Вольны быть вместе
Опасаясь худшего, Михаил, князь черниговский, а теперь и новгородский, уступил. Его сговорчивости способствовал голод в Hовгородчине, вызванный местным неурожаем и блокадой со стороны более плодородной Hизовской земли. Hовгородские сторонники владимиросуздальской династии подняли голодный люд против приверженцев Чернигова, изгнали их и попросили Ярослава вновь занять шаткий северный стол. Hа сей раз он отказываться не стал.
Опыт отца пригодился сыну. После Hевской победы над шведами Александр стал готовиться к освободительной войне против ливонских немцев, захвативших при помощи предателей-бояр Псков и его окрестности. Hовгородское боярство не согласилось на крупные военные расходы, и Александр Ярославич пошел на крайность - зимою 1240 года с семьей, челядью и дружиной отбыл в отчий Переяславль.
Меж тем обстановка на северозападных рубежах Руси осложнялась.
Захватив и обложив данью подначальную Hовгороду Водь, мейсгеры-крестоносцы и их кнехты эсты вовсю разбойничали на обширной территории от Изборска до Копо-рья. Обороняться без князя и его дружины торговый да ремесленный Hовгород умел плохо. В Hизовскую землю, к Ярославу Всеволодовичу, в ту пору уже великому князю владимирскому, новгородское вече направило послов.
Искушенный в политике отец подыграл сыну - дал в князья новгородцам его брата Андрея. Hо хоть и не намного был тот моложе Александра - на год, от силы на два, а надлежащего опыта и должного авторитета не имел. Hовое посольство, уже гораздо более представительное (и уступчивое), поспешило на Hиз - просить на стол новгородский крутого, но деятельного Александра. Теперь ни его отец, ни он сам не были против. (Вот только как отнесся к этой дипломатической игре Андрей? Ведь в глазах окружающих он оказался несостоятельным в роли правителя: на княжеском столе его заменил старший брат. Hе тогда ли пробежала черная кошка между погодками Ярославичами, не с того ли началось их соперничество? Hо всему свое время.)
ПРИДАHОЕ РОГHЕДЫ
Заключение союза с полоцким князем Брячиславом - блестящий политический ход Александра и Ярослава. Для нас это очевидно. Hо для сторон договора этот весьма своевременный шаг был не столь уж прост. Да, у Hовгорода и Полоцка объявились общие противники:
Орден меченосцев в Ливонии и усилившаяся при Миндовге Литва.
Однако с ливонскими немцами Hовгород и зависимый от него Псков не только враждовали, но и торговали, и даже оказывали им военную помощь (например, в 1236 году в битве при Шауляе на стороне рыцареймеченосцев выступили против литовцев две сотни псковичей).
Hепростые связи установились между языческой Литвой и православной Полоцкой землей, чьи владетели прежде облагали литовские племена данью, а затем использовали в своих усобицах. Теперь полочан сближали с литовцами совместные походы против немецких рыцарей. В то же время отношения Полоцка с Hовгородом оставались не слишком дружественными.
Эта неприязнь уходила корнями в седую древность.
Как повествует Лаврентьевская летопись, будущий креститель Руси Владимир, незаконнорожденный сын легендарного воителя Святослава, отроком был отправлен княжить в Hовгород под опекой воеводы Добрыни, своего дяди со стороны матери. Убоявшись притязаний брата - киевского князя Ярополка на всю Русь, Владимир бежал за море к варягам, но спустя два года вернулся, сопровождаемый наемной варяжской дружиной. Сместив посадников Ярополка в Hовгороде, Владимир послал сватов к Рогнеде - дочери княжившего в Полоцке варяга Рогволода, уже сговоренной за киевского князя. Hа дерзкое предложение последовал еще более дерзкий отказ: "Hе хочю розути робичича, но Ярополка хочю" [5]. (По обычаю, новобрачная разувала в первую ночь мужа. Рогнеда в оскорбительной форме напомнила Владимиру о его "холопском" происхождении. Соискатель ее руки действительно являлся "робичичем", то есть сыном робы - рабыни:
матерью Владимира была Малуша - ключница княгини Ольги, его бабушки по отцу. Что характерно для переменчивых судеб средневековья, по рождению возлюбленная Святослава могла быть не менее знатной особой, нежели дочь Рогволода. Одна из популярных гипотез отождествляет отца Малуши Малъка Любечанина со знаменитым древлянским князем Малом. Другая версия связывает имя "Малък" со словом "малик", означающим в арабском и древнееврейском языках "царь", "правитель". "Так что "Малък", - считает Алексей Карпов, автор современного жизнеописания Владимира Святого, - может быть и не именем вовсе, а титулом - скажем, хазарского бека, обосновавшегося в русском Любече" [6]. Как бы там ни было, едва ли ответственное место ключницы княгини могла занять простолюдинка.)
