Дневники 1930-1931
Но кто это видел?
Мальчишки, враги всего живого, гамели, а коммунарам ни до чего не было дела: выпивали и наслаждались вином. Одного совенка пришлось подвинуть из дупла к свету. Десять рук потянулось за ним. Ведь уж сто раз вынимали. Совенок пробовал открыть глаза в <1 нрзб.> пленке и как-то ужимно смертельно-устало полузакрывал их, качаясь сверху вниз. Совенок…
Тяжело было смотреть на него.
Вдруг Влад. Серг. толкнул меня и в сторону повернул.
— Снимайте!
Я увидел там под липой, где выпивали мужчина и женщина, ноги голые раскинуты в стороны и…
— Редчайший снимок, спешите! — говорил Т.
Я только теперь отдаю отчет себе, почему я, пораженный никогда невиданным зрелищем, не мог снимать. Меня поразило, что то таинственное, запрещенное стороннему глазу, и теперь на полном дневном свету, при гаме мальчишек не было ни очень противно, ни даже занимательно: птицы, быки, собаки ежедневно в мае — все так. И замечательно было, что часть детей была занята совенком и не хотела смотреть туда. Может быть, это и часто здесь, привычно: сова интересней. Другие же дети, как все дети, в присутствии взрослых этого стыдятся. Словом, дети тоже не хотели смотреть. И потому я тоже не должен был приближаться туда с аппаратом и смотрел туда, как виноватый: должен что-то делать, а не могу.
— Ну, вот опоздали! — с разочарованием сказал В.
Любовники привычной рукой оправили костюм, сели и стали целоваться взасос, потом опять выпивать. Им не было никакого дела и до шума этих ребят и до прохожих на дороге. Среди яркой зеленой травы они были совершенно как лягушки или быки какие-нибудь. Атавизм этой сценки <7 нрзб.> как бы ежедневно видишь, человек свернет с дороги и станет на минуту за дерево: его видишь и не видишь…
Совенка я велел отнести к одному натуралисту…
А как не хотелось старым липам весны, черные, голые…
Чертова теща.
Было время, когда я, увидав это, страшно бы возмутился и написал бы в газету или донес бы в администрацию и потребовал… И теперь я тоже подумывал что-нибудь предпринять, но привычка во время революции за 12 лет переоценивать ценности и <3 нрзб.>, кроме всего я подумал: а что если эти пьяные любовники являются пионерами той проповеди возвращения к природе. Ведь противно и жутко, если представить себе согласно со своим воспитанием, но в действительности было очень просто, «вполне естественно», а дети гораздо больше интересовались словами.
А дома меня дожидались представитель МОНО {90}, доктор и <2 нрзб.> из Москвы и заведующий <1 нрзб.>. Они прочитали мою «Каляевку» и просили меня в Москву на большой диспут.
Есть птички, такие маленькие, что сами себя, кажется, не считают за птицу и человека не боятся совершенно, если же неподвижно сидеть и посвистывать вроде рябчика или мышки, то она так близко подлетит, что вот только не сядет на плечо.
Встретилась девушка с таким румянцем, что вот, кажется, когда-то встретила кого-то, он посмотрел на нее так, что она вспыхнула и вот с тех пор такой и осталась, ходит такая, и каждому кажется, что это она сейчас только от его взгляда вспыхнула.
17 Мая. У ежей, таких умных, есть…
В природе ежей, таких умных…
Еж иногда поступает так, будто он вдруг как бы забыл, что в колючках. Не знаю, почему это? У меня на днях один ежик из-за этого чуть-чуть не погиб. Он вылез ночью из ящика своего и задумал пролезть на волю через балясины в терраске. Щелка была узка, он застрял — вперед не лезет и назад нельзя, потому что колючки упираются в дерево, если подаваться назад. Хорошо мы скоро заметили, несчастный уже задыхался. Пришлось ведь выпиливать балясины, вот с какой силой он лез вперед.
