Русский маг
Глава 8
Шаману снился пляж. Их пляж. Голова Лейлы лежит у него на плече, рука гладит по щеке. Солнце ласкает теплыми лучами, чуть слышно рокочут волны, по телу разливается сладкая нега. Маг счастлив. Мягкие песчинки обволакивают, волосы Лейлы приятно пахнут цветами. Он боится открыть глаза и спугнуть момент блаженства. Кто-то бормочет в ухо: «Проснитесь, мастер Шаман, да проснитесь же!»
Комната погружена во мрак. Похрапывает Калита, Дик несвязно что-то бормочет во сне. Шаман протер глаза:
– Что случилось, Бурун?
– За окном кто-то ходит.
Маг прислушался. Щелкнула ветка, ставни обдало чье-то тяжелое дыхание. Он подошел к окну, шаги стихли. «Кто это тут бродит по ночам, может, друзей разбудить? А если чепуха какая, например, конь бесхозный? Сами разберемся». Ставни чуть слышно скрипнули, Шаман растворился в темноте. Черный плащ маскировал надежно, маг на всякий случай затянул капюшон, оставив узкую щелочку. Второе зрение подсветило ночь, чернильная мгла сменилась сумерками.
Меж домов мелькнуло что-то крупное. Шаман осторожно двинулся следом. Нет, на коня не похоже, скорее – медведь, тем более что лес рядом. Чужак светился типично по-звериному: багровые тона с коричневой каймой, синяя аура и ни капли магии. Вот только этот медведь уверенно шел на задних лапах.
В темноте зажегся огонек. Массивная фигура периодически заслоняла его от Шамана, зверь шел на свет. Скрываясь в тени домов, маг подобрался ближе. Легкий ветерок дул в лицо, медведь не должен почуять человека. Огонек приблизился – на окне с открытыми ставнями стояла свеча. В ее свете Шаман различил, как зверь разжал лапу, что-то глухо стукнуло о дерево, а он тут же подхватил какой-то сверток и скрылся за углом.
Маг рванулся вперед, сердце тревожно забилось. Он не мог ошибиться. Пробежав за стеной, Шаман выскочил на тропинку, ведущую к лесу. Зверь торопился к деревьям, зажимая что-то в лапе. По глазам мага мазнула ярко-алая точка ауры. Раздался детский плач. Точно, в свертке лежал ребенок!
Шаман действовал не раздумывая. Вжикнул жезл, маг бросился вперед. Двадцать, десять, пять метров. Зверь услышал погоню и стал разворачиваться. Шаман прыгнул, оружие устремилось к врагу. В последний момент он разглядел могучее тело чужака, густо поросшее шерстью, и удивление в маленьких глазах, упрятанных под выступающими надбровными дугами. Лезвия вспороли похитителю грудь, он взмахнул руками, сверток полетел в сторону. Шаман изогнулся, вцепившись в ткань.
Сгруппироваться с грузом в руках не так-то просто. Шаман проехался спиной по твердой земле, но ребенка не выпустил. Тот опять захныкал. Маг отогнул край ткани, на него уставились любопытные глазенки, на маленьких ресничках дрожали капельки слез. Живой.
– Ути-пути, кто тут у нас? – заворковал Шаман.
Младенец громко чихнул.
– Будь здоров!
А что там похититель? Шаман подошел к распростертому телу. Несомненно, человек, но какой-то дикий. Маг подивился живучести чудака. С развороченной грудью тот дополз до границы леса и только здесь испустил дух. Пальцы с длинными ногтями вцепились в корень дерева, следом тянулась красная дорожка. Шаман прислушался к себе: совесть молчала. Воровать детей – последнее дело.
Нужный дом нашел быстро. Ставни закрыты, все погружено во тьму, никакого переполоха не наблюдается. Странно. Такое впечатление, что исчезновение младенцев – здесь обычное дело. Маг постучал в дверь, еще раз. Что это за родители, которые проспали собственного ребенка? В доме послышался шорох.
– Кто там? – дрожащим голосом спросили из-за двери.
– Я, – исчерпывающе ответил Шаман. – Ребеночка не теряли?
Дверь распахнулась. Тщедушный мужичок ошалелыми глазами посмотрел на сверток в руках мага. Тут же из дома выскочила женщина с опухшим лицом. Шаман протянул ей младенца, она трясущимися руками приняла сверток, губы прошептали еле слышно:
– Есть Бог на свете.
