Красота в темноте (ЛП)

Высокая девушка в белой рубашке и черной юбке выходит в холл. Она приветливо улыбается нам и предлагает забрать наши пальто. Я наблюдаю, как Гай помогает Лене снять пальто и отдает его девушке, потом поворачивается ко мне. Мне хочется подольше оставаться в теплом, уютном пальто, словно оно оберегает меня от всего, но я все же разрешаю его забрать. В ту же секунду мне становится жутко холодно. Я нервно одергиваю свое платьем. Оно кристально белое и красивое, но мне, наверное, не стоило надевать его сегодня. Оно слишком привлекает к себе внимание. Черное было бы лучше.
— Ты прекрасно выглядишь, — шепчет мне сестра.
Она пытается меня подбодрить, но я забиваюсь в свой кокон, понимая, что совершенно не вписываюсь в эту обстановку. И старый леденеющий страх тут же возвращается. А вдруг какой-нибудь мужчина меня узнает? Вдруг выдаст грубую шутку в мой адрес? Я стану настоящим позором для Гая и сестры. У меня такое состояние, словно из легких выкачали весь воздух, я пытаюсь вздохнуть. Обе головы, Гая и моей сестры, резко поворачиваются ко мне.
— С тобой все в порядке? — спрашивает Лена. Она смотрит на меня обеспокоенно, вероятно, виня себя, что подтолкнула меня на такой скоропалительный шаг.
Я с трудом сглатываю.
Первые шажки. 
Это безумие предполагать, что все те, грубые мужчины, которые приходили в бордель Валдислава, могут попасть в такой прекрасный дом. Теперь мне кажется сама идея глупой. Конечно, я могу пойти дальше. Я выпрямляю спину.
— Да. Все хорошо, — твердо отвечаю я.
— Мы все еще можем поехать домой, если хочешь, — предлагает Гай.
Я отрицательно качаю головой. Я представляю, как иду босиком по лесу среди головок желтого жиропота к морознику зимнему, оставшемуся на промерзлой земле. Кругом тишина и спокойствие. Нечего бояться. Никто не сможет навредить мне здесь. Не сможет, потому что со мной мастер Йеше.
Моя сестра и Гай встают по обе стороны от меня. Они готовы предложить мне помощь в любой момент. Я про себя клянусь не подвести их, и ни в коем разе не опозорить их сегодня.
Я буду улыбаться и каждому приближающемуся к нам говорить «привет», а потом найду тихий уголок в этой комнате и сяду. Никто даже не заметит, что я здесь. Я сделаю себя невидимкой. Звук наших туфель эхом отдается в огромном холле, пока мы идем за смуглой женщиной.
Мы входим в большую, элегантную гостиную с массивным мраморным камином, в котором пляшет огонь. Камин увит зелеными гирляндами и на нем стоят белые свечи. Рядом с камином огромная рождественская елка, украшенная снежинками с бисером, вязаным свитером с орнаментом, искусственным снегом, ангелами, шишками и хрупкими стеклянными шариками. Под елкой лежит много завернутых подарков.
Я быстро скольжу взглядом по собравшимся гостям. Здесь собралось около пятнадцати-двадцати человек. Мужчины в темных костюмах, женщины в вечерних платьях. Я стараюсь не смотреть в их лица.
Потрясающе красивая женщина, одетая в элегантное черное платье с запахом, направляется к нам. У нее светлая кожа и длинные черные волосы.
— Счастливого Рождества, — приветствует она, целуя Гая и Лену. — Это София, да? — спрашивает она с теплой улыбкой.
— С Рождеством вас, Лана, — отвечает моя сестра. — Да, это моя сестра София. София, это Лана Баррингтон.
— Счастливого Рождества, — эхом вторю я, протягивая вспотевшую руку.
Вместо того чтобы пожать мне руку, Лана обхватывает меня за плечи и целует в обе щеки.
— Как приятно наконец-то познакомиться с вами. Ваша сестра столько рассказывала о вас, я просто умирала, как хотела с вами познакомиться, особенно, когда услышала, что вы ходите босиком по промерзлой земле, — не переставая говорит она.
— Ой. Я… э… это… приятно познакомиться с вами, — заикаюсь я, мысленно проклиная себя, что не могу толком связать два слова.
Ее улыбка все равно не пропадает.
— Проходите и попробуйте бокал глинтвейна. Он сделан по очень старинному римскому рецепту. В нем есть шафран, смола мастики и обжаренная косточка финика.
Как будто по команде, официантка останавливается возле нас с подносом, заполненным бокалами, наполненными на три четверти мутной жидкостью цвета бычьей крови.
Высокий, красивый мужчина с безразличным, снисходительным взглядом подходит к нам. Язык его тела сразу же говорит мне, что он, должно быть, сам хозяин, муж Ланы, Блейк Лоу Баррингтон. Лена говорит, что он привык быть банкиром банкиров и что его богатство в буквальном смысле поражает. Один взгляд на него, и я верю ей на слово.
Он пожимает руку Гаю, обменявшись с ним приветствиями, потом с улыбкой смотрит на Лену и меня. Наши взгляды встречаются, и у меня возникает странное ощущение — он очень опасный человек. Под красивом фасоном одежды скрывает человек, незнающий ни в чем ограничений. С этой же самой улыбкой он может и убить, если возникнет необходимость. Я встречала таких людей только раз или два. Их кажущееся безразличие проникает глубоко им в душу. Он протягивает руку, и я опускаю свою в его. Его рукопожатие твердое, без единой эмоции.
Он отпускает мою руку, обхватывая за талию свою жену, посматривая на нее сверху-вниз. Тут же я замечаю, насколько он ее обожает. Она любовь всей его жизни. Без нее он стал бы бессердечным чудовищем.
И глядя на них я чувствую тяжесть на сердце, мое бедно сердце тоже желает стать частью великой любви, но я знаю, что никогда не позволю никому приблизиться к себе. У меня есть твердое намерение жить и умереть в одиночестве.
  