Жалко мне стало этого ежа, и я решил его выпустить, но посмотреть, куда он пойдет. Смутно я помнил то место, где нашел его, — Дубец, но вот именно и хотелось мне, чтобы ежик сам нашел свое родное место. Я уложил ежа в особую мою ежовую шляпу, в которой раз принес ежа, и так она и пошла специально для ежей, птиц и всяких маленьких зверьков. На первой полянке в лесу я посадил ежа на землю, сам стал поодаль. Он полежал, полежал, потом вдруг дернулся — раз! раз! и быстро побежал в кусты. Я за ним издали, стараясь не шуметь.
Описание весеннего леса. Тишина — секрет понимания леса. Сова (сучок свалился — испугана). Накололись ландыши. Сухая листва. Шелест. Добрый характер ежей (защищен колючками). Вокруг поляны (не хотел переходить открыто). Замирание. Посидит немного и бежит. Потом надолго замер. И стал чесаться — весь бок вычесал лапкой, как собака. Другой бок. И тихонько пошел, нюхал носом листву, что-то быстро хватал. Дерево — стояло… Канавы и проч. — это и была ежовая родина. Все другие ежи спали, потому что ночью жизнь.
За оврагом, откуда начинаются родники добра и зла, по ту сторону…
Цветы в воздухе. Раньше всех деревьев цветет в нашем климате ольха и замечательно — на снегу, когда все деревья спят, когда у берез даже и сок не шевелится, ольха процветает, а листья раскрываются нескоро, даже после березы. Отчего это? А еще интересней осина, та тоже очень рано покрывается червяками, стоит она как бы вся темная, потом это сменит на зеленые червячки, и стоит совсем зеленая, но это все цветы, а распускаться начинает она очень поздно: когда на березе лист в копейку, она только-только почки раскрыла. Начинаются цветы у нас в воздухе. (Начало.)
Семафор. Известно, что в охотничьем словаре нет хвоста: у волка — полено, у лисы — труба, у зайца — цветок, у борзой — правило, у гончей — гон, у сеттера — перо, у пойнтера — прут. Только раз было, слышал я в устах охотника слово «хвост». На севере один старик признался мне, что раз в жизни своей видел черта в глаза.
— Какой же он? — спросил я.
Старик раздвоился в глазах и таинственно пролепетал мне:
— С хвостом. — Какой же хвост? — спросил я. — Коровий, — ответил он.
Значит, у охотников с хвостом только черт, а если кто-нибудь скажет о звере <1 нрзб.> «хвост» — верный признак, что он ничего не понимает в охоте и только ружье держит в руке, больше наган.
Моя лайка Бия прислана мне из Нарыма, в лайках я ничего не понимаю и принужден говорить о хвосте: он у нее чуднее, чем у всех животных, и лежит на спине, свернутым в колечко. Как назвать его, разве крендель? Но тоже нельзя, потому что в минуты крайнего недоумения, вопроса, крендель развертывается и пресмешно повисает поленом.
Недавно три мальчишки шли по той стороне ручья, а я на этой с Бией. Вот мальчишки поравнялись, и один из них стал выделывать что-то непривычное языком, давать клички, чтобы раздразнить Бию. Она остановилась крайне удивленная, уши рожками, а кольцо со спины, как распаренный крендель, стал развертываться и падать…
— Хвост-то, гляди хвост, — крикнул один мальчишка.
Когда крикнул, крендель опять завернулся.
Тогда первый мальчик опять гикнул.
Крендель опустился.
— Вот так хвост! — крикнул второй мальчик.
Третий же резонно сказал:
— Это не хвост.
Крайне удивленный и обрадованный я спросил:
— А что же это?
Третий мальчик ответил:
— Вот опять подняла, вот опустила. Это не хвост, а семафор.
С тех пор временно, пока не узнаю от сибиряков, зову у лайки хвост семафором.
19 Мая. Цветет черемуха. Под березами легкая тень. Осина стоит густо-зеленая во втором цвету, потом, когда береза вовсе станет где-то зеленой, осина начнет покрываться сначала не зелеными, а бурыми листьями… Есть ивы, которые только теперь цветут и сильно пахнут. Вот теперь интересны липы, такие черные.