– Плохо за детьми смотрите, – укорил Шаман. – Этот громила спер вашего ребенка, а вы и ухом не ведете.
– Что с ним? – спросил мужичок.
– С похитителем? Остывает у леса, отбегался, сердешный.
– Да откуда ты взялся? – прошипел мужичок. – Знаешь, что теперь с нами будет, спаситель хренов?
– Дядя, вы не рычите, – посоветовал обескураженный Шаман. – А то зубов можете не досчитаться.
Мужичок напыжился, но тут вмешалась женщина:
– Рой, ступай в дом. Что сделано, то сделано, надо решать, как жить дальше.
Мужичок зыркнул на Шамана, тот махнул рукой: иди, мол, не отсвечивай. Рой скрылся за дверью, женщина обратилась к магу:
– Спасибо, незнакомец. Если бы не крайняя нужда, я бы ни за что не отдала единственную кровиночку морлингам.
– Что?! – воскликнул Шаман, не веря своим ушам.
– Пойдемте в дом, я все объясню.
* * *Деревенька Бандор оживала несколько раз в году, когда сюда приезжали на ярмарку купцы. Остальное время жители кормились с небольших огородов, кто-то держал скотину. Семья Гримплов жила бедно, детей заводить и не думали, но однажды Тая забеременела – не иначе как ветер надул. Три месяца назад родилась красивая, но хилая девочка. Гримплы потратили все сбережения на лекарей, даже ездили в город к известным эскулапам. Девочка поправилась, но на нервной почве у Таи пропало молоко. Во время поездок за огородом никто не ухаживал, родственников у Гримплов не было, а соседи и не думали помогать – Тая многим задолжала денег. В преддверии зимы перед семьей замаячил призрак голодной смерти…
Давно кончилась война, морлингов оставили в покое, но племя постепенно стало вырождаться без притока свежей крови. Девушки наотрез отказывались жить с волосатыми чужаками, красавиц не прельщало даже богатое приданое. Юноши со смехом отвергали предложения пролить семя в лона женщин морлингов. Поговаривали, что у них там растут зубы! Вжик-вжик, и больше не мужик. Такие суеверия прочнее стены разделили два народа. Торговать еще можно, но больше – ни-ни. Тогда морлинги придумали выход как раз для беднейших невгарцев.
В темные ночи, когда старая луна уходила с небосклона, а новая еще не рождалась, Бандор замирал. Жители запирали двери и закрывали ставни, чтобы не видеть чужого позора и стыда. Доведенная до отчаяния семья выставляла на подоконник свечу, рядом с которой лежал сверток с младенцем, – морлинги обещали воспитать ребенка, как своего, чтобы ни в чем не нуждался. Взамен на подоконнике оставался крупный алмаз. Семья на следующий же день переезжала, чтобы начать новую жизнь и никогда не вспоминать о ее цене…
– Кошмар, – сказал Шаман, выслушав грустное объяснение. – Получается, я, не зная всего, вам только помешал?
– Нет, – сказала Тая. – Без дочурки я умру. Хоть мы и решились, я проплакала весь день, а Рой даже запер меня, чтобы ничего не испортила.
– Как поступят морлинги?
– Не знаю, – пробормотал мужчина. – Такого еще не случалось.
– Понятно. Рой, давай сюда тот алмаз. Да не смотри волком, вот вам мешочек с целтами. Камень я положу рядом с морлингом, а кто его убил, за что – неизвестно. Думаю, лесное племя не будет проводить следствие, положение не то. Вы завтра же уезжайте. Если возникнут какие-нибудь сложности, я до утра буду в закусочной на выезде.
Шаман взял камень. Рой остался считать монеты, а Тая с ребенком на руках проводила мага до двери. Шаман поплотнее закутался в плащ, женщина произнесла на прощание:
– Вы не думайте, муж у меня хороший, просто жизнь надломила его. Еще раз спасибо. Нам вас Родитель послал. Я так и не узнала, как зовут нашего благодетеля?
– Шаман.
Морлинг уже остыл, иней посеребрил мех. Маг протолкнул алмаз меж скрюченных пальцев в ладонь похитителю. Небо на востоке посветлело, в деревне закукарекал петух. Шаман присел на корточки перед трупом.
– Извини меня, не знал, что ты действуешь без злого умысла. Но строить свою жизнь на чужом горе все равно нельзя.