Любимая

Губы графа сложились в улыбку, и он крепче обнял ее. На губах Тео тоже затрепетала улыбка.
— Так-то лучше. Большинство молодых женщин проявляют интерес к свадебным приготовлениям… а не бегут от них.
— Потому что им нечего делать, — язвительно ответила она, хотя не сделала попытки вырваться из его рук. — Сегодня придет кузнец, и я должна рассчитаться с ним за то, что он подковал обеих тягловых лошадей, но у Большого Джека растянуто сухожилие, и он два месяца гулял на пастбище…
Сильвестр нахмурился, теплота исчезла из его глаз.
— А почему вы мне ничего не сказали? Я вполне могу уладить вопрос с кузнецом.
— Но не сообщать же вам о каждой мелочи! Это простое дело… и вы ведь еще не встречались с кузнецом.
— Я надеюсь, сегодня вы нас познакомите? — иронически заметил граф.
Тео вспыхнула.
— Но вы еще не ознакомились с бухгалтерскими книгами, — упрямо возразила она.
— Это не довод. Стойте смирно! — рявкнул граф, заметив, что Тео собирается спрыгнуть, несмотря на то что он ее держит.
Сильвестр еще ближе подвинулся к ней, и его сапог наступил на кружевную оторочку. Портниха в отчаянии вскрикнула, а он неторопливо посмотрел под ноги и затем с преувеличенной осторожностью убрал ногу, не отрывая при этом взгляда от Тео.
Кларисса бессознательно вздрогнула. Взгляд ее был сосредоточен на руках графа, лежавших на талии сестры. Казалось, комната была заполнена его гневом. Кларисса откашлялась и, подавляя чувство неловкости, проговорила:
— Я уверена, что это просто вылетело у Тео из головы, сэр. Но вы можете проводить ее и встретиться сегодня с мистером Роу.
— Именно это я и собираюсь сделать, — заявил граф. — И я, пожалуй, обойдусь без представления. Моя рассеянная кузина вместе с матерью будет слишком занята свадебными приготовлениями.
Кларисса не могла больше ничего придумать, чтобы разрядить обстановку. Портниха, чувствуя натянутость атмосферы, снова принялась за свою работу.
— Вот, леди Тео, я все подколола. Если хотите, можете снять платье.
Граф отпустил Тео.
— Я сообщу вам результаты разговора с кузнецом сегодня вечером, кузина.
С этими словами Сильвестр повернулся к двери.
— Нет, подождите, этот кузнец такой хитрый сукин сын, что…
— Как вы сказали? — прервал ее искренне изумленный граф.
— А что я сказала? — удивленно уставилась на него Тео.
Граф с удивлением понял, что его нареченная и впрямь не понимает, чем он недоволен.
— То, что вы сейчас сказали, дорогая моя, неподходящее выражение для жены графа Стоунриджа.
Тео отмела это возражение нетерпеливым жестом:
— Как вы не понимаете! Вы здесь новичок, и Джонни решит, что вас легко одурачить. Он такой изворотливый, поганец…
— Тео!
— Извините, сэр. — Тео попыталась изобразить раскаяние, но в глазах у нее плясали озорные чертики. — У меня просто сорвалось с языка.
В сочетании проказливой ухмылки на лице Тео, бурлящей в ее хрупком теле энергии и белоснежного наряда из кружев и газа было нечто настолько абсурдное, словно платье было надето не на невесту лорда, а на дьяволицу, собирающуюся немедленно лететь на шабаш.
Сильвестр старался сохранить суровый вид, но это ему плохо удавалось.
— В будущем постарайтесь следить за своей речью. Тео только пожала плечами и проговорила:
— Дайте мне минутку, и я буду готова сопровождать вас. Она тотчас начала стаскивать свадебное платье через голову.
— Тео! — пронзительно вскрикнула Кларисса, уставившись на графа, который все еще находился в комнате. Портниха, которая знала свои обязанности, проигнорировала присутствие графа и поспешила на помощь Тео, боясь, что поспешные действия невесты могут порвать тонкую ткань.
Сильвестр хохотнул. Как все это типично для Тео!
— Через пять минут я буду ждать вас у конюшен, — проговорил он сквозь смех и быстро вышел, чтобы пощадить чувство благопристойности Клариссы.
— Проклятие! — пробормотала Тео, прочно запутавшись В шлейфе. — Да поторопись же, Бидди!
