"Охотник. Здесь слезам не верят!"(СИ)

Все-таки человек не должен жить под землей - в этом Сергар был уверен. Под землей - место лишь для крыс и червей. И для мертвецов, которых закопали, потому что рядом не было дров для погребального костра, или времени и желания, чтобы как следует совершить обряд погребения покойников.
А наверху было хорошо! Немного жарковато, но Сергар давно уже отвык замечать такие мелочи. Жарко-холодно имеет значение только в контексте жив-мертв. А если у тебя рубашка к телу прилипает - так это мелочи жизни, и никак не влияет на выживаемость. И посему - плюнуть, и забыть. В конце концов - есть множество тенистых навесов, под которыми можно сидеть, потягивая холодное пиво, или просто сладкий газированный напиток, коих в этом мире было неисчислимое множество.
Впрочем - как и в мире Сергара. Во все времена и во всех мирах люди хотят пить, и находятся множество умельцев, которые хотят напоить всех желающих - за соответствующую плату, конечно. Как выражалась Маша, выросшая в рабочем районе провинциального городка: "Бесплатно и прыщ не вскочит!"
Вообще-то приехал Сергар в столицу можно сказать что рано - завтра он встречается со своим адвокатом, а тот уже отведет в нужное место, но Сергар решил приехать на день раньше - осмотреться, акклиматизироваться, побродить по городу, ну и зайти в магазины, чтобы купить себе пару-тройку штанов и рубах. Сергару не хотелось выделаться из толпы, потому он решил купить все на месте, посмотрев вначале - в чем ходят по улицам парни его возраста. Двадцатилетние парни.
Да, Сергар выглядел на двадцать лет. Эдакий красавчик, на которого непроизвольно оглядывались шальные девчушки, затуманившие свой любопытный взгляд мечтами о прекрасном принце. Хотя Сергар и не ездил на белом коне, как было положено порядочным особам королевской крови, он полностью соответствовал представлению о том, каким должен быть настоящий сын императора - высокий, но не слишком, широкоплечий, но не массивный, сухощавый, фигурой похожий на спортсмена-пловца, или на прыгуна с шестом. В купе с русыми, почти золотыми волосами и нереально голубыми глазами, он неминуемо должен был вносить разброд и шатание в неокрепшие умы молоденьких, но уже созревших девиц.
И вносил. Но уже почти не замечал этого, и вообще - относился к таковому обстоятельству, как к досадной помехе. Привык Сергар быть незаметным и скользким, как змея - скользнул в норку, затаился, вот и прошла мимо смерть неминучая. А тут - как мишень, стреляй, кто хочет! Каждый мужчина подсознательно чувствует в таком красавчике своего соперника, норовящего отбить самую любимую. А потому..."...шел бы он подальше, этот типчик, и вообще - точно, это гомик! И не смотри на чужих мужиков - что, бешенство матки словила?! Какого черта ты на него так уставилась?!"
Сергар не слышал этих разговоров. Почти. Ну...если только обрывки фраз! А если бы услышал, отреагировал точно так же - шагал бы и шагал, меряя брусчатую мостовую упругим, стелющимся шагом, каким ходят лазутчики в тылу врага, или граберы, крадущиеся по улицам мертвых городов.
Ему было плевать на чужие досужие вымыслы и людское недружелюбие. Красавчик? Так ему нужно быть таким вот красавчиком, как с рекламного плаката, или из телевизионного ролика - работа такая, мужчины и женщины легче верят тому пластическому хирургу, который выглядит таким, каким обещает сделать и самого клиента - прекрасным, молодым, полным сил человеком. А если бы Сергар предстал пред их очи таким, каким он был в последние годы своей привычной жизни - кто бы поверил, что он может творить чудеса? Мужчина на вид лет сорока, темноволосый, с ранней проседью, плечистый, жилистый, даже слегка корявый, руки - как клешни, можно подковы разгибать (разгибал, на спор!), старые шрамы, хриплый, низкий голос, колючий взгляд человека, который способен в долю секунды выхватить нож и воткнуть его в глотку противника, решившего начать против боевого мага активные боевые действия.
Довольно-таки жесткий, и даже чем-то неприятный тип - он сидел теперь в теле "прекрасного принца", наслаждаясь новой жизнью, которая после первых месяцев отчаяния и бед оказалась совсем неплохой. Даже замечательной.