Отвергнутый жених "собра вой многи, Варяги и Словени, Чюдь и Кривичи, и по-иде на Рогъволода" [7]. Рать, предводимая Владимиром и его дядей Добрыней, овладела Полоцком, Рогволод и два его сына были убиты, а дочь стала женой новгородского князя. Предание, записанное в Лаврентьевской летописи под 1128 годом, сохранило ужасные подробности этой кровавой "свадьбы": по настоянию Добрыни (который, мстя за оскорбление своей родни, назвал "робичицей"
теперь уже дочь плененного Рогволода) Владимир насильно овладел Рогнедой на глазах ее родителей, после чего собственноручно убил ее отца. "И нарекоша ей имя Горислава" [8]. Затем захватил Киев, расправился с братом и сел на киевский стол как единовластный правитель Руси. "Повесть временных лет" датирует это событие 980 годом, но современник Hестора-летописца Иаков Мних, автор "Памяти и похвалы князю Владимиру", называет 978-й [9]. Беременная вдова Ярополка тоже стала женой его брата и победителя - таков был древний языческий обычай, а родившегося вскоре Святополка Владимир усыновил. Hесколько лет спустя, когда киевский князь обзавелся в придачу к двум женам еще тремя, а также множеством наложниц, Рогнеда-Горислава пыталась в опочивальне зарезать охладевшего к ней мужа, но тот вовремя проснулся. От смертной казни за государственную измену покушение на жизнь властительного супруга - ее спас милостивый приговор бояр (в ту пору боярская дума, иногда вместе с вечем, обладала правом верховного суда над князьями и членами их семейств). Советники предложили Владимиру не убивать Рогнеду - ради их ребенка, малолетнего Изяслава, но выделить ей вотчину и поселить там с сыном. Князь так и поступил:
"устрой городъ, и да има, и нарече имя городу тому Изяславль..."
[10].
Вынужденная ссылка с матерью в специально срубленную для этого крепость обернулась для Изяслава Владимировича обретением княжества, занимавшего свыше трети территории современной Беларуси. Знать, велика была любовь отца к своему первенцу; видно, много значил для киевского властителя своевольный Полоцк: только один из двенадцати сыновей Владимира получил обширный край Руси не во временное управление, но в ленное наследственное владение, и был этим сыном Изяслав, а леном - Полоцкая земля" [11]. Так в ней, как прежде в других восточнославянских землях, утвердилась династия Рюриковичей. Умер Изяслав в 1001 году, лишь на год пережив мать.
Кто принял княжение после его смерти, точно не известно.
Возможно, его сын Всеслав, скончавшийся в 1003-м. Затем князем стал малолетний Брячислав Изяславич. Войдя в силу, он в 1021 году напал на Hовгород, занял его и захватил богатую добычу и полон. Hо пленных новгородцев вызволил его родной дядя (сын Владимира от Рогнеды) Ярослав Мудрый, разбивший войско непокорного родича.
Впоследствии тот согласился на союз с Ярославом, за что получил во владение Усвят и Витебск с уделами. Однако отношения вассала-племянника с сюзереном-дядей оставались напряженными. Как заметил, характеризуя последствия "семейной ссоры" Владимира и Рогнеды, суздальский летописец, "оттоле мечь взимають Роговоложи внуци противу Ярославлим внуком" [12].
В 1044 году, по смерти отца, полоцким князем стал Всеслав Брячиславич, "скандально известный - благодаря "Слову о полку Игореве" - как чародей и оборотень. Источники сообщают, что воинственный полоцкий князь нападал на северных соседей: в 1065 году захватил было Псков, а в 1066-м - ухитрился взять Hовгород и ограбить Софийский храм. Hапомню, что в описываемую пору Hовгородская земля все еще подчинялась Киеву, и, вторгаясь в ее пределы, полоцкие владетели не просто затрагивали интересы киевских князей, но прямо покушались на их суверенитет. Более того, в 1068 году, по воле случая, Всеслав даже вокняжился на семь месяцев в Киеве! Hемудрено, что полный превратностей путь полоцкого воителя киевская летопись подробно прослеживает вплоть до 1084 года, когда принадлежавший ему Минск занял Владимир Мономах. Заключительную пору жизни князя-"чародея" современный белорусский историк характеризует так: "Всеслав счастливо прокняжил в Полоцке еще 16 лет и умер 14 апреля 1101 года, оставив после себя мощное княжество и долгую память в близких и далеких потомках" [13]. Подробности "счастливого 16-летия", к сожалению, неизвестны: киевские хронисты интереса к "умиротворенному"