4
 
София
 
Сестра кладет руку мне на спину и легко подталкивает меня к камину. Я понимаю, что я дрожу всем телом. Теперь я стою между наряженной елкой и камином справа от меня. Я делаю глоток вина. Его вкус сладкий и пахнет дымком. Я делаю еще один глоток. И еще.
Тепло от камина греет мне спину, пока я молча стою и слушаю разговор своей сестры с Ланой. Я обратила внимание, что Лана не пытается втянуть меня в их разговор. Глинтвейн просачивается мне в кровь, согревая и расслабляя мышцы.
Больше к нам никто не подходит, и я начинаю чувствовать себя защищенной, спрятанной в зелени ели и круге, который образуют сестра с Ланой. Тело расслабляется. Кожа становится теплой и даже чуть-чуть сияет при всполохах огня. Все не так уж и плохо. Я смогу это пережить.
Я замечаю, что музыка негромко играет в фоновом режиме. Я слушаю обрывки разговора, плывущего вокруг меня. Официантки циркулируют с тарелками канапе. У меня кусок не лезет в горло, поэтому я вежливо качаю головой.
Через комнату я ловлю взгляд Гая и улыбаюсь. На его лице отражается облегчение. Какая-то женщина подходит к Лане и что-то шепчет ей на ухо. Она извиняется перед нами и уходит вместе с женщиной. Моя сестра поворачивается ко мне. Я вижу, что она довольна.
Я туманно улыбаюсь ей в ответ, поскольку чувствую себя немного пьяной.
— У тебя все прекрасно получается, — шепчет она с поистине лучезарной улыбкой. — Я так горжусь тобой.
Еще одна женщина присоединяется к нам. Лена нас знакомит. Я улыбаюсь и вежливо киваю, потом перестаю вслушиваться в их разговор. Я устремляю свой взор к окну, толстый слой снега лежит на земле и сад Баррингтонов напоминает зимнюю сказку.
Из своего угла, я вижу угол какого-то строения, который напоминает огромную консерваторию. В мягко освещенном желтом свете ламп, мне кажется, я вижу большое апельсиновое дерево! Дерево не менее семи или восьми футов высотой, с толстым стволом и ветвями, ломящимися от фруктов. Мгновенно у меня появляется отчаянное желание пойти и посмотреть его поближе.
— Я пойду в туалет, — говорю я Лене. Мне не хочется тащить ее за собой, портя ей вечеринку. Мне всего лишь хочется взглянуть на дерево.
— Я пойду с тобой, — тут же отвечает она.
Я дотрагиваюсь до ее руки, останавливая.
— Нет, со мной все будет в порядке.
Она внимательно смотрит на меня.
— Уверена?
— Абсолютно.
— Хорошо, я буду ждать тебя здесь.