Исключительный дефект (СИ)

К концу недели Чонин напоминал серую тень. Выполз из комнаты в субботу, рухнул в гостиной на диван, безразлично пощёлкал кнопками на пульте, меняя картинки на мониторе. Большинство каналов транслировали всякие романтические мелодрамы, которые в нынешнем состоянии Чонина были противопоказаны. Потом на мониторе возникли совокупляющиеся животные, и жизнерадостный голос диктора сообщил, что сейчас покажут брачные игры насекомых.
Чонин вымученно застонал и поспешно нажал на кнопку отключения. Монитор потемнел, но это никак не повлияло на стояк Чонина — тот по-прежнему гордо высился, символично прикрытый тканью.
— Может, сгоняешь в ванную? — не слишком тактично предложил Крис.
— Не сгоняю. — Чонин откинулся на спинку дивана и обречённо закрыл глаза. Пальцы на его руках заметно подрагивали. — Я уже руки дрочкой стёр в кровь. Не могу больше.
Он закусил нижнюю губу, сполз чуть ниже и снова глухо застонал. Крис даже вздрогнул от явственной муки, отчётливо прозвучавшей в тихом стоне.
— Невыносимо, — сбивчиво заговорил Чонин, выдохнув и сжав кулаки. — Знал бы ты, как я тебе завидую, хён… Ты всегда так спокоен. По тебе даже ни черта не угадаешь, в фазе ты или нет. И мне становится не по себе, когда я думаю, что мне надо прожить как-то пять или шесть лет, чтобы добиться такого же результата. Хён, это всегда так будет? Душу бы продал просто за то, чтобы сейчас кто-нибудь крепко сжал мой член… такая малость, а…
Чонин умолк и снова закусил губу. Его лицо блестело от пота, как и сильная гибкая шея.
Крис оставил на столе нож и овощи, которые резал для салата, вытер торопливо руки полотенцем, подошёл к дивану и прикоснулся ладонью ко лбу Чонина.
— Чёрт, у тебя, кажется, жар, — обеспокоенно отметил он. Чонин всегда был горячим, но сейчас это выходило за все нормальные рамки. — Как ты себя чувствуешь?
— Сам как думаешь? — огрызнулся Чонин, приоткрыв немного глаза. Из-под ресниц плеснуло осязаемой мукой и безграничным отчаянием.
— Я не в этом смысле. В другом. Слабость, тошнота, озноб, может быть?
— Да нормально всё! Ты же знаешь, что мне нужно. И я ничего не могу с этим поделать. Только… только если ты готов предложить руку помощи. Да, буквально. Потому что сам я уже не могу. Да и не помогает, когда сам. Уже не работает. Не знаю, почему. Хён, если ты знаешь способ, как с этим совладать, то самое время поделиться им со мной. Пока я… ещё не сдох…
Крис растерянно смотрел на Чонина и лихорадочно пытался придумать выход. Какой-нибудь. С другой стороны, достаточно было ответить согласием. От Криса ведь не требовалось ничего такого. Требовалось всего лишь высвободить член Чонина и поработать с ним рукой. Подумаешь, просто подрочить соседу, что тут такого? Обычная довольно-таки практика в общежитиях для альф. Никто Криса за это не осудил бы, даже если бы об этом узнали. Зато Чонину должно полегчать. Не бросать же его тут в таком состоянии. Ещё и эта дурацкая ответственность, которую Крис сам себе навязал, грызла его. Он ведь гораздо старше, а Чонин, по сути, ещё ребёнок, и за ребёнком нужно присматривать. Кроме Криса присматривать некому.
— Ты чего такой красный, хён? Может, у тебя есть ещё парочка отклонений, о которых я не знаю? Выглядишь так, словно…
— Ладно, но только не шевелись, хорошо? Поверить не могу! — торопливо перебил Чонина Крис, пока тот ещё что не ляпнул. Крису и сказанного хватило. Мелкий засранец сам нарвался. Чёрт его знает, что у Чонина перемыкало в голове при фазе поиска. Он вообще казался странным при своём поведении в отношении Криса. Это походило бы на откровенное соблазнение, но Чонин ведь знал, что Крис — альфа. По крайней мере, он верил в это так же, как прочие. Альфе нечего ловить с другим альфой, но Чонин как будто не думал об этом.
Крис опустился на колени у дивана, ухватился за ноги Чонина и немного потянул — к себе поближе. Поколебался, но всё же расстегнул брюки и сглотнул, потому что белья на Чонине не оказалось, так что толстый и потемневший от прилившей крови член дерзко предстал перед Крисом во всей красе.