Задумавшись, Сергар не сразу отреагировал на то, что некий твердый объект ткнул его под колени. Не сразу - это значит, что он не взвился в воздух, не отскочил в сторону, выдергивая из ножен, прикрепленных к предплечью длинный, узкий, до бритвенной остроты отточенный нож.
У него теперь и ножа-то никакого с собой не было - зачем нож в мирной жизни? С черными риэлтерами разобрался, негодяев наказал - поубивал, раздавил, как клопов. Про то, что именно он убил приезжих бандитских сынков не знал никто - кроме своих, а Маша и Таня умрут, но не выдадут эту тайну, зная, что раскрытие информации принесет беду их объекту обожания.
В общем, вместо того, чтобы сделать так, как сделал бы обычный, даже не очень опытный грабер, Сергар просто повернулся к тому, кто посмел коснуться его ног, и...слегка опешил: перед ним стояла здоровенная автомашина, черная, блестящая, будто ее только что натерли воском.
Сергар не разбирался в моделях машин, но понял, что она должна стоить больших денег, и значит тот, кто в ней сидит - не простой человек. Впрочем - это и так было ясно, какой простой человек заедет на своей автомашине туда, где разрешается передвигаться только, исключительно пешеходам, или полиции - в случае служебной необходимости. Сергар знал это все наверняка - он неплохо подготовился к поездке, а его память не теряла из своих хранилищ ни одного зерна информации.
Сергар поморщился, сделал шаг в сторону, желая пропустить наглеца, ткнувшегося в него передом своей машины - зачем устраивать конфликт, да еще в чужом городе? В конце концов, он давно уже не грабер, который с оружием в руках, или без него, отстаивает свое право жить так, как он хочет - и вообще право жить.
Вероятно, это какой-нибудь чиновник, или местный богатей - кто еще может так нагло нарушать закон, убежденный в собственной безнаказанности?
Да, ничего, совсем ничего не меняется - нигде, ни в каких мирах! Кроме Сергара. Прежний Сергар, грабер по прозвищу "Бешеный", сейчас бы уже бросился на человека, высунувшегося из салона автомобиля и обложившего "наглого пешехода" отборным матом и самыми на Земле неприличными, гадкими оскорблениями.
Но Сергар изменился, а потому просто отошел в сторону, стараясь не глядеть в глаза этому рыхлому, с неприятным лицом человеку, разговаривавшему со странным, неясным Сергару акцентом.
Мужчина прокричал что-то вслед - гортанно, на непонятном языке, Сергар пошел прочь - настроение было безнадежно испорчено. Солнце не радовало, предвкушение посидеть в тени с бокалом ледяного пива куда-то исчезло, будто растворилось в потоке зла, и бывший грабер скривил губы, размышляя о том, откуда берутся такие наглые негодяи.
Отбросить эти мысли его заставил женский крик - громкий, отчаянный, полный боли, удивления и надежды. Надежды на помощь.
Сергар оглянулся - тот самый мужчина со странным акцентом, что обложил Сергара трехэтажной руганью, бил по лицу симпатичную девушку лет двадцати пяти - с размаху, как мужчину, а когда та зажала разбитое лицо, изо всех сил пнул ее в зад, оставив на светлом бежевом платье отпечаток узконосого блестящего ботинка. На брусчатке перед девушкой лежал разбитый телефонный аппарат, и вокруг него сверкали на солнце кусочки, отлетевшие от изломанного корпуса
Рядом с тем, кто бил девушку, стояли двое молодых мужчин - крепкие, плечистые, настороженными взглядами парни обшаривали толпу, и Сергар тут же догадался по их поведению - телохранители. Видимо, этот наглый тип - очень важная персона. Хотя об этом как раз догадаться-то и не сложно - простолюдин не будет разъезжать по пешеходной дороге на автомобиле - только тот, кому позволяют это делать социальный статус, деньги, да продажная стража, стоящая, как это всегда было и будет, на защите интересов сильных мира сего.
- Да что же это делается?! - запричитал женский голос неподалеку, и невысокая интеллигентная на вид старушка беспомощно развела руками, оглядываясь по сторонам - Мужчины, да что же вы смотрите?! Здесь есть мужчины?! Как он смеет бить женщину?!