикосновение его пальцев на своей коже, а потом еще, когда он принялся неторопливо исследовать ее лицо, скулы, изгиб подбородка и, спускаясь ниже, касаться шеи и там, где начиналось платье.
«Я должна прекратить желать такие вещи», — подумала Люси. Ее дыхание стало неровным. Глаза закрылись.
Она почувствовала теплоту его дыхания и затем — как осторожно! — прикосновение его губ. Только касание, не больше.
Прикосновение его рта становилось то крепче, то ослабевало — оно дразнило ее. Крепче. Мягче.
Наконец Лэмб отпустил ее губы и коснулся ртом шеи, скользнул к ключице, к изгибу шеи. Снова потянулся к губам… ее губам. Это было восхитительно и тревожно в гораздо большей степени, чем она могла вообразить, незнакомо и приятно.
Люси ощутила ладонями, как участилось его дыхание, и искренне испугалась.
— Мне кажется, я сейчас упаду, — прошептала она ему в губы.
Он чуть отстранил голову, сжал Люси в объятиях и держал, пока пол толчком вновь не появился у нее под ногами. Она открыла глаза.
Генри Лэмб поглядел на нее и произнес:
— Хм-м.
Потом осторожно выпустил ее и вернулся к двери.
— Брось это, Джордж, — сказал он, — и попробуй что-нибудь другое, если еще не попробовал. Пока ты теряешь время, я поцеловал твою подружку, и она лишилась чувств.
— Люси! — окликнула ее Шарлотта. — Это правда?
— Ну… — Люси сделала попытку прийти в себя, — отчасти.
Лэмб посмотрел на часы.
— У вас остался один час пятьдесят пять минут.
Люси услышала голос Элфа.
— Джордж, перестань кидаться на дверь. Это нисколько не поможет. Дай мне подумать. Возможно, есть способ достать ключ из колодца.
Из-за двери раздался разъяренный крик Джорджа.
— Не смей к ней прикасаться! Ты слышишь? Вся эта путаница произошла и по твоей вине. Рупа никогда бы не приняла тебя за лорда Кендала, если бы не застала тебя с его женой.
— Ты идиот, Джордж, — сказала Рупа. — Ты разозлишь его еще больше.
Люси была уверена, что Генри Лэмб услышал это как: «Тырь компот, Джордж. И разом улетишь куда подальше».
— Рупа, отведи Джорджа вниз, — прозвучал голос Элфа. — Нет, Джордж, тебе придется пойти. Рупа абсолютно права. Найдите веревку и ведра, и мы начнем вычерпывать колодец.
— Мы не можем уйти и оставить ее с ним одну, — кипятился Джордж.
— Чем быстрее мы найдем ключ, — сказал Элф, — тем быстрее освободим ее. Ради Бога, Джордж, спускайся и начинай работать. Если нас здесь не будет, этот человек, вероятнее всего, оставит Люси в покое. Шарлотта, и ты тоже. А я иду за вами.
— Люси, — раздался беспомощный голос Шарлотты.
— Шарлотта, уходи, — повторил Элф.
— Люси, — снова окликнула ее Шарлотта, — держись. Что бы ни потребовалось, мы все сделаем.