Крис затравленно пялился на рельефный из-за вздувшихся венок ствол, блестящую от проступившей смазки головку и поджавшиеся упругие яички. Он вообще впервые видел чужой член настолько близко и в таком состоянии. Смотрел и не находил в себе сил сглотнуть ставшую горькой слюну. Да и запах чили заполонил всё вокруг, настойчиво толкаясь прямо в нос Крису. Одуряющий запах. Невыносимый.
— От тебя разит, как…
— Ну спасибо, — хрипло отозвался Чонин, снова закрыл глаза и бессильно откинул голову на спинку дивана. — Можно подумать, я могу что-то с этим сделать… Чёрт! Просто сожми его покрепче в руке, остальное я сам сделаю. Это быстро, не волнуйся.
— Неужели? — мрачно вопросил Крис. — Тебя на сутки хватает, а то я не знаю. Но меня может и не хватить — рука отвалится.
— У тебя их две. Можно менять.
— Чонин, это ни хрена не смешно.
— А мне тоже ни хрена не до смеха. Хён… я же сдохну сейчас, — умоляюще выдохнул Чонин. — Я не буду смотреть, если тебе всё это настолько неприятно. Просто сделай это. Пожалуйста. Хотя бы в ответ на то, что я терпел столько времени ради тебя… Хён?
Крис плотно сжал губы и решился. Словно во сне вытянул руку и крепко сжал в ладони стоящий колом член. Поражался толщине и отчётливой твёрдости под пальцами. Чонин с едва слышным стоном толкнулся в его кулак всего один раз и испачкал руку спермой. Но член ничуть не потерял в твёрдости, и Чонин принялся резко вскидывать бёдра, целеустремлённо вколачиваясь в любезно протянутую “руку помощи”. Крис пытался считать, но потом сбился окончательно и перестал. Его ладонь была влажной и скользкой от спермы, липкой, как живот и бёдра Чонина. Приходилось прилагать усилия, чтобы хватка оставалась достаточно сильной и удовлетворяла требованиям Чонина. Если Крис сжимал его член недостаточно крепко, в смуглом лице заметно проступало разочарование.
— Хён… — тягучим шёпотом и с неприкрытым желанием.
Крису стало любопытно. Вскоре он сам водил ладонью по напряжённому стволу, улавливая пальцами слабую пульсацию. Большим пальцем задел головку и зачарованно уставился на Чонина. Тот почти плавился в его руках от удовольствия. Резкие черты дрогнули, окрасились всеми оттенками страсти. Приоткрытые полные губы, низкий протяжный стон, изумительный излом бровей… Крис никогда прежде не думал, что Чонин может быть настолько красивым во время секса. Прямо воплощение порока, но такое прекрасное воплощение, что дух захватывало.
— Хён…
Крис, слабо соображая, что он вообще делает, крепко сжал левой рукой член у основания, правой провёл к головке, а потом ударил ладонью. Чонин толкнулся бёдрами вверх резко и мощно, сильнее запрокинул голову и ослепил Криса счастливой улыбкой.
— Да-а-а…
Смуглые пальцы тронули белую футболку на животе, уже испачканную влажными пятнами, смяли ткань, потянули вверх. Ровные кубики пресса, безупречная аккуратная ямочка в центре живота, гладкие мышцы груди и маленький почти чёрный сосок… Чонин бессознательно водил ладонями по собственному телу, размазывая по коже сперму, яростно толкался в кулак Криса, всё быстрее и быстрее вскидывал бёдра, словно в самом деле трахал омегу или бету.
— Крепче… Хён, пожалуйста… — Хриплый и безумно сексуальный шёпот, прерывистое дыхание, языком по резко очерченным губам — до влажного грешного блеска. Крис едва не влепил себе затрещину, когда осознал, что пялится на губы Чонина слишком уж пристально.
Эти губы… И этот запах… От густого аромата, исходившего от смуглого тела, у Криса голова шла кругом. Не такой уж и паршивый запах. Кажется.
На этот раз Чонин кончил только через час активной возни, зато бурно. Крис даже не успел отшатнуться — несколько капель спермы попали ему на подбородок и губы. Хуже того, он вообще не сразу понял, что это было, и машинально облизнулся. Пряная острота мешалась с жаром, липла к языку, как будто впитывалась в кожу.
— Чонин, я больше не могу, — честно признался Крис. — Уже весь мокрый от пота. Мне надо в душ. Да и тебе не помешает.