Наконец она освободилась от своего наряда, быстро накинула костюм для верховой езды, схватила хлыст, шляпу и перчатки и выбежала из комнаты.
— Леди Тео вечно куда-то торопится, — заметила портниха.
Она подобрала платье и перенесла его на свой рабочий стол.
Когда Тео, запыхавшись, добежала до конюшни, граф поджидал ее с часами в руках. Ее уже оседланная кобыла спокойно стояла рядом с графским жеребцом, который переминался с ноги на ногу, вскидывал голову и фыркал. Это очень необычно для вышколенного и покладистого Зевса, подумала Тео, прежде чем ее взгляд поймал нечто еще более необычное.
— Семь минут, — заметил Сильвестр, убирая часы. — Можно сказать, очень неплохо.
Тео не обратила на его замечание никакого внимания — она уставилась на дамское седло, которое было на ее лошади.
— Что это? А где мое обычное седло?
— Ах, кузина, настало время ездить как леди. Графиня Стоунридж не может скакать, как бродячая цыганка.
Тео оглядела конюшенный двор. Под дубом два конюха деловито мыли седла.
— Вы не имели права принимать за меня такое решение.
— Если вы не хотели принимать его сами, то я такое право имею, — мягко проговорил граф. — Через два дня вы станете моей женой, а моя честь не позволяет мне жениться на девчонке-сорванце.
— Ваша честь! — воскликнула Тео. — Если это не беспокоило моего деда, как и мою мать, вам-то на что жаловаться? Да я гроша ломаного не дам за вашу честь!
Еще не договорив, она поняла, что ведет себя глупо. Граф проигнорировал этот выпад. Он обхватил ее за талию и посадил в седло.
— Опустите левое колено на…
— Я знаю, как на нем ездят, — надуто проговорила Тео.
— Ну это уже кое-что.
Граф удовлетворенно улыбался, видя теперешнюю посадку Тео. Однако он все еще поддерживал ее, но Тео не желала быть посмешищем для дворни.
— Да отпустите же меня, Стоунридж!
Она взяла поводья. Граф подержал ее еще секунду, затем кивнул и отпустил. Он повернулся, чтобы сесть на своего чем-то обеспокоенного жеребца.
— Ну-ну, успокойся.
Граф погладил холку жеребца, собрал поводья и приготовился вскочить в седло.
— Тише, приятель, что это с тобой?
— Полагаю, ему не нравится наездник, — съязвила Тео, жалея, что не нашла более остроумной реплики.
Сильвестр только усмехнулся и, прищурившись, взглянул на нее:
— Зато тебе, цыганка, этот всадник придется по душе. Я в этом не сомневаюсь.
У Тео отвисла челюсть — от этих игривых слов у нее по всему телу прокатилась волна неукротимого желания. Глаза у нее потемнели. Графу теперь было отлично известно, что это означает. Он громко рассмеялся и уселся в седло.
Не успел он это сделать, как его жеребец вскинул голову, фыркнул и дико завертел глазами. Граф едва успел схватить поводья, как Зевс пустился в безудержный галоп, задрав голову и храпя.
Сильвестр изо всех сил натягивал поводья и пытался поймать ногой второе стремя, чтобы удержаться в седле. Зевс перемахнул через изгородь, отделяющую конюшню от пастбища, и как очумелый помчался в поле.
Тео опешила настолько, что не сразу двинулась с места, но затем пришпорила свою кобылу, и та пустилась в погоню. Но у Далей не было никаких шансов настигнуть несущегося стрелой коня графа. Зевс на жуткой скорости перелетел через разделяющую поля изгородь. Тео видела, что в этот страшный миг обе ноги графа были в стременах, а сам он прильнул к холке, ухватившись за гриву своего строптивого жеребца.
Если бы он упал с такой высоты и на такой скорости, он, без сомнения, сломал бы себе шею, с ужасом подумала Тео. Но что же могло случиться с хорошо вышколенной лошадью? Все, что Тео могла сделать, — это не упускать графа из виду, пока он несся к рощице. Зевс то и дело взбрыкивал задними ногами, отчаянно фыркал и становился на дыбы. Однако Сильвестр каким-то чудом удерживался у него на спине.
— Боже праведный! — вскричала Тео, увидев, какая опасность угрожает графу: Зевс несся